Гонка с преследованием - Сергей Майдуков

– Ы-ы! – рычал он, откинувшись назад, словно кучер, натягивающий поводья. – Ы-ы!

Закусив ремень, Емельянов издал нечленораздельный звук и открыл дверцу автомобиля. Белый, выхватив пистолет, попытался оглушить его, но попал рукояткой в плечо.

Отмахнувшись, Емельянов рванулся изо всех сил и выскочил наружу, стискивая зубами свободно провисший ремень. Мануйлов с глупым видом сидел на месте, не зная, как быть дальше.

– За ним! – заорал Белый, распахивая дверцу со своей стороны. – Ствол доставай!

Емельянов выплюнул ремень. Его слюна была красной. Он схватился за карман, но вспомнил, что пистолет остался под сиденьем, и побежал вдоль пустынного утреннего шоссе.

Белый, упав на одно колено, прицелился, сжимая «беретту» обеими руками, на манер американского полисмена.

Чоф, чоф, чоф! – зачастили выстрелы.

Мануйлов тоже открыл огонь, развернув пистолет боком, как это делают в боевиках. Тах! Тах! Тах!

Емельянов пару раз дернулся на бегу, споткнулся, но не упал, а, развив завидную скорость, стремительно удалялся от машины. Белый, бросившийся следом, пожалел, что на нем узкие джинсы, сковывающие движения. Мануйлов легко обогнал его, паля на ходу.

– Прекрати! – рявкнул Белый. – Так не попадешь!

Емельянов оглянулся пару раз, оценивая свои шансы, и, решив, что на открытом пространстве бегством не спастись, повернул в лес. С деревьев взлетели переполошившиеся сороки, оглашая округу треском. Красный полукруг солнца проглядывал между стволами, словно купол таинственного храма.

«Падлы, сволочи… – думал Емельянов, делая размашистые, неровные шаги. – Думали, я так просто сдамся? Шиш вам! Не дастся вам Валерик Емельянов!»

Он думал так, хотя две пули сидели в нем – одна под лопаткой, вторая – в ягодице. Брюки, пропитавшиеся кровью, шлепали при каждом движении. Почему-то Емельянову вспомнилось, как однажды он обмочился при пацанах. Ох и смеялись же над ним тогда! Но теперь он вырос и стал настоящим мужчиной. Видела бы его сейчас Варя! Валеру Емельянова голыми руками не возьмешь, нет!

Зазевавшись, он с размаху налетел на дерево. От удара голова чуть не отвалилась, но встряска помогла собраться.

Оглянувшись, Емельянов сбежал по косогору и, очутившись вне поля зрения преследователей, круто изменил направление движения. Вместо того чтобы бежать через лес, напролом, выдавая себя шорохом и треском веток, он пригнулся и стал пробираться к дороге. Там было его спасение – машина с пистолетом в тайнике. Только бы не ослабеть от потери крови раньше времени! Потом он наложит повязки и остановит кровотечение. А пока что приходилось бежать, преодолевая головокружение и периоды потемнения в глазах.

За спиной раздавались голоса Мануйлова и Белого, потерявших жертву из виду. Один ласково окликал Емельянова, божась, что ему ничего не будет, если он выйдет добровольно. Второй предлагал разойтись, чтобы прочесать лес.

– Я в него попал, сто пудов, – твердил он. – Валере далеко не уйти. Здесь он, падла.

– Ты здесь, Валера? – подал голос Мануйлов. – Покажись, мы не будем стрелять. Поговорим и все. Ты нас знаешь.

– Теперь знаю, – прошептал Емельянов, ковыляя к дороге, которая уже просматривалась сквозь зеленую завесу.

– Кровь! – заорал Белый ликующе. – Вот капли и вот… Он туда побежал. Скорее! Нужно догнать, пока в тачку не сел.

– Вижу его, – обрадовался Мануйлов. – Вон он!

Лесную тишину прорезали новые выстрелы. Пуля ударила Емельянова в спину с такой силой, что он потерял равновесие и пару метров преодолел на четвереньках, но выпрямился и побежал. Боли не было. Страх тоже давно прошел. Все уступило место одной-единственной мысли: «Выжить!»

Выжить любой ценой. Не сдохнуть в этом лесу. Потому что если Емельянов не предупредит Варю, то ее убьют. Этого допустить нельзя. Ее жизнь зависит от него.

Постанывая, Емельянов забрался в машину и включил зажигание. Из леса выскочил Белый и остановился, сжимая пистолет в вытянутых руках.

В боковом стекле появилось два отверстия, окруженные паутиной трещин. «Шкода» рванулась с места и замерла, уткнувшись мордой в кочку. Снова хрустнуло стекло, Емельянова бросило на руль. Дав задний ход, он пьяно вырулил на дорогу и утопил педаль газа.

По машине стреляли уже из двух стволов, попадая через раз. Мокрый от крови, Емельянов помчался по асфальтовой полосе, норовящей ускользнуть из-под колес. Мимо пронеслась громада отчаянно сигналящего автобуса.

– Все в порядке, – прошептал ему Емельянов.

С трудом удерживая руль одной рукой, он взял мобильник и нажал кнопку вызова.

«Шкода», покачиваясь, пылила по обочине.

– Варя! – крикнул Емельянов в трубку. – Сюда нельзя!

– Что? – ответил далекий Варин голос.

«Шкоду» вынесло на встречную полосу. Прилагая неимоверные усилия, чтобы вернуть ее обратно, Емельянов прохрипел:

– Меняй маршрут, Варя! Срочно! Тут вас убьют.

– Я поняла, – сказала она.

– Хорошо. Я тебя потом найду. Обязательно.

Наверное, Емельянов имел в виду какую-то другую жизнь. Потому что эта для него закончилась.

Потерявшая управление «шкода» съехала с дороги, закатилась в кусты и замерла, ударившись о рыжий сосновый ствол. Емельянов этого не осознавал. Мертвый, он сидел на водительском месте, и крови под ним было столько, что его брюки и туфли казались бордовыми. Для него все закончилось. Навсегда.

Варя проснулась от того, что задохнулась в гробу. Очнувшись, она долго дышала и водила языком во рту, боясь, что нащупает там комья земли. Сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот разобьется о грудную клетку.

За окном клубились предрассветные сумерки, но в кабине было светлее, чем в могиле. Рядом сидел Мошков, руки которого лежали на рулевом колесе. Постепенно успокаиваясь, Варя повернула голову к окну, за которым промелькнул призрачный силуэт машины с включенными фарами. «Значит, я жива?» – спросила она себя. Ответить на этот вопрос однозначно получилось не сразу. Варя еще не вполне отошла от привидевшегося кошмара. Этот тесный и душный ящик, в котором она билась, эта затхлая земля, сыпавшаяся сквозь щели на ее лицо, все было так реально… может быть, реальнее, чем наяву.

– Страшное что-то приснилось? – спросил Мошков.

– Почему ты так решил? – спросила Варя.

– Ты кричала и дергалась.

– Не помню.

Мошков повернул к ней голову.

– Можешь спать еще, – сказал он. – Рано.

– Наверное, подремлю, – согласилась Варя. – На этих сиденьях так удобно. Только голова слишком низко.

– Возьми подушку наверху.