Девушка для Привратника Смерти - Лариса Петровичева

Надо было открывать. Сам факт того, что на ее пороге королева с дочерьми, заставлял Эльзу трепетать с испугом птички, попавшей в сети ловчего.

Пальцы сработали словно независимо от ее воли — Эльза повернула ручку, открыла дверь и, поклонившись, сказала:

— Ваше величество, ваши высочества, добрый вечер. Ваш визит — величайшая честь для меня.

Королева вздохнула и сняла маску. Эльза отступила в коридор, давая гостьям пройти.

— Нас так легко узнать? — спросила ее величество. Эльза кивнула, судорожно вспоминая, в каком состоянии гостиная — сегодня она еще не успела заглянуть туда. Вроде бы все было в порядке, но кто знает…

— Проходите, прошу, — сказала она, открывая дверь гостиной. Слава Богу, там было прибрано — не стыдно принимать гостей. — Я живу небогато, вы не привыкли к такому…

— Пустяки, — ответила ее величество, присаживаясь на диван. Дочери расположились рядом с ней, во все глаза разглядывая Эльзу. Было ясно, что девушки впервые попали в такое место, как квартира в Нижних Варакушах, и это для них самые настоящие трущобы. — Познакомьтесь, Эльза, это мои дочери. Августа и Вера.

Эльза с почтением поклонилась принцессам.

— Наша встреча — честь для меня, ваши высочества, — сказала она.

Августа была хорошенькой блондинкой с кукольной внешностью. Совершенно не похожая ни на мать, ни на отца, она была из тех женщин, которые до самой смерти остаются девочками. Вера была темноволосой красавицей со смуглой кожей, и маленькие очки, которые она носила, говорили, что ее высочество предпочитает книги обществу молодых людей. Вера выглядела спокойной и рассудительной — должно быть, поэтому королева и привела ее с собой.

— Вы ведь расстались с Габриэлем, — сказала ее величество, и Эльза кивнула.

— Да… два дня назад.

Она снова вспомнила свое почти паническое бегство из Лютного проулка, но теперь ей почему-то стало стыдно, словно она где-то совершила очень большую ошибку, но не знала, где именно.

По лицу ее величества скользнула тень.

— Эльза, вы, пожалуйста, поймите меня правильно, — сказала королева. — Я пришла к вам сейчас не как государыня, а как мать. Я считаю Габриэля своим сыном, и мне очень горько видеть то, что сейчас с ним происходит.

По спине мазнуло противным холодком. «Он одинок и несчастен, — произнес внутренний голос. — А ты, вместо того, чтоб быть с человеком, к которому тебя влечет, который с тобой добр… Ты сбежала. Взяла и сбежала».

— А что случилось с Габриэлем? — спросила Эльза — настолько тихо, что с трудом расслышала собственный голос. В животе засосало от страха.

— Он запил с нашим братом, — Вера опередила мать, и по лицу королевы было ясно, что она благодарна дочери за это. — И я уверяю вас, это не кончится добром.

— Они сегодня устроили пожар в пятом крыле дворца, — добавила королева и, нервным движением вынув из сумочки платок, поднесла его к глазам. — Лишь по счастливой случайности никто не погиб! Арканжело человек другого склада характера, и то, что для него хорошо, просто убьет Габриэля. Он сейчас выглядит как человек, который сознательно решил загнать себя в могилу.

Королева сделала крохотную паузу.

— Я не пытаюсь вас разжалобить, Эльза, ни в коем случае. Вы взрослые люди, если вы решили расстаться, то… — она махнула рукой и сказала: — Прошу вас, объясните, что произошло.

Эльза сцепила руки в замок. Она призналась себе, что не ожидала такого от Габриэля. Он дал ей уйти — и сломался. Сорвался в свою пропасть, когда понял, что сделал — и понимание размазало его по стене.

— Вы, может быть, слышали о том, что случилось с Гектором Сандини, — осторожно начала Эльза и, когда ее величество кивнула, продолжала: — Когда-то он был моим женихом, который соблазнил меня после смерти отца, обобрал и бросил.

Принцессы смотрели на нее так, словно Эльза была героиней трагического любовного романа, где герои обязательно умирают в объятиях друг друга.

— Я пережила свое горе и простила его, — продолжала Эльза. — А вот Габриэль не простил. Именно он покалечил несчастного. Когда я об этом узнала, то… — она умолкла, почувствовав уже знакомый страх, но смогла справиться с собой и сказала: — Меня испугала эта жестокость. Если человек настолько хладнокровно расправился с тем, кто ни в чем перед ним не провинился, то я боюсь, что однажды он причинит боль и мне.

Некоторое время все молчали. Затем королева понимающе качнула головой.

— Да, чего-то в этом роде я и ожидала. Габриэль Привратник Смерти и действует так, как ему велит его природа. Эльза, поверьте! — воскликнула она, заметив, что Эльза хочет что-то сказать. — Я прекрасно понимаю вашу правоту. Признаю ее. Но я вижу, как страдает мое дитя. Несчастный сирота, ребенок, которого я воспитывала. И я очень хочу найти какой-то выход, который спасет всех нас.

— Мы поговорим с Габриэлем, — сказала Вера и посмотрела на сестру. — Мы с Августой. Убедим его, что работу нужно оставлять на работе. Он ведь не противен вам?

Эльза печально улыбнулась. Вспомнила, как тело неминуемо начинало звучать хорошо настроенным музыкальным инструментом, двигаясь навстречу Габриэлю. Вспомнила, как сквозь страх неотвратимо начинало пробиваться желание: не просто отдаться человеку, ласкавшему ее с такой страстью, но и узнать его ближе. Понять его. Разделить его чувства и мысли.

— Нет, конечно, — откровенно призналась Эльза, и Вера одобрительно улыбнулась.

— Ну вот, — сказала она и обернулась к матери: — Мама, что, если им, например, отправиться в путешествие? Узнать друг друга получше, побыть вместе?

Королева посмотрела на дочь с тем уважением, с которым, должно быть, не смотрела никогда и ни на кого.

— Признаться, Вера, я и не предполагала, что ты настолько разумна, — сказала она и обернулась к Эльзе. — Что, если вы действительно попробуете начать все заново?

«Меня уговаривает королева», — подумала Эльза. И еще подумала, что если власть имущие начинают дело с уговоров, то в случае отказа они продолжат беседу совсем в других местах. И если будет нужно, то Эльзу приведут к Привратнику Смерти в кандалах.

Но эти мысли мелькнули и угасли. Эльза подумала, что Габриэлю действительно плохо без нее. Что, может быть, надо дать ему возможность измениться.

Ее наполняла жалость.

— Хорошо, ваше величество, — сказала Эльза. — Давайте попробуем.

* * *

Дворец еще не спал.

Королева поднялась по ярко освещенной парадной лестнице и быстрым шагом двинулась по дворцовым залам. В каких-то была лишь охрана, пучившая глаза на проходящих, в каких-то были люди, которые при появлении ее величества сгибались в низких поклонах, а где-то было пусто, и шаги отлетали от стен звонким эхом.

— Мама испугалась, что мы его потеряем, — несмотря на то, что девушки едва поспевали за королевой, дыхание у Веры не сбилось. Принцесса ободряюще улыбнулась Эльзе и добавила: — Раньше он никогда не доходил до такого. Ни разу, даже после похорон Беатис.