Таблицы неделимости 2 - Александр Евгениевич Владыкин

– А, почему они наших дам воруют?

Война была не шуточной, и длилась долго. Была злой и кровопролитной. Неприятель, когда захватывал стратегический центр, уничтожал всех особей мужского пола, женщин захватывал в плен. Я спросил:

– А не боитесь перекоса?

–Какого перекоса?

– Что на планете останутся одни женщины, а мужчины – просто, перебьют друг друга. Тогда воевать придётся женщинам, а они, по своему менталитету, гораздо свирепей и опасней мужчин. Они, уж точно, сделают планету пустой.

Старший задумался, действительно, пока все мужчины воевали, в тылу оставались одни женщины. Но от них мало что зависело, они знали, что после допроса их убьют. Я понял безрезультатность общения с пленными, хотя уже, убедился в том, что внедрил зерно сомнения о целесообразности этих военных действий. В глазах пленённых сурков, вместе с огнём фанатизма, стала появляться какая-то осмысленность. Тогда я решил воздействовать на Урию. Её же методами.

– Урия, ты можешь объяснить своим Додикам, чтобы развязали меня. Кто, кто, как не ты должна знать, что их усилия к моему пленению и ограничению движения это глупость. Обыкновенная звериная глупость, и я вышел из верёвок с гипнотическими замками и сел в кресло перед подругой.

Простой трюк, но я забыл о «стальных» сурках. Они не только видели, но и понимали наш разговор. А этого не Урии, ни мне не хотелось. Урия утащила меня вглубь лабиринта, чтобы поговорить без свидетелей. Мы опять сделали ошибку, прекратилось влияние на мою охрану и она, включила сигнал тревоги, обнаружив исчезновение пленника. У стальных, глаза были, как тарелки, но они игнорировали все вопросы серо-рыжих. Тогда Урия нашла выход из положения, поместив меня в свою тайную узкоспециализированную комнату, для любовных утех, а сама пошла искать своего бойфренда из местных, он занимал не последнее место в сурковом воинстве. Когда я впервые его увидел, то сразу понял, что с этим Додиком лучше не шутить. Это был какой-то феномен, он больше был похож не на сурка, а на медведя Гризли, тогда я понял, Что Урия на этой планете надолго, потому, что такого Додика, ты хрен во всём космосе найдёшь. Лишь бы Ольг не пронюхал и не разрушил, создавшуюся идиллию. Не сомневаюсь: за таких мужиков стоит побороться, и я понял, почему Урия была не рада моему появлению. По её стереотипу впечатлений – ко мне всякая дрянь липнет. Однако, были и положительные стороны нашего сотрудничества. Додик смотрел на меня, как на букашку, он снизошёл до общения, и когда до него дошло, о чём я говорю, а до него дошло это на третьи сутки, он был в шоке – местная анестезия головного мозга:

– Как это без войны? Как это планета женщин?

Он два дня не мог сложить два полушария своего головного мозга в привычный режим, они старались его успокоить и отвлечь:

–Думать – это неприятно, думать – это больно, думать – это копать мозги.

Но только он представил весь мир из Урий, Додик сдался:

– Только не это!

Процесс пошёл. Вечером мне принесли подписку, и я под ответственность Урии и Додика был на воле, а в сурковом штабе шла интенсивная работа по промыванию мозгов стальных. Враги не сопротивлялись, они соглашались со всем, шли на любые условия, уже поняв, что, благодаря этому странному уроду, их не казнят, и они, впервые в жизни, радовались кощунству, тому, что в их таборе было меньше женщин, чем у противника.

– Так вам рыжим и надо, будет вам расплата за жадность.

Бедный Додик, уже боялся идти домой, и готов был сдаться врагу. Поэтому он был ярым сторонником примирения. Я пожалел симпатичного медвежонка, и по методу Урии, подсказал:

– Ну, если, паря, совсем будет невмоготу, то добро-пожаловать на планету циклопов, там она тебя точно, искать не станет.

Из мужской солидарности, на верное! Я полностью скопировал метод этой бестии, стараясь спасти мужика, совсем ничего не рассказав про Ольгов. Ну ничего –сюрприз будет. Я не буду рассказывать весь процесс примирения в подробностях, это будет долго, скучно и не интересно, единственно могу констатировать, что в истории независимых государств, эта многолетняя гражданская война между сурками, осталась как факт, в противовес троянской войне, она тоже началась из-за женщин, но и закончилась из-за них же. У воинов, испытанных и закалённых в боях, шерсть дыбом поднималась, когда попадали в тыл:

– О, боже! Что мы натворили?

Им приходилось убегать от толп разъярённых, сексуально озабоченных Урий. Мужики терпели поражение. Это было начало новой бескровной космической войны, получившей название во всех международных военных справочниках, как – «Сражение чёрных дыр». Вскоре на планете был подписан мир. В решающем документе, рядом с подписью великой Урии, стоят и мои закорючки. Мне пришлось пригласить Зему, чтобы решить интересующий меня вопрос:

– Когда бублик съедется, куда дырка девается?

Мы оставили планету людей, а через две тысячи лет, она оказалась в лапах совершенно других существ. Где люди? Я не до конца был уверен, что попал на искомое место. А может быть на них напали Додики? Тогда не мир стоило спешить заключать, а в срочном порядке искать великое воинство Ольгов. Зема успокоила меня, проведя генетический анализ среди обеих популяций сурков, в которых присутствовали человеческие гены в разных пропорциях: шестьдесят процентов у стальных сурков и сорок процентов у рыжих. Эти животные и были моим альтернативным человечеством. Я был обескуражен?! Это не то слово. Лишь бы до Урии ничего не дошло, а то, потом, мне всю жизнь не отмыться. Создатель! Блин! Мне бы подучиться. Вспомнил! Я вспомнил, я понял почему так получилось. Это всё они – враги циклопов, которых мы вытащили из третьей шахты. Блин! Что за народ пакостный! Не зря их мои сородичи лупили и в хвост, и в гриву. Мы их спасли, накормили, напоили, спать уложили, а они… всю мечту мне перегадили. Но как они из людей этих Додиков слепили? Гадких, волосатых, с которыми страшно не только в баню ходить, но и рядом находится опасно. Я вернулся на свою планету, успев на последний луч, и потерял сразу всё: меня вытрусили, выкрутили, вытащили всё из карманов, и посадили в клетку с электронным замком. Я не понял, за что? Всё оказалось сплошной прозой жизни. Нет, я ничего не нарушил. Просто, столица уже два года на прежнем месте, а этих понаехавших никак убрать не могут, а они и стараются вовсю, чтобы показать свою работу. Ладно меня арестовали, но зачем они нового императора вшами наградили?