Долг жизни - Чак Вендиг

Норра помогает ему подняться.

— Обшаривал обломки, как и мы?

— Возможно. Но на кой ему там оставаться? Это «Бродяга», они не летают на дальние расстояния. Местного действия.

— Может, его просто забыли? — предполагает она. — Вполне реально, особенно если тут разыгралось целое сражение.

— Непохоже на Империю.

— Прежнюю — может быть. Но в ее нынешнем состоянии? Теперь все иначе. — Она морщит лоб. — Гм… может, эти шпионы и не летают далеко, но какой радиус действия у их передатчиков? Что, если…

Схватив трость, Ведж направляется к дроиду и приподнимает его носком ботинка. И точно — в нижней части находится модульный комплекс связи со скрытой ранее конечностями маленькой передающей тарелкой.

Антенна помаргивает зеленым огоньком.

— Он все еще передает, — говорит Норра.

— Интересно, что они…

Из кабины раздается сигнал тревоги, который может означать только одно — к ним приближаются корабли. Выбежав из основного отсека, Норра бросается в рубку, разворачивает кресло и, падая в него, видит, как пространство, подобно наконечнику копья, рассекает звездный разрушитель.

* * *

Джом со стоном и капающей с подбородка слюной пытается приподняться на дрожащих руках, но снова падает, ощутив пронзительную боль от старой раны в плече. Он пробует нашарить висящую за спиной бластерную винтовку, но на его руку мягко наступает чей-то ботинок.

Это ботинок Джес. Руки ее все так же задраны вверх.

— Не сейчас. Лучше не шевелись, — качает она головой.

— Джес… — стонет он.

— Тсс.

Уже в следующее мгновение они окружены.

Появляются низколобые ни'кто с оружием наготове, Джес все еще у них на прицеле. Их узкие ноздри раздуваются, словно принюхиваясь к ее запаху, рты с тупыми зубами хватают воздух.

Они расступаются, пропуская на сцену нового участника действа — судя по фигуре, женщину, лицо которой скрыто за ржавой маской с неким подобием рогов. Пара триллиевых линз с жужжанием фокусируются на Джес.

— Привет, Эмари, — говорит женщина, наклонив голову.

— Младший босс Ринскар? — удивленно смотрит на нее Джес. — Давно не виделись.

— Потому что ты постоянно меня избегаешь. Слышала, ты прикидываешься паинькой перед Новой Республикой?

— Работа есть работа. И, представь себе, мне нужны кредиты.

— Еще как нужны, — холодно бросает женщина в маске. — Чтобы заплатить мне. Не забыла про долги?

— Это были долги моей тети.

— А теперь они твои! — яростно рявкает Ринскар. — Но раз уж ты, похоже, заплатить не в состоянии, мне ничего не остается, кроме как доставить твою голову боссу Гьюти. «Черное солнце» требует денег или крови, охотница за головами. Неужели это будет кровь? За твою голову назначена награда.

«Этого я точно не допущу», — думает Джом. Он вновь начинает подниматься, но Джес сильнее придавливает его ногой к земле.

— Перестань, — шипит она. — Ну прикончат нас обоих, дальше что? Я разберусь. — Она поворачивается к Ринскар. — Кто меня продал? Хаттша?

— Среди хаттов царит смятение. Наярла снова вернулась в «Черное солнце».

— Я расплачусь с вами.

— Мы это уже слышали.

— Предлагаю сделку.

Из-под маски раздается фыркающий смешок Ринскар. Ни'кто переглядываются и тоже смеются.

— И какую же сделку ты хочешь предложить?

— Я заплачу вдвое больше. А если не сумею — сдамся. Вместе с командой, с которой работаю.

«Она что, в самом деле готова нас предать?»

Джом снова пытается встать…

Пятка Джес вонзается ему в шею.

— Интересно, — шипит Ринскар, с любопытством наклонив голову. — И все, что от меня требуется, — позволить тебе смыться?

— На самом деле нет, не все, — нервно усмехается Джес. — Мне нужна информация.

— Не тебе одной. — Ринскар мгновение колеблется, затем спрашивает: — Какая именно?

— Мне нужно кое-кого найти. Контрабандиста по имени Хан Соло.

* * *

Имперский советник Юп Ташу был, есть и навсегда останется чокнутым религиозным фанатиком. Пленение на Акиве никак не сказалось на его яром поклонении, которое, похоже, и дальше разъедает его разум.

В связи с этим перед Синджиром встают две проблемы.

Во-первых, преданность Ташу Империи — или, точнее, лично Палпатину — столь велика, что с лихвой перевешивает его инстинкт самосохранения.

И во-вторых, он безумен, словно насосавшийся энергии майнок.

Крайне трудно допрашивать того, кто страдает от одной из подобных проблем, что уж говорить про обе. Сумасшедший дает лишь непонятные бессвязные ответы, а готовый к самопожертвованию с радостью пойдет на смерть, лишь бы не выдать тайну.

С тех пор как Ташу поместили сюда, Синджиру так и не удалось от него ничего добиться. И, судя по состоянию камеры, улучшения ситуации ждать не приходится.

Пленника отгораживает экран из гудящих лазерных лучей. Он расхаживает по клетке, словно заблудший путник, до конца не понимающий, куда он идет и во что верит. Стены измазаны остатками еды, изрисованы странными символами, картами и прочими неразборчивыми каракулями. Теммин не сводит с Ташу глаз, и Синджир замечает, что парню явно не по себе.

Интересно. Похоже, Ташу чем-то его пронял, пробив брешь в самоуверенности мальчишки.

— Кажется, я не смогу… — бормочет Теммин.

— Ну и не надо, — отвечает Синджир. — Беги.

— Но…

— Теммин, все в порядке. Иди.

Мальчишка все так же не в силах отвести взгляд, и Синджиру приходится ему помочь, развернув кругом и мягко подтолкнув в спину. Этого вполне хватает — Теммин уходит.

Теперь с ними остался лишь охранник — чандриланец с копной белых волос и небольшим шрамом вдоль подбородка.

— Ташу всегда такой? — спрашивает Синджир.

Холодно взглянув на него серыми глазами, охранник с неохотой кивает. Посетитель явно ему не нравится, хотя и непонятно почему. Может, просто не доверяет.

И это правильно.

— Открой клетку.

— Я…

— Кажется, тебе отдали приказ.

Но охранник все еще колеблется.

Только тут Синджир осознает, в чем состоит выдающаяся и вместе с тем такая банальная неудача Новой Республики. Дело не в отсутствии полноценного правительства или надлежащих вооруженных сил. В Империи никто не посмел бы не выполнить приказ. Никто не стал бы колебаться. Любая нерешительность влекла за собой наказание, а после любого серьезного провала к тебе в кабинет размашистым шагом входил Вейдер и силой мысли сдавливал твою глотку.