Моё прекрасное алиби - Чингиз Абдуллаев

Собрав все оружие, рассовав до карманам гранаты, он подошелк телефону.

— Теперь пусть приезжают, — подумал он обреченно,уже поднимая трубку. Затем, подумав немного, все же трубку опустил обратно. Сновавышел из дома и встал, подняв голову к небу. Его бывший командир — капитанРяшенцев. — учил никогда не сдаваться раньше срока. Держись доконца, — твердил капитан, держись, даже когда нет ни одного шанса измиллиона, даже когда ты висишь над пропастью. В решающий момент может случитьсяземлетрясение и пропасть вдруг поднимется до твоего уровня. Не сдавайся раньшесрока, этот девиз капитана он хорошо помнил. Теперь как раз такой случай. Унего нет ни одного шанса, но пропасть вдруг может подняться до его уровня. Онвошел в дом, взял чистый лист бумаги, ручку и начал писать.

— Мы смогли наконец на него выйти, — доложил кривоулыбаясь полковник, — это было очень нелегко. Только Комар сумел еговычислить. — Каким образом? — спросил хозяин кабинета. — Комар разработалза несколько дней целую систему поиска. Он придумал прочесать всех«диспетчеров» Москвы и области. Некоторые слышали про однорукого киллера. Нашколлега кстати ошибался, он действительно однорукий, а Левшой его называют заотсутствующую левую руку, хотя своим протезом он управляется очень лихо.

— Здорово, — не удержался генерал, — никогдабы в такое не поверил.

— Я сам не верил пока все не проверил, установил точно.Многие считают, что именно он убрал Француза — был такой знаменитый«авторитет», глава мафии. Он сумел сбежать в Америку, в Нью-Йорк, гдеобосновался и руководил своей империей по всему миру. Два года назад его убилив Филадельфии во время совещания руководителей мафиозных кланов. Говорят,убийцу до сих пор не могут найти, но некоторые слышали, что это был однорукий.У него всегда хорошее алиби, никто не может заподозрить в одноруком инвалидепреступника, убийцу. И он этим здорово пользуется. На его счету несколькодесятков громких преступлений.

— Но нам могут не поверить. Однорукий человек стрелял визвестного депутата из гостиницы «Москва», главу оппозиции. Нас даже могутобвинить в преднамеренном искажении фактов.

— Именно поэтому его нужно не убивать, а взять живым.Наш Комар придумал для этого гениальный ход. После того как он приблизительновычислил убийцу, мы стали выяснять его имя и фамилию. Узнали, что он был вАфганистане, где и потерял руку. Это уже было легче. А потом вышли на егосемью. У него есть жена, сын, но он с ними давно не живет. Хотя, судя по всему,материально им сильно помогает. Вот Комар и предложил нам забрать его сына,чтобы он явился сам, добровольно. Такие люди бывают обычно сентиментальны, уних единственная отдушина — их любимые женщины или дети. Его сын теперь унас, — и мы полагаем что он явится за ним лично. А убивать его мы,конечно, не будем. Лучше предъявить его прессе и показать наконец убийцу главыоппозиции. А потом его можно будет спокойно и тихо убрать, чтобы не болталлишнего. И не раньше. Вы правы, нам просто могут не поверить, если он сам не расскажет,каким образом он стрелял, откуда взял оружие, кто ему поручил убратьнесчастного депутата. Он обязательно должен рассказать, от кого получал «заказ»на исполнение. А это мафиозные структуры. Здесь нам беспокоиться нечего. Всеучастники этой операции, все знавшие что-либо о ней в их структурах, давно подземлей. А рассказывая о связях мафии с оппозицией, он еще раз докажет, скольнеразборчива и нечистоплотна наша оппозиция. Это нам очень поможет.

— Я все время удивляюсь, как вы умудряетесь придумыватьвсе эти сложности, — почти с восхищением сказал хозяин кабинета, —подумайте еще вот над чем — его молчание на первом этапе должно быть обеспеченоабсолютно. Иначе, как вы сами понимаете, мы сильно рискуем. У вас есть гарантииего повиновения?

— У меня есть больше — его сын. За эту жизнь он долженбороться, должен доказать право на существование собственного сына. И он будетстараться изо всех сил, понимая, что другого шанса спасти мальчика не будет.Это единственный и последний. А когда он нам больше не будет нужен, мальчика мыотпустим, а его просто уберем. Достаточно шепнуть в тюремной камере, что втюрьме сидит убийца Француза. Такие вещи не прощаются. Ему всадят перо, едвавесть разойдется по всей тюрьме. — Какое перо? — не понял генерал.

— Это их термин, воровской жаргон, — охотнопояснил полковник, — так они называют удар ножом. Думаю, что у нашегоподопечного в тюрьме будут большие неприятности. А с одной рукой не так простосебя защитить.

— Хорошо. Он уже звонил?

— Пока нет, но мы думаем, что он скоро позвонит — Аесли не позвонит?

— Должен позвонить. Мы поставили на прослушиваниетелефон его семьи, строго предупредили его жену насчет мальчика. Когда позвонилего бывший друг, а ныне, как мы полагаем, его связной, жена успела поплакатьсяв трубку, сообщив о пропаже сына и нашем желании встретиться с его отцом.Телефон наш мы оставили. Теперь он должен ей позвонить. — А связногозасечь успели? — К сожалению нет, он звонил из автомата. Но наша группапочти немедленно выехала на место, проверила объект. Мы немного опоздали,связного уже не было. Мы думаем, что его предупредили о немедленномисчезновении. И сделать это мог только профессиональный киллер, так что ихсвязь установлена достаточно четко. Теперь мы ждем звонка. Хотя они и вразводе. — Вы не допускаете, что он может просто не позвонить, решивмахнуть рукой на нелюбимую женщину и ее сына?

— Не допускаю. По рассказам соседей семья живет оченьхорошо, мальчик одевается лучше всех. На какие деньги можно так одеваться. Егомать получает зарплату около тридцати долларов, а только в ближайшем валютномсупермаркете они ежемесячно тратят двести — триста долларов. Откуда такиеденьги у одинокой женщины с ребенком. Только при постоянном источникепополнения. Таким источником и является ее муж. Правда, деньги он пересылаетдостаточно осторожно, мы пока не можем найти никаких следов. Значит, связи ссемьей он не потерял. И деньги посылает, конечно, не женщине, с которой неживет, а своему сыну. Уже подмечено нашими психологами, что люди, прошедшиеАфганистан, гораздо лучше относятся к собственным детям, словно не желая имповторений подобной ситуации в своей семье, в своей стране.

— Убедили. Но, если он не позвонит, вся ответственностьляжет на вас, полковник. Учтите, что мы не должны ошибиться. Если емубезразлична судьба мальчика, он уйдет от нас так надолго, что его потом вообщеневозможно будет найти. Кстати, его семья живет в Москве?

— Нет, в Санкт-Петербурге. В Москву он приезжал толькодля того, чтобы получить новую информацию о своих «клиентах».

— А что сочилось с вашим подопечным, с этимманьяком-убийцей? — Вы имеете в виду Комара? — Да, конечно, —немного раздраженно отозвался генерал.

— Врачи переборщили вчера с дозой. Как только мальчикоказался у нас, ему случайно ввели не ту дозу Комар умер почти мгновенно, дажене мучился.

— Получается, что мы сдержали свое слово, освободилиего от всех мирских забот.