Бесценный дар - Бетти Лоуренс

Благодарение Господу, что я нашел ее, по­думал он. Нашел в самую тяжкую для нее ми­нуту, привез сюда и освободил, словно птицу выпустил из клетки, позволил летать свобод­но и беззаботно…

Маленькая рука коснулась его колена, тре­буя внимания. Камилла хотела продолжить игру, начатую в спальне. Они развлекались, пока Орланда пила кофе, потом Стэнли спросил:

— Куда сегодня? Предлагаю провести еще день на пляже. Спорим, Камилла будет в во­сторге.

Да, и он тоже. От возможности любоваться полуобнаженным телом Орланды и высматри­вать, какие перемены произвела в ней преды­дущая ночь.

Неделя промелькнула незаметно. Они не разлучались практически ни на минуту. Все ночи Орланда и Стэнли проводили вместе и никак не могли насытиться друг другом. Ка­милла была счастлива и наслаждалась жизнью. Стэнли заваливал ее подарками, постоянно играл с ней, вызывая радостный смех и ее, и Орланды. Обдумывая развлечения на день, он в первую очередь учитывал интересы ребенка, понимая, что ничто не доставит Орланде боль­ше удовольствия, чем возможность наблюдать за счастливо улыбающейся дочерью.

Они посетили Музей игрушек на Чартер-роуд, откуда Камиллу удалось увести только часа через три, и то с трудом. А после этого пришлось отправиться в игрушечный магазин, где малышка получила все, что ей пригляну­лось. Стэнли не скупился…

В другой раз провели весь день в знамени­том гонконгском зоопарке. Гуляли, разгляды­вали экзотических животных, любовались зна­менитым фонтаном, куда Камилле непремен­но надо было залезть с ногами, визжа от восторга.

Но больше всего всем троим нравилось про­водить время на пляже. Сегодня, однако, и Стэнли, и Орланда буквально считали мину­ты до возвращения в особняк. На обратном пути он вел машину сосредоточенно и молча, Камилла задремала, свернувшись клубочком на коленях Орланды.

Резко затормозив перед входом, Стэнли выскочил из машины, взял малышку на руки и с почти непристойной поспешностью пере­дал вышедшей навстречу А Ма Тан. Потом об­нял Орланду за талию и просто сказал:

— Идем.

Она опустила глаза, сказала Камилле, что­бы та вела себя хорошо и слушалась.

— О, она хорошая и воспитанная малень­кая девочка, — одобрительно заметила старая домоправительница и посторонилась, давая им пройти.

Орланда чувствовала, что одобрение кита­янки вызывает не только и не столько пове­дение Камиллы, сколько их. С той минуты, как Стэнли привез ее домой из салона Клод, А Ма Тан, очевидно, решила, что между ними происходит что-то настоящее. Что их стран­ный брак может скоро превратиться в то, что принято считать браком у всех нормальных людей.

Но хотя Стэнли и обращался с ней как с королевой, Орланда знала, что такое никогда не случится. Просто пока он заинтригован ею и до сих пор наслаждается необычной ролью Пигмалиона. Коснувшись невзрачного серого камня чудесным золотым резцом, он выпус­тил на свободу, оживил прекрасную статую…

Они поднялись по лестнице, тесно прижав­шись друг к другу, вошли в спальню, и Стэн­ли припал к ее губам. Они целовались, целовались, словно не были вместе целую вечность. Каждым прикосновением он разжигал в ней страсть и еще больше распалялся сам, и вот уже оба сорвали с себя одежду, эту последнюю тонкую преграду между ними.

Стэнли поднял ее на руки и положил на кровать.

— О Господи, до чего же ты хороша, Орланда! Я постараюсь быть с тобой нежным, но я ждал слишком долго! Я так хочу тебя, так хочу…

— О, Стэнли! — выдохнула она в ответ, пе­реполненная таким же нестерпимым стремле­нием к нему.

— Да, милая, да, говори мое имя. Я хочу слышать, как ты выкрикиваешь его, задыха­ясь от страсти, сейчас, немедленно…

Он вошел в нее. А она приняла его. И ее тело приветствовало его, помнило его, двига­лось навстречу ему…

— Господи, что же ты делаешь со мной? — прорычал Стэнли, задыхаясь. — Я не могу боль­ше терпеть, не могу. Иди со мной, дорогая, иди, сейчас…

— О да, Стэн! Да, да, да…

Потом они долго лежали вместе — без дви­жения, без сил, без слов. Да и к чему им слова?

Орланда была счастлива. Она больше ниче­го не желала, только обнимать его и упивать­ся этим мгновением, сладостным блаженством любви. Любви? О да, любви.

Она прижала губы к его плечу и беззвучно призналась:

— Я люблю тебя, Стэнли, люблю…

Он словно бы услышал, поднял голову и взглянул на Орланду.

— Почему ты улыбаешься, дорогая?

— Потому что счастлива, Стэн, — просто ответила она.

Он улыбнулся в ответ.

— И я тоже, дорогая, и я тоже. — Накло­нился и нежно поцеловал ее чуть припухшие губы. — Безумно счастлив.

Они долго молчали и смотрели друг другу в глаза. После того, что они только что пережи­ли — полное слияние их тел и душ, путеше­ствие в страну страсти и обоюдного желания и возвращение к тихой нежности, — ей каза­лось, что между ними возникла какая-то бо­лее глубокая связь, нежели телесная. Она жда­ла, ждала, глядя в глубину его серых глаз. Вот сейчас… сейчас…

Но тут Стэнли отвел взгляд.

Он наконец решил показать Орланде тот современный Гонконг — деловой, богатый, шумный, многонациональный город, которо­го она до сих пор как следует и не видела. Ведь они все время уделяли в основном Камилле и делали только то, что может заинтересовать маленького ребенка.

— Мне стыдно, что я до сих пор никуда тол­ком не свозил тебя. Даже не показал «Голден палас», хотя и обещал. Давай поедем сегодня вдвоем. А Камиллу оставим со стариками. Они справятся.

Конечно, справятся, с тоской подумала Орланда. Значит, он хочет устроить развлече­ние лично для меня, словно прощальную экс­курсию по городу. Впрочем, что может быть естественнее. Срок моего пребывания здесь постепенно подходит к концу…

Впечатление было грандиозным. На белом «ягуаре» они объехали весь центр, и Орланда с приоткрытым ртом разглядывала колоссаль­ное здание «Банка Гонконга и Шанхая» на Стэтью-сквер, башни-небоскребы «Сити-банка» и «Китайского банка», фантастический «Голден палас». Она вертела головой направо и на­лево, проезжая по Гарден-роуд, Куин-роуд. По­ражалась толпам спешащих людей, говорящих чуть ли не на всех языках мира.

Орланда с удовольствием отведала улич­ной стряпни, грациозно приняла букет цве­тов, купленный Стэнли тут же у торговки, с интересом глядела на свадебную процессию. В общем, делала все возможное, чтобы не показать своего отчаяния. И не только пото­му, что понимала, что не имеет права ос­ложнять ему жизнь. Ведь Стэнли Гилбрайт не просил ее влюбляться в него и не хотел это­го, иначе бы давно сказал об этом. Нет, про­сто не было никакого смысла портить один из немногих оставшихся ей прекрасных дней в его обществе.

И Орланда улыбалась, и смотрела на него во все глаза, запоминая мельчайшие подроб­ности, его жесты, упиваясь тем, как он обни­мает ее за плечо или за талию, как с улыбкой, глядит на ее восторг и изумление.