Колонист - Андрей Алексеевич Панченко

Остальные как говорится «по гражданке», форма одежды номер восемь — что хотим, то и носим.

— За Победу! — провозглашаю я тост, и кубки дружно сходятся посредине стола, разнося по саду праздничный звон.

Я шёл по вечернему городу и настроение было отличное. Гуляние шли вовсю, но вели себя горожане вполне прилично. Патрули из хмурых бойцов, то и дело встречались на пути. Это молодёжь, они в бою не участвовали, а были призваны на сборы по военной подготовке. Каждый гражданин колонии, который носит штаны (а может и юбки, если дело касалось шотландцев) обязан был пройти подготовку военному делу, прикреплялся к своим сотням и до конца жизни оставались в запасе. Раз в год объявлялись сборы, где запасников снова приводили в форму, а потом распускали по домам. По тревоге они обязаны были явится на сборный пункт, вместе со своим оружием, и быстро сформировать резерв моей армии. Не профессионалы конечно, однако многие из них сейчас промышляют охотой, с мясом и домашней скотиной в колонии всё ещё проблемы. А раз охотники, то стрелять умеют, да и фермеры от них далеко не отстают. Враждебные племена индейцев всё ещё большая проблема для новой страны. И крестьянам волей не волей нужно быть в постоянной готовности к нападению. Отчасти поэтому и сделано ополчение. При нападении дикарей, соседям собраться проще и быстрее, чем ждать прихода профессиональных военных. Вот и привлекли этих молодых к патрулированию именно сегодня, чтобы дать ветеранам отдохнуть и насладится славой и почётом. Парни бдят, но без фанатизма. Сегодня патрульные не тащат пьяных и дебоширов на правёж в вотчину Михаила, а вежливо и настойчиво провожают подвыпивших вояк по домам.

Я направлялся к порту. Мои друзья и гости продолжают гулять, разбившись на компании, а мне вот чего-то пройтись захотелось. Гришка напрашивался со мной, но я отшил поддатого приятеля, сдав его на руки благоверной. Дома его не было долго, пусть навёрстывает упущенное. Иногда просто хочется побыть одному.

Встречные горожане в большинстве случаев узнавали меня и почтительно кланялись, бойцы отдавали честь, провожая меня восторженным взглядом. Для них я небожитель, а некоторые верят в меня как в посланца всевышнего на земле. Однако религиозная составляющая постепенно сходила на нет, для тех же моряков с героического «Посейдона» я старший товарищ, брат по оружию, за которого они порвут любого, так сказать не в службу, а в дружбу…

— Ты вот сопля зелёная, пороху толком не нюхал, а говоришь! — я стоял возле пирса и любовался стоящими на рейде кораблями и звёздами, когда до меня донёсся разговор небольшой компании, которая вольготно расположилась на пляже и попивала вино. До этого они вели себя тихо, и вот градус разговора повысился, так, что я начал их слышать — это же додуматься надо было до такого! Додуматься и сделать, а ты чушь несёшь! «Посейдон» один считай весь бой вытянул.

— А чего сложного там? Корабль железом обшили, и в бой пошли. Да ещё адскую машину сделали, которая без ветра корабль толкать может. Это не честно! Вот если бы наши англичанам вломили на парусниках, тогда да! — молодой голос был полон скепсиса — А так какая там смелость нужна? Вам всё равно ничего не грозило! Вот на пляже, где мы рубились, там да, там герои, да и корабли господина Алана честно бились, а вы так… И пороху я нанюхался вволю!

— А вот ты котёл на голову одень, а я тебя по голове поленом бить буду! А ты в это время иди строем, перезаряжайся и стреляй! Ты в башне сидел, где после каждого выстрела угар как во время пожара и ядра лупят по броне без перерыва⁈ Чего ты там нюхал то⁈ Разве что только портянки! — психует моряк. Спор явно идёт между солдатом и матросом, скорее всего канониром из обслуги одной из башен броненосца — Сто орудий враз в тебя, когда ни будь стреляли с полукабельтового⁈

— А ты в штыковую ходил⁈ — психует молодой.

— А ты на абордаж⁈ — морячок тоже горячится.

— Я тебе сейчас нос сломаю! — за отсутствием других аргументов заявляет боец Сидора.

— А я тебе глаз на жопу натяну, и моргать заставлю! — а морячок то опытный, чувствуется Гришина школа.

Спор грозит перейти в горячую фазу, и я спешу к компании. Судя по всему, оба ветерана сейчас сойдутся в рукопашной, доказывая друг другу чей род войск круче. Не надо нам этого! И как назло паролей рядом нет.

— А ну ка брейк мужики! — я успеваю едва ли не в последний момент. Оба оппонента уже таскают друг друга за грудки — разбежались по норам!

— А ты кто такой⁈ — переключились на меня разгорячённые парни — пошёл на хер отсюда!

По ходу начало фразы сказал один, а закончил второй. Вот и разнимай после этого драчунов, ты же ещё и крайним окажешься! Охамели мудаки! Размяться, что ли? Сегодня я как раз не тренировался.

— Я кто⁈ Карачун я ваш! И на хер сейчас я вас обоих отправлю, будите там сидеть и о своём поведении думать. Бакланы, якорь вам в задницу! Решили выяснить кто круче⁈ — ответил я, скидывая на землю кафтан.

— Тебе звезда! — это более молодой решился пойти в атаку. А морячок то замялся не на долго, видимо осмысливая услышанное. И правда, артиллеристы они по умнее других военных будут. Всё же сложная техника под их началом! Но ждал он не долго, очевидно решив доказать сухопутным, что моряки тоже умеют бить наехавших на них незнакомцев.

Драка заняла секунд десять. И то, потому что я не хотел калечить бойцов. Оттого они время от времени вставали, потирая ушибленные места, и снова бросались биться. Упорные попались! Я крыл их матом, перемежая матерные выражения с флотским фольклором, они крыли меня в ответ, но вскоре, сначала моряк, а потом и казак сдались, в очередной раз оставшись лежать на песке.

— Ты с какого корабля братишка? — шепеляво простонал моряк. В его голосе чествовалась боль и гордость за морфлот — прости, не признал полосатого сразу.

— Аааа! — простонал казачок сидора — хана тебе выдра морская! Дай только очухаться маленько, и я тебе кадык вырву!

Ответить я не успел. В небе над городом красиво разорвался первый фейерверк, осветив место схватки. Разноцветные огоньки медленно гасли, а в небе появился новый огненный цветок.