Проклятие Спящей красавицы - Ольга Геннадьевна Володарская

подружек-ровесниц. Но версия о нападении бандитов мне все равно казалась сомнительной. А ее навязывали мне!

– Почему сомнительной? Сумка пропала…

– А украшения нет. Телефон тоже. – Левон кивал, он все это помнил. – Но не это меня насторожило. Туфли!

– Туфли? – переспросил Левон.

– Вот именно, – поддакнул он, думая, что друг его понял, а тот не поспевал за ходом его мыслей. – Они при ней остались. С ног спали, но их не взяли. Сережки нужно вытаскивать из ушей, телефон искать в кармане, но лабутены… Они валялись! Подобрать их секундное дело.

– Гопники не разбираются в брендах.

– Даже если так, ни один не пройдет мимо красивой вещицы, которой можно порадовать свою малыху.

– Ты вроде говорил, что Олю кастетом ударили? Это как раз в духе бандитов, промышляющих разбоем.

– Мой начальник точно так же говорил. – Макар разнервничался и стал есть больше, еще и не жуя. Не зря говорят, что бывших ментов не бывает. – Но я нюхом чую – заманили Ольгу в ловушку.

– Ты еще был уверен, что ее изнасиловали. Но нет. Никаких следов. Ударили по голове, потом пнули под ребра. Все!

– Она была без белья, вот я и подумал, что его сорвали. Не знал я тогда, что светские львицы на тусовки с голой жопой ходят! В мини-платьях, без колготок… – Макар по-стариковски покачал головой. – Что срамота – ладно, застудить же все можно…

– Как доктор с тобой полностью согласен. Таксиста, что привез ее в Бескудники, не нашли?

– Нет. Это был случайный бомбила. А «Скорую помощь» вызвали с телефона-автомата. Рядом с церковью имелся один, с божьей помощью сохранившийся.

– Кто вызвал, не выяснили?

– Нет. Так что выходит, мне нечего Спящей красавице рассказать. Зря она так на нашу встречу надеется.

– Я думаю, что Оле вообще не нужно на этом зацикливаться. Просто жить дальше.

– Как идти дальше, если не помнишь, что осталось позади? – Он хмыкнул. – Да я философ.

– Как-то быстро тебя развезло, братан.

– Ага, – не стал спорить Макар. – Вот что значит классный алкоголь. Давно я такого не пил.

– Никогда, ты хотел сказать?

– Иди ты! – Макар швырнул в друга скомканную салфетку. – А это чего? – спросил он, указав на третью коробку.

– Предполагаю, что восточные сладости. Хочешь?

– Фу, – наморщил нос друг. Он ел исключительно карамель. Причем самую дешевую, с повидлом внутри. Говорил, что она напоминает ему бедное, но счастливое детство.

Левон убрал коробку на полку. Он тоже не хотел сладостей. Но и виски как-то не зашел. Тяжелый напиток для него.

– Я, пожалуй, перейду на водочку, – сказал он.

– Ништяк. Мне больше элитного вискаря достанется.

Макар налил себе добавки. От выпитого он раскраснелся и чуть вспотел. Левон не смог удержаться от замечания:

– Если б я был владельцем бани на дровах, то снял бы тебя для рекламы. В простыне, войлочной панаме да с кружечкой пива.

– У тебя бы денег не хватило, – хмыкнул тот. – А в баньку хорошо бы сходить. Давай, найдем для этого день? Или совсем некогда?

– То, что я сегодня смог выделить вечер, уже счастье.

– То есть если ты на своей Спящей красавице женишься, мы вообще видеться не будем?

– Я так занят не из-за нее, это раз.

– Из-за кого же?

– У меня аттестация вот-вот. Два: я даже не уверен, нравлюсь ли Оле.

– Я тебя умоляю, брателло. Ты красавчик, умница, еще и джентльмен. Какая женщина от тебя откажется?

– Мы же не знаем, какие мужчины нравятся Оле. Может, противоположности мне?

– Тупые уродцы? Грубияны? Конченые?

– А что? Все конченые при дамах.

– Поправочка: при бабах. А уважающая себя женщина выберет положительного героя.

– У героя с деньгами не очень. А Оля, как я понял, имела отношения только с денежными дядями.

– Мало ли что она имела когда-то! И время было другое, и она… Молодая! Как ни крути, а ей уже за сорок. И здоровье не то. Муж-доктор для твоей Спящей красавицы – находка.

Макар встал, чтобы разогреть оставшееся мясо. Съев его, друг переключится на салаты, нарезки, потом будет жарить хлеб с чесноком, а когда ничего из съестного не останется, засобирается домой. А там будет наворачивать Мусин борщ, чтобы проснуться без единого признака похмелья.

– Ты знаешь, от кого Ольга родила сына? – спросил Макар, взяв в руки стакан с виски, чтобы рассмотреть его на свет. Будто что-то в нем понимал!

– Откуда?

– Может, говорили?

– Кто обсуждает личную жизнь с врачом?

– Не с тобой, дурило. С кем-то из твоих медсестричек. С той же подружкой Ингой.

– Если и да, то я не в курсе.

– Чудак человек. Если бы моя любовь лежала в моем отделении, мой персонал докладывал бы о ней все!

– В тебе я не сомневаюсь, – улыбнулся Левон.

Со своей Мусей друг познакомился, когда в милиции работал. Она понятой была. Девушка с первого взгляда понравилась ему, да сожительствовала с другим. Макара это остановило, но ненадолго. Он расследование провел, всех соседей опросил, и когда понял, что Муся в своих отношениях несчастлива, пошел на абордаж. Подъехал на грузовике к подъезду, поднялся в квартиру Муси и спросил: «Старый холодильник на дачу перевезти нужно?» Та растерянно кивнула. Макар зашел, взвалил «Стинол» на спину и потащил. Соседи доложили о том, что сожитель Муси второй месяц ее «завтраками» кормит, а холодильник как стоял в прихожей, так и стоит, место занимает.

– Я почему спросил про отца ребенка, – продолжил Макар, вернувшись за стол с горячей тарелкой. Причем только она пылала, а мясо как будто оставалось холодным. – Все три свидетельницы на мой вопрос: «Кто ненавидел Ольгу?» – в один голос ответили: «Отец ее ребенка!»

– И кто он? – Левон ощутил укол ревности.

– А на этом мое расследование прикрыли, и я с ним не встретился. Вообще ничего о нем не узнал.

– Даже фамилию?

– Нет, ее мне сообщили. Но я забыл. Грузинская какая-то.

– За что он Олю ненавидел?

– Невнятно они все отвечали. Что-то типа, она его опозорила перед женой. Я сразу стойку сделал, чтобы ринуться в бой, но мне приказали херней не страдать, а делать, как велено.

– Так, может, это он проплатил закрытие дела?

– Может, и он. Но подружки уверяли, что его нет в России. Уехал якобы в Америку. Если только по его указке кто-то на Олю напал. За денежку. Быть может, тот же районный гопник. Теперь уже не узнаем!

– Когда Оля увидела меня впервые, спросила, не грузин ли я, – припомнил Левон. – А когда в больницу приехал сын Оли, все подумали, что это мой младший брат.

– Так ты похож на ее первую любовь? Отлично!

– Разве?

– Во