Брачная ловушка - Дженнифер Пробст

— О нашей сделке.

— Я думала, все идет по плану, — пожала плечами Мэгги. — Документы оформлены, и теперь твоя мама знает, что мы законные супруги. Ты видел, как она бомбардировала чиновников вопросами, чтобы удостовериться, что все будет сделано как надо? У тебя хваткая мама.

— Она всегда была такой.

— Съемки я закончила. Походы по магазинам тоже позади.

— Хорошо.

— В пятницу вечером будет еще один семейный ужин, и, кстати, Джульетта хочет, чтобы мы с тобой завтра посетили пекарню.

— Отлично.

— Почему ты еще здесь? — нахмурилась Мэгги.

— Потому что я кое-чего хочу.

— Чего?

— Тебя, cara.

Сердце Мэгги екнуло. Она открыла было рот, пытаясь что-то сказать, но вместо слов получился невнятный писк, потому что в легких отчего-то не осталось воздуха. Майкл не шевельнулся — так и сидел на бортике ванны. Непринужденная поза совершенно не вязалась с алчным огнем, который пылал в его глазах. Он смотрел на нее, точно изголодавшийся кот, готовый с урчанием наброситься на ужин. Мэгги стоило лишь представить, как Майкл на нее набросится, — и все ее тело охватила сладкая истома. Что он сказал?

— Что ты сказал?

Губы Майкла дрогнули.

— Ты слышала. На вот, попробуй.

— Не хочу я пробовать этот чертов…

Майкл протянул руку и медленно протолкнул пирожное между ее губами. Мэгги рефлекторно открыла рот и откусила кусочек. Масляный вкус слоеной выпечки мгновенно наполнил рот, и на язык струей брызнула восхитительная кремовая начинка. Майкл смотрел, как она жует, потом большим пальцем провел по ее нижней губе и аккуратно стер капельку крема. Нарочито медленным движением он сунул палец в рот и облизал.

Бедра Мэгги напряглись. Между ног сочилась влага, и она точно знала, что вода тут ни при чем. Глаза ее расширились, когда Майкл поднес к ее губам бокал с вином. Всего одна капля отборной влаги упала на ее язык, жгучим холодком проскользнула в горло и вызвала стон. Майкл поставил бокал на выступ ванны и наклонился к Мэгги.

— Нравится? — прошептал он.

Она моргнула.

Взгляд Майкла зачаровывал ее. Жесткая щетина, пробивавшаяся на его щеках и подбородке, дополняла превращение цивилизованного человека в хищного дикаря. Обоняние Мэгги дразнил пьянящий запах мускуса и мыла.

— А… да.

Ладони Майкла скользнули по ее плечам, дразняще очерчивая их сквозь взбитую пену и оставляя на коже зябкий след.

— Чем от тебя пахнет?

— Ммм? — Господи, она лишилась дара речи. Мэгги собрала все силы, пытаясь отстраниться от почти физической муки, которую причиняло прикосновение его рук над самой грудью. — Сандалом.

— Этот запах сводит меня с ума. Когда я наконец узнаю, какова ты на вкус, это будет так же пряно и мучительно сладко?

И лишь сейчас Мэгги поняла, что Майкл — настоящий знаток своего дела. Он притворялся, будто с самого начала все зависело от нее. Неудивительно, что она его так забавляла! Руки и ноги не подчинялись ей, низ живота мучительно ныл, кожа горела даже под водой. Этот тип дождался благоприятного случая и застиг ее именно тогда, когда она была наиболее уязвима. С чего это он вдруг захотел изменить правила игры? Думай, думай же, подгоняла Мэгги свой разум, одурманенный дымкой чувственности.

— Зачем ты это делаешь? — Она ухватилась за вспыхнувшее раздражение, как за спасательный круг, отчетливо понимая, что если даст слабину, то сама бросится в объятия Майкла и будет умолять, чтобы он овладел ею. — Какую еще гнусную игру ты затеял?

На лице Майкла застыла решимость.

— Это ты, la mia tigrotta, любительница затевать игры, — проворчал он. — Я хотел тебя с самого начала и никогда этого не отрицал. Мне осточертело ссориться с тобой, когда можно найти другое занятие. Занятие, куда более приятное… для нас обоих.

То, что Майклу в голову пришла та же самая идея, что и Мэгги, ее взбесило. Это она должна была сделать такое предложение ему, а не наоборот! Майкл просто спятил, если полагает, что она покорно отступит, позволит ему соблазнить себя и взять верх. В конце концов, это была ее идея — переспать с Майклом, чтобы выбросить его из головы. Будь она проклята, если даст ему выиграть этот раунд!

— Мне нужно подумать. — (Он поднялся и учтиво кивнул.) — Дай, пожалуйста, полотенце.

Майкл оглянулся на Мэгги. На лице его отразилась внутренняя борьба — настаивать дальше на своем или уступить, — и наконец он принял решение. Мэгги поняла, что между ними возникло хрупкое доверие, и поскольку она знала, что, как бы Майкл ни был взбешен, он всегда держал себя в руках, это знание смягчило глубинный страх, который так долго жил внутри ее. Он сдернул с крючка махровое розовое полотенце, сунул его Мэгги и благопристойно отвернулся.

Мэгги торжествующе усмехнулась. Неспешно поднявшись, она выбралась из ванны, отжала мокрые кончики волос и вытерла б о льшую часть мыльной пены. Затем она уронила полотенце на пол.

— Что ж, я готова.

* * *

Майкл повернулся.

Мэгги была голая.

Восхитительно, блистательно, абсолютно голая.

Смутно припомнилось, как он впервые увидел обнаженную женскую грудь. Майкл был тогда незрелым юнцом, и ему казалось, что в его жизни уже не случится ничего более потрясающего.

Он ошибался.

Она стояла, выпрямившись во весь рост, вскинув голову, полотенце, соскользнувшее на пол, свернулось у ее ног. Вселенная золотистой гладкой кожи предстала перед ним, влажная после купания, блистающая кое-где пузырьками пены. Груди Мэгги, высокие и полные, были увенчаны вишнево-алыми сосками, и Майклу нестерпимо захотелось впиться в них губами, отведать вкус этих спелых ягод. Невероятно длинные ноги были стройны и мускулисты, и ровный треугольник каштаново-рыжих волос, золотившийся между ними, таил под собой самое сокровенное. Верней будет сказать — почти не таил. Обоняние подсказало Майклу, что она возбуждена, и зов ее плоти манил и будоражил его.

Однако он стоял как вкопанный, не в силах сделать и шага по керамическим плиткам пола.

Весь день Мэгги изводила его. Волной волос, небрежно опадавшей на плечи, саркастическим юмором, бурлящей энергией, которая искрилась, даже когда она замирала неподвижно. Майкл не забыл, как минувшим вечером лишь несколько дюймов отделяли его от блаженства. Если бы его рука опустилась тогда хоть чуточку ниже, он познал бы жар ее сокровенной плоти.

Эта женщина занозой засела в нем, и избавиться от нее можно было только одним способом. Переспать с ней. Избавиться от наваждения, и к утру, вполне вероятно, они оба придут в себя. Черт возьми, да они совершенно не подходят друг другу! У них разные желания, разные представления о жизни. Майкл мечтал о большой семье и налаженном быте без драм и душевных бурь. Ему нужна была совсем другая женщина — ласковая, безупречно покорная, но притом достаточно бойкая, чтобы ему не стало скучно.