Дракон цвета крови - Галина Дмитриевна Гончарова

Хотя бы гетры и перчатки. Бегать? Можно и без бега, главное – правильная нагрузка. А там можно и упражнения на воде добавить. Я умею, я работала…

Ладно, тут главное – начать. Знаете, группа девушек, которые в сентябре приходят на тренировку, чем-то похожа на серпентарий. Кругом недовольные взгляды, шипение, фырчание… упражнения всем даются по-разному, и характеры разные, и темпераменты, а программа одна.

Зато к концу года девочки срабатываются. Появляются кружки по интересам, подруги, кто-то так и остается на связи, даже когда прекращают заниматься. Сложно, конечно. Но я могу сделать из серпентария товарищество. И здесь сделаю.

А вот что из этого получится?

Во сне я опять видела драконов.

Красивые…

Стремительные, яркие, гибкие, с мощными лапами и крыльями… почему не драконицы?

Ответ на свой вопрос я получила в библиотеке.

* * *

Эсса Магали т-Альего, библиотекарша, как обычно, смотрела волком. Но работать над заданиями никто не запрещал. Поэтому я, тоже как обычно, нагребла периодики.

Понимаю, бо́льшую часть того, что местные впитывают с молоком матери, я просто не потяну. Все эти взаимоотношения, кто с кем, кто за кого, кто против кого… это слишком сложно. Но все же из газет можно почерпнуть многое.

К примеру, что Сурат опять поцапался с Эстормахом. Поэтому поставки зерна урезаны, а мы опять дружим с Санторином. У них с пшеничкой плохо, но хорошо растет какое-то местное просо и кукуруза. И они нам это добро поставляют. Не просто так, а в обмен на политические уступки.

Опять будут своих кадров пробовать на наших драконов усадить. Нам это невыгодно, но и впрямую не откажешь, то есть зимой в академии появятся санторинцы… это проблема?

Не знаю.

С одной стороны, территория большая, гостевой корпус есть, гуляй – не хочу.

С другой…

Это Санторин.

Если что, рядом с ними у нас тут офигенный феминизм. Женщина может даже разговаривать с мужчиной! Смотреть на него! Не покрывать головы в присутствии мужчины!

Показать лодыжки и запястья!!!

Как по мне, так полный трэш не в их обычаях – это половина проблемы. Настоящая беда – их отношение к женщинам в других государствах. То есть их женщины все забиты-завернуты, а наши – нет. Значит, их женщины добродетельные, а у нас тут сплошь продажные девки гуляют. И отношение соответствующее.

А самое печальное, что не без оснований.

У нас-то тоже девчонки достаточно забиты. И резко отказать кастрюлей по морде просто не могут. А дальше все по протоколу.

Она сама хотела. Точно? Ну, не убила ж… значит – хотела. И орала в процессе – точно, от удовольствия[10].

Ладно. Своих девочек я к тому времени натаскаю, хотя бы в осях, а остальные…

Кому смогу – помогу. Остальным не повезло.

* * *

Эс Науэль Перез мне не нравился. Слишком высокомерный, слишком надменный.

Понятно, будешь тут шипеть и кусаться, если кругом одни эсы. И никто тебя ровней не воспринимает. Хотя ты эс, но ты преподаватель, так что отдельные ученики смотрят на тебя свысока. Неудачник-с…

Тут еще не так озвереешь.

И все равно – мне он не нравился.

Высокий, рыжеволосый, костистый и веснушчатый, с невнятными серыми глазами и мерзкой рыжей щетиной, которая придавала ему какой-то неопрятный вид. Хотя за собой преподаватель очень следит, чего одни его духи стоят. Я раз села на первую парту, потом зареклась. Только подальше, только открытое окно, только свежий воздух!

Ладно!

Я несправедлива.

Если бы он мне нравился, внешность не имела бы значения. Но уж очень противная личность!

Океанолог!

Нет, не в том понимании, которое принято в моем мире. В моем мире океанологи изучают флору и фауну, рельеф и течения, шельф и ледники, следят за состоянием океана, к примеру, когда можно рыбачить, а когда это навредит биосфере…

В теории.

Здесь же океанолог рассказывал нам о тех тварях, которые водятся в океане. И нет, не с научной точки зрения. К примеру: кит, животное, хордовое, млекопитающее, китопарнокопытное[11], представители, распространение, строение, питание, проживание…

Не-не-не.

Науэль преподавал океанологию со своей точки зрения.

Океан – владения Ортара. Все, что там происходит, в воле Его. И тут извольте не лезть.

Меняются течения – его воля. Дохнут устрицы – его воля. Уходит рыба, появляются акулы, начинается шторм – та же самая уважительная причина.

Вам что-то не нравится? Вопросы к Ортару.

Ах, не отвечает? Тогда утопитесь и повторите свои вопросы. Главное, от преподавателя отстаньте.

Причины?

Тебе ж сказано – воля Ортара! Чего тебя, неразумного, еще не устраивает?

Зато о ком преподаватель говорил много и долго, так это о морских чудовищах. Вот их он изучил во всех подробностях. Домогался каждого отряда, просил записывать, зарисовывать, можно еще и образцы приносить… с образцами получалось хуже всего. Драконы их не доносили в принципе, съедали по дороге.

Я тихо подозревала, что две третьих страшных чудовищ для эса Переза придумали сами драконарии. Во всяком случае… ну нефункционально же! Зачем одной твари и плавники, и щупальца, да еще и ласты? Где логика?

Чисто теоретически такое животное просто не сможет нормально передвигаться. Все это добро будет мешать друг другу. Рыбы, кальмары и змеи, если что, плавают по-разному. Зачем это объединять в одном существе?

Ладно бы еще ноги, чтобы оно по суше передвигалось! Или как у анабасов, у илистых прыгунов, – они могут выползать на сушу. И передвигаться там.

Но зачем все в одном звере?

Чует мое сердце, что половина тут бреда! Но преподаватель рассказывал вполне серьезно, заставлял нас все это заучивать, даже пробовал составить какую-то классификацию.

Я не слушала.

Я читала книги по истории, за что и поплатилась.

– Эсса Кордова!

Я послушно встала под неодобрительным взглядом преподавателя.

– Эсса, вам неинтересно?

Я едва не ляпнула, что да! Неинтересно, и не будет. Вместо этого пришлось ограничиться вежливым:

– Простите, эс.

– Вы не понимаете значения моего предмета?

Я развела руками.

– Эс, простите, но мы не летаем на драконах. Поэтому монстров, о которых вы рассказываете, я никогда и не увижу. Более того, вы так подробно и натурально о них рассказываете, что меня мутит. Вы их словно сами видели… брр!

Я поднесла руку к горлу и сделала судорожное глотательное движение.

Эс несколько минут смотрел на меня гневным взглядом, потом до него дошло все сказанное, и он успокоился.

Оскорбить его никто не хотел, еще и польстили. Он-то храбрый и умный, а бабы, как известно, дуры. И им страшно.

Годзиллу бы тебе показать. Или какого-нибудь