Принцесса особого назначения - Елена Звездная

Как оказалось, одежда степных орков мне подошла, да и чувствовала я себя в ней замечательно. Сапоги здесь тоже обнаружились – зеленые, но не как рубашка, а темнее, и тоже с вышивкой. Сапоги мне понравились настолько, что на рубашку, обтянувшую мою нежданно-негаданно приобретенную талию, я уже не злилась.

И вот когда я вышла из пещеры, все орки издали восторженное «Угх!». Вот, я, конечно, не Лориана, но тоже ничего.

Тихий щелчок пальцами, и картину восторженных орков закрыли мои собственные волосы, которые я до этого аккуратно заплела! Вот… ругательные слова закончились, когда он осторожно поправил волосы, откинув пряди назад… За что мне такое счастье?

– Утыррка, долгой дороги! – торжественно произнес шенге.

И все орки повторили его слова, словно это было какое-то напутствие. Я поняла, что со мной прощаются. Обняла шенге, Рхарге, снова шенге, который вытер мои непрошеные слезы.

– Утыррка – гордость шенге! – произнес мой неродной отец, который стал для меня роднее всех на свете.

Аршхан усадил меня на агрраши, затем вскочил в седло сам и направил лошадь ко входу в шахту. Я махала рукой шенге до тех пор, пока он не скрылся из вида за поворотом… Слезы капали на смоляную шерсть степной лошади.

– Не грусти, – ракард прижал меня чуть сильнее, – вы скоро увидитесь.

– Да, я знаю… просто грустно, как будто с детством прощаюсь.

– Еще нет, но скоро попрощаешься, – с намеком произнес Аршхан.

Ой… Это он о чем?

Ствол шахты вел все ниже, но темно здесь не было. Странные фосфоресцирующие грибы освещали все вокруг зеленовато-голубым сиянием, по краям у камней рос мох, но сырость создавала неприятное впечатление об окружающем.

– Далеко еще? – нетерпеливо спросила я.

– Потерпи, – Аршхан наклонился и поцеловал меня в макушку, – здесь неприятно, знаю.

Мы спускались все ниже, и я невольно подумала, что обычная лошадь не была бы способна на такое. Свет от грибов становился все ярче, холод сковывал и одновременно пугал, и только ракард и его лошадь оставались невозмутимы.

– Закрой глаза, – внезапно скомандовал Аршхан, и пришлось подчиниться.

Портал ослепил даже сквозь плотно сомкнутые веки, но уже в следующее мгновение его сияние исчезло, а теплый ветер заиграл с распущенными волосами… Здесь пахло травами, цветами и даже… свободой, но, и не открывая глаза, я поняла – мы не в Оитлоне.

– Теперь можешь смотреть, – прошептал ракард и спрыгнул с агрраши.

Бескрайние северные степи… я смотрела на зеленое море из трав и редких в это время года цветов и в то же время не могла понять, что мы тут делаем.

– Иди сюда, – Аршхан протянул руки и, осторожно сняв меня с лошади, поставил на землю.

Достав из седельных сумок еще один сверток, он повел меня на холм, возле которого мы вышли из портала, и, едва поднялись наверх, жестом приказал сесть. Пришлось подчиниться, сам Аршхан устроился в полушаге от меня, расстелил тонкую полоску ткани, чем-то напоминающую полотенце для рук, и выложил на нее незнакомые ягоды, немного жареного мяса, странный белый сыр и кусочки чего-то полупрозрачного, с орешками внутри. Это пикник?

– Много черных зим назад, – тоном рассказчика начал говорить Аршхан, – одинокий орк ехал по степи. Это был могучий воин, первый в племени, не последний на совете племен, сильный и смелый, как степной волк. Но сердце его было одиноко, ни в своем клане, ни в племенах других кланов он не нашел ту, что стала бы частью его… Одинокий орк был! И степь сжалилась над сыном своим и подарила ему женщину! Не было у нее племени, ведь была она человеком. Но в сердце орка зажглась звезда счастья, и он взял женщину в свою тиопи. И он дал ей ягоды савара, – с этими словами в мой открытый от удивления рот Аршхан с торжественной миной положил красную ягоду… кислую. Но пришлось съесть. – И она приняла его ягоды и его темные стороны…

– Это что я сейчас приняла? – искреннее возмущение было усилено вкусом данной кислятины.

– Мой вредный характер, – на мгновение выйдя из образа прикостерного рассказчика, сообщил ракард.

– Я… я не принимала! – возмущению не было предела.

– Поздно, – Аршхан подавил усмешку и продолжил заунывным голосом: – И дал он ей дичь, как истинный охотник поклявшись кормить женщину, – мясо таки я получила в это утро, но не могу сказать, что, жуя, я чувствовала вкус. – И дал он ей хайраде, – сыр оказался ничего так на вкус, – как символ достатка в тиопи.

Достаток – это хорошо, но я предпочитаю золото…

– И дал он ей…

– Мм, – последовал мой полный наслаждения стон, и ему пришлось дать мне еще кусочек сладости с орешками внутри… а дальше…

Проказы могут быть разными, могут быть и такими – я поймала его палец губами и чуть сжала… Это было не совсем то, что он проделывал с моими руками, когда я кормила его пирожными, но эффект превзошел мои ожидания…

– Ранари, – осипшим голосом произнес Аршхан, не делая и попытки забрать руку.

– Э-мм, – его палец я все же отпустила, но, кажется, он сожалел об этом больше меня, – что это означает?

– Имя…

Ракарды всегда неотразимы, но вот с таким взглядом, исполненным любви и нежности, Аршхан заставил меня забыть обо всем на свете, пока не произнес:

– Отныне это твое имя, данное тебе мужем, и оно означает «Совершенная».

– Мне нравится, – честно ответила я, – очень отличается от прежнего варианта.

– Оно тебе подходит…

– И… что дальше?

Он улыбнулся, заставив меня вновь потерять навыки осмысления реальности, собрал остатки нашего необычного пикника и, поднявшись, протянул мне руку.

– И… все? – моему возмущению не было предела.

– Да, – он потянул меня, вынуждая подняться, – по законам Свободного Клана и клана Шеркаш ты моя жена, но по законам Лесного Племени, если я сейчас только попробую исполнить право мужа и воина, мне грозит кровная месть всех лесных… навечно. Исходя из вышеназванных фактов, я вынужден отказаться на время от прав мужа.

Вот после подобных речей пусть хоть кто-то в моем присутствии назовет орков глупыми! Но это не столь важно, как факт, несколько ускользнувший от моего восприятия…

– Это была свадьба?

В ответ меня ласково поцеловали и усадили на агрраши, порекомендовав закрыть глаза.

Аршхан выехал из портала у главных ворот Ирани. Прямо на площади! Народ, достаточно эмоционально отреагировавший на наше появление, после того как великолепный ракард помог мне спуститься и поцеловал у всех на глазах, начал реагировать и вовсе неадекватно.

– Возьми меня!!! – заорала женщина с пакетами, видимо гуляющая на площади после посещения лавок.

– Лучше меня! – это девица Лансхнет, дочь одного из богатейших торговцев.