Дневники вампира. Ярость - Лиза Джейн Смит

— Как тогда, во дворе, когда ты меня предупредила, что меняждут, — подсказала Елена, — или когда ты просила меня не подходить к мосту. Иликогда ты пришла к обеду и сказала, что смерть, моя смерть, в доме.

Она машинально взглянула на Дамона, но он был невозмутим.Она подумала, что тут подруга ошиблась. Дамон не был ее смертью. А что, в такомслучае, означало пророчество? В голове пронеслась какая-то мысль, но тутзаговорила Мередит.

— Это как другой голос, который говорит в Бонни, — объяснилаона Алариху, — она даже выглядит по-другому. Может, ты недостаточно близкостоял в церкви, но это было видно.

— А почему ты мне об этом не говорила? — заволновалсяАларих. — Это важно. Из этого можно вытащить важные сведения — что собой представляетДругая Сила, как с ней бороться.

Бонни покачала головой:

— Нет. Я не могу вызывать это состояние по своему желанию, ионо не отвечает на вопросы. Это просто случается. Ненавижу.

— То есть нет ничего, что бы провоцировало такое состояние?

Елена и Мередит, которые прекрасно знали, что провоцируеттакое состояние, переглянулись. Елена закусила щеку. Бонни должна была выбратьсама.

Бонни держалась руками за голову и поглядывала вбок на Еленусквозь рыжие кудри. Потом она закрыла глаза и простонала:

— Свечи.

— Что?

— Свечи. Их свет может спровоцировать. Хотя я не уверена. Яничего не обещаю.

— Кто-нибудь, пойдите поищите в лаборатории, — сказалАларих.

***

Она сразу вспомнила, как Аларих впервые появился в школе. Втот день он попросил их расставить стулья в круг. Елена смотрела на лица,освещенные живым огоньком. На Мэтта. На Мередит, чьи черные ресницы бросалитень на лицо. Алариха, который сгорал от нетерпения. На Дамона, на чьем лицетанцевали блики пламени. На Стефана, у которого вдруг заострились скулы. НаБонни, хрупкую и бледную, даже в свете свечей.

Мы вместе, подумала Елена, захваченная тем же чувством, кактогда, в церкви, когда она держала за руки Стефана и Дамона. Она вспомнилавосковое кольцо в чаше с водой. У нас все получится, если мы будем вместе.

— Я просто буду смотреть на пламя, — сказала Бонни слегкадрожащим голосом, — и ни о чем не думать. Я попробую открыться.

Она глубоко задышала, уставившись на пламя свечи.

А потом это случилось. Ее лицо разгладилось, всякие эмоции снего исчезли. Глаза стали пустыми, как у каменного херувима во дворе.

Она не сказала ни слова.

Тут Елена поняла, что они не решили, о чем будут спрашивать.Она стала судорожно придумывать вопросы, пока Бонни не потеряла контакт.

— Где мы можем найти Другую Силу? — выпалила она.

В то же время заговорил Аларих:

— Кто ты?

Их голоса смешались.

Бонни повернула лицо, ее глаза закатились.

Чужой голос сказал:

— Придите и посмотрите.

— Погодите, — вмешался Мэтт, когда Бонни, все еще в трансе,встала и пошла к двери, — куда она идет?

Мередит схватила его за пиджак.

— Мы идем с ней?

— Не прикасайтесь к ней! — Аларих вскочил, когда Бонни вышлаиз кабинета.

Елена посмотрела на Стефана, потом на Дамона. Ониодновременно сорвались с мест и поспешили за Бонни по гулкому, пустомукоридору.

— Куда мы идем? На какой вопрос она отвечает? — не унималсяМэтт.

Елена могла только покачать головой. Аларих еле поспевал заБонни.

Она приостановилась, когда они вышли на улицу, и, кудивлению Елены, подошла к машине Алариха и остановилась возле нее.

— Мы все не влезем, — сказала Мередит. — Я поеду с Мэттом.

Елена не без опасений села на заднее сиденье между Стефаноми Дамоном. Бонни села спереди. Она смотрела прямо перед собой и молчала, но,когда Аларих выехал с парковки, она подняла бескровную руку и указаланаправление. Направо на улицу Ли, потом на Зеленую улицу, потом к дому Елены,на «Тандерберд» и оттуда к Староручейной дороге.

Елена поняла, куда они едут.

Они опять пересекли мост, ведущий к кладбищу, «новый», какего все называли, чтобы отличить от Ведьминого моста, которого теперь не стало.Они подъезжали со стороны ворот, совсем как Тайлер, когда повез Елену смотретьстарую церковь.

Машина Алариха даже затормозила на том же месте. ПодоспелаМередит.

Елену мучило дежавю. Она поднялась по холму и последовала заБонни в старую церковь. Ее колокольня, как гигантский палец, указывала впасмурное небо. Елена задержалась под входным сводом.

— Куда ты нас ведешь? Слушай меня! На какой вопрос тыотвечаешь?

— Пошли и увидишь.

Елена беспомощно посмотрела на остальных. Переступила черезмусор. Бонни медленно подошла к надгробию белого мрамора и замерла на месте.

Елена посмотрела на него, потом на побелевшее лицо Бонни.Волосы на всем теле стали дыбом.

— О нет, — прошептала она. — Только не это.

Елене стало дурно. Она посмотрела на барельефы на могилеТомаса и Онории Фелл на крышке их гробницы.

— Эта штука открывается, — прошептала она.

— Нам нужно заглянуть внутрь, да? — пролепетал Мэтт.

— Не знаю, — расстроенно отозвалась Елена. После того какТайлер предложил открыть и разграбить гробницу, желания заглядывать внутрь унее больше не возникало.

— Может, у нас и не получится ее открыть. Тайлер и Дик несмогли. Она начала двигаться, только когда я на нее оперлась.

— Так обопрись на нее. Тут, наверное, какой-то скрытыймеханизм, — предположил Аларих.

Елена последовала его совету, но ничего не произошло.

— Давайте тогда все наляжем. Вот так, теперь…

Не разгибаясь, Аларих посмотрел на Дамона. Тот стоял рядом смогилой, не шевелился и, казалось, вообще не интересовался происходящим.

— Простите, — сказал он, и Аларих хмурясь отступил.