По обоюдному согласию - Ливия Джеймилен

на мою точку G. Затем он вышел. Чувство, охватившее меня, было неописуемым. Каждая пора открылась, и каждый мускул дернулся, когда я закричала и увидела, как моя киска брызнула на него.

Взяв себя в руки, он пару раз подрочил, брызгая спермой мне на живот и возвращая должок. Я наблюдала, как он скользнул вниз по моему животу к сердцевине. Затем Хаас втирал в меня свою сперму, заявляя права на то, что принадлежало ему.

— Это моя девочка. — Он шлепнул своим мягким, влажным членом по моему набухшему, пульсирующему клитору, когда мое тело обмякло.

Хаас подошел к комоду и достал салфетки и полотенце. Он вытерся, прежде чем вернуться ко мне и вытер свою сперму с моего живота. Прохладная ткань вызвала дрожь.

Прикусив губу, он посмотрел на меня с застенчивой улыбкой. Он расстегнул каждый ремень и помассировал следы, оставленные ими, пока я опиралась на стену для поддержки, мои ноги тряслись. Не желая, чтобы я ходила, Хаас обхватил мои колени, баюкая меня, как ребенка. Он вышел из комнаты и направился в свою главную спальню, положив меня в центр своей кровати. Мои глаза отяжелели по мере приближения сна. Он вышел из спальни и вернулся со своей одеждой и бутылкой воды. Передав мне воду, Хаас сел рядом со мной.

— Это твой первый сквирт? — спросил он, заправляя мои волосы за ухо. Я кивнула. — Теперь ты всегда будешь помнить меня. — Он поцеловал меня в щеку, прежде чем лечь на свою половину кровати.

— Я обязательно запомню. — Я никогда не знала, что мое тело способно на такое; я думала, что это всего лишь то, что можно найти в Интернете. Оглядев спальню, я попыталась найти свою одежду. — Я должна —

Пейтон притянул меня к себе и обнял. Натянув на нас одеяло, он прошептал:

— Ложись спать, Линн.

— Но…

— Уже четвертый час утра. Я не отпущу тебя домой. Спи. — Он поцеловал меня в затылок, удерживая своими руками.

Я наслаждалась последними несколькими часами, проведенными с ним. Одной ночи было недостаточно, чтобы избавиться от того, что я чувствовала к нему — целой жизни было бы недостаточно. Закрыв глаза, я поняла, что отныне мне придется держаться подальше от Пейтона Хаас. Он не только разрушит мою карьеру, он разрушит мое сердце.

Глава 14

Хаас

Я лежал на боку, наблюдая, как ее грудь поднимается и опускается с каждым ее вдохом. Она повернулась во сне лицом ко мне, ее руки были подложены под щеку, а раскрасневшаяся кожа безупречно выделялась на фоне белых простыней. Не в силах уснуть, я наблюдал за ней, когда взошло солнце, еще больше осветив ее кожу. Восхищаясь первой женщиной, которая когда-либо спала в моей спальне, я вспомнил только что проведенную ночь.

Ее телефонный звонок напугал меня. Я лежал на диване и смотрел спортивные передачи ESPN, когда на моем экране появилось ее имя. Сначала я подумал, что это случайность, но когда телефон зазвонил несколько раз, я ответил на него. Крики о том, что она хочет, чтобы ее поимели сегодня вечером, и последующие вопли беспокоили меня. Я понятия не имел, как ее найти и где она была. Как только она появилась у лифта с остекленевшими глазами и кусала нижнюю губу, я мог видеть в ее глазах, что она хотела того же, что и я.

Черт, я хотел ее. Но только ли на одну ночь?

Вытаскивая ее из лифта, я понял, что не продержусь и одного шага, если она не отсосет мне. Но когда она упала на колени, не моргнув глазом, принимая меня глубоко и глотая без колебаний, когда я кончил — блядь. Тогда я понял, что одной ночи будет недостаточно. То, как ее рот идеально обхватил мой член… ее обнаженная кожа… эти глаза…

Блядь.

Мне пришлось убедить ее, что это должно быть нечто большее, чем разовое мероприятие.

То, что я хотел с ней сделать… Она должна быть моей, даже если это было всего лишь на короткий промежуток времени. Моей.

Ее запах завораживал; это была моя новообретенная слабость. Она была моей новообретенной слабостью, непохожей ни на одну женщину, которая у меня когда-либо была — жесткая, осторожная и сексуальная мегера.

Ее золотые волосы разметались по подушке и вокруг нее, как солнце, восходящее над Манхэттеном. Не в силах больше держать свои руки при себе, я протянул руку и провел свое имя по ее нежной коже. Х-А-А-С.

Женщины были одноразовыми, и я никогда не привязывался к ним, но в ней было что-то такое, что потенциально могло затуманить мое суждение.

Вытянув руки над головой, она медленно открыла глаза, просыпаясь. Ее изумрудно-зеленые радужки приветствовали меня, и я не мог отвести глаз. Она улыбнулась, прежде чем перевернуться на живот, пряча свои идеально пухлые груди. Верхняя простыня едва прикрывала ее округлую попку.

Она зарылась лицом в подушку и глубоко вдохнула, прежде чем взглянуть на меня одним глазом. Одна сторона ее лица дернулась, когда она ухмыльнулась. Затем, покачав головой, она снова спрятала лицо. Ее невинность в течение дня сводила меня с ума. Всего несколько часов назад я связал ее и погрузился глубоко в нее, трахая ее киску так, словно завтра не наступит. Но прямо сейчас она вела себя застенчиво, с девичьей улыбкой на лице. Она была открытой, необузданной и незащищенной для меня. Ее глаза пожирали меня с каждым моим прикосновением, но теперь они показывали ее застенчивость.

— Доброе утро, — сказал я, убирая волосы с ее лица.

— Привет, — прошептала она хриплым голосом.

— У тебя похмелье? Как спалось? — спросил я, рисуя свое имя у нее на спине.

— Если честно, хорошо. И, что удивительно, никакого похмелья. Который час?

Она огляделась в поисках часов.

— Еще рано. Возвращайся в постель. — Я поцеловал ее в плечо.

— Мне пора, — сказала она, но не сделала попытки подняться.

— Еще немного. — Я притянул ее ближе к себе. Я еще не был готов отпустить ее. Одной ночи было недостаточно. Я крепко прижал ее к своему телу.

— Не уходи пока.

Повернувшись ко мне, она положила голову мне на грудь и обхватила руками мой живот. Держать ее в объятиях было здорово. Это было похоже на… как будто я был опьянен.

Позже тем утром я проснулся в пустой постели, простыни с ее стороны были холодными. Вдыхая ее стойкий аромат, я взял записку, которую она оставила на тумбочке.

Хаас,

Прости, что ушла, не разбудив тебя

Спасибо за прошлую ночь

Целую,