СМЕРШ против бандеровцев. Война после войны - Анатолий Терещенко
Шрифт:
Интервал:
– Кстати, Виктор Семенович, наш сотрудник первый зафиксировал стрельбу у моста. Доложил коменданту колонны, но Николай Федорович торопился и принял решение ехать не автострадой, а по грунтовой дороге, пролегающей через небольшой лес.
– Надо найти и уничтожить этих мерзавцев… Или захватите их живыми… А потом будем судить подлецов… Наведите порядок в тылах фронта, – короткими фразами рубил глава ГУКР…
Скончался Н. Ф. Ватутин в Киеве от заражения крови. 15 апреля 1944 года газеты Советского Союза опубликовали сообщение:
«Совет Народных Комиссаров СССР, Народный Комиссариат Обороны СССР и Центральный Комитет ВКП(б) с глубоким прискорбием извещают, что в ночь на 15 апреля после тяжелой операции скончался в Киеве командовавший 1-м Украинским фронтом генерал армии Ватутин Николай Федорович – верный сын большевистской партии и один из лучших руководителей Красной армии.
В лице тов. Ватутина государство потеряло одного из талантливейших молодых полководцев, выдвинувшихся в ходе Отечественной войны. Похороны генерала армии Ватутина Н. Ф. состоятся в г. Киеве. Память генерала армии Ватутина Н. Ф. увековечится сооружением ему памятника в г. Киеве».
* * *
Отдел КР СМЕРШ 143-й дивизии 13-й армии 1-го Украинского фронта располагался в небольшой хате, крытой почерневшей от времени и дождей осиновой дранкой. Одинокая, брошенная, как выяснилось позже, польской семьей, хата стояла на окраине небольшого полесского городка. Дверь в домик не закрывалась. Сновали руководители и оперативный состав. Солдаты с офицерами приводили на допросы свежих немецких военнопленных, недавно захваченных в городе. Опрашивались свидетели оуновских преступлений и пособники фашистов из числа местной администрации и полицаев.
Сотрудникам СМЕРШа хотелось быстрее разобраться с объектами своего оперативного интереса. Захваченные старшие немецкие офицеры после предварительного допроса с переводчиком отправлялись для работы с ними военным разведчикам и командованию с приложением кратко составленных справок.
Старший оперуполномоченный 800-го стрелкового полка капитан Якушев П. И. доставил в отдел руководителя местной банды. Назвал он себя, естественно, кличкой, Дрот, фамилию оуновец скрывал. Его банда состояла в основном из бульбашей, которые не только охотились в сорок первом году за отступающими воинами Красной армии, партактивом и сотрудниками советской администрации, но зверствовали в течение всего времени оккупации немцами Сарненского района – наводили страх на мирное население.
Бульбашами в вину местным гражданам ставилось то, что они «зароблялы гроши у Советов», то есть работали при советской власти с 1939 по 1941 год.
Кроме того, как выяснилось, группа Дрота практиковала по ночам «шастать по селам и хуторам» Сарненщины и «трясти» еврейское население, прячущееся в полесской глухомани от нацистов. Дротовцы в буквальном смысле выбивали у них признание, где они прячут золото и другие ювелирные изделия. Даже если несчастные люди признавались и отдавали драгоценности, все равно они забирали их с собой и топили в реке Случ. Нет человека – и нет проблемы. Избавлялись и от свидетелей – их пристреливали на месте. Некоторых, по признанию Дрота, наиболее колоритных особ отправляли в Сарны и сдавали гестаповцам.
* * *
Январская зима сорок четвертого выдалась снежная и морозная. Река Случ встала уже давно. И только прямые попадания снарядов и мин нарушали ее зимний сон. Взрывы поднимали фонтаны воды и разбрасывали осколки льда. В течение суток, а то и за несколько ночных часов мороз снова сковывал ледяным панцирем «ополонки» – места разрыва льда.
Однажды, это было на второй день после освобождения города Сарны, старший оперуполномоченный 487-го стрелкового полка капитан Петр Иванович Кононенко получил от агентуры данные, что на реке Случ они видели большое скопление людей.
«Не иначе как случилось какое-то ЧП», – подумал Петр и решил выяснить обстановку, благо находился недалеко от того места. Взяв двух автоматчиков, он через полчаса уже был на месте сборища опечаленных людей. Увидев офицера с солдатами, толпа быстро расступилась, и взору сотрудника СМЕРШа предстала картина вмерзшего в затянувшуюся льдом небольшую полынью человека. Изо льда торчало только тело с голыми ногами. Двое пожилых мужиков старательно вырубали лед, чтобы освободить вмерзшую в ледяной панцирь голову несчастного.
– Что случилось? – обратился он к опечаленным полещукам.
– Наконец-то нашли нашего учителя, – хором отозвались крестьяне.
– За что же его таким способом убили?
– За то, что был учителем. Уму-разуму учил и тех, кто это сделал. Они бы его под лед пустили, но ополонка оказалась малая, тело не влезало. Решили, изверги, утопить таким образом, – довольно-таки смело ответила молодица, повязанная теплым, уже изрядно вылинявшим клетчатым шерстяным платком.
– Бандеровцы?
– Да-а-а! – протяжно хором выдохнула толпа.
И вот после того, как вырубили лед вокруг головы, тело вытянули из проруби.
Это был мужчина лет шестидесяти. Раздетый почти полностью человек, только в белой нательной рубахе, завязанной на голове. Развязали рубаху, которая тут же на морозе стала коченеть и делаться жесткой и ломкой. Учитель казался спящим. Его положили на спину с вытянутыми вдоль туловища руками. Лишь широко открытые и слегка помутневшие глаза, заполненные легко уловимыми признаками застывшего ужаса, глядели неподвижно.
Все тело учителя было исполосовано рубцами. Видно, били розгами или кнутами.
– Батогами исхлестали несчастного, – заметила та же самая молодица.
– Смотрите, смотрите, сколько ножевых порезов. Просто раны затянула холодная вода, – констатировал старик, одетый в старый потрепанный кожушок.
Петр Иванович поинтересовался, кто знал погибшего. Отозвались пятеро. Он взял у них установочные данные на жертву бандеровцев и пригласил на беседу согласившихся дать показания по погибшему…
Искать преступников довелось уже другим правоохранителям. Отдел КР СМЕРШ 143-й дивизии скоро снялся и вместе с воинами полков устремился на Запад – гнать неприятеля с родной земли…
После войны сотрудники РО УМГБ разыскали убийц всех до одного. Суд определил им заслуженную меру наказания.
* * *
Первыми, кто задокументировал путем свидетельских показаний один из дичайших случаев казни бандеровцами семьи из числа местных жителей в одном из сел Сарненского района, были сотрудники ОКР СМЕРШ 143-й стрелковой дивизии.
В поиске фиксации следов злодеяний немецко-фашистских оккупантов оперсостав военной контрразведки наткнулся на преступление, совершенное местной бандой ОУН-─УПА, которое поразило многих своей жестокостью. Весть об этом диком, не укладывающемся в рамки человеческого понимания преступлении обошла округу.
Именно эту информацию использовал потом в одной из своих разоблачающих бандеровцев статей известный украинский советский писатель-антифашист, публицист Ярослав Галан.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!