Две судьбы. Книга 5. Похищение - Семен Малков

— Мне кажется, в чем-то они меня заподозрили. Наверное, проверку учинили, и что-то не сошлось. Отец девчонок ведь из этих ищеек — детектив! — для пущего эффекта округлила она глаза. — Он-то, хитрован, и виду не показывает, но я это по хозяйке поняла. Она лишь прилетела и сразу же на меня эдак подозрительно посмотрела, как на своего врага. А я ведь стараюсь, за ее дочками хожу!

— Да, что-то здесь не так, — согласился с ней Седой. — Наверное, детектив на тебя, то есть на эту Шишкину, получил данные из Казахстана. Думаю, что они, — скривил рот он в усмешке, — не очень ему понравились.

— Так что же мне делать, Васенька? — испуганно вскинула на него глаза Настя. — Он же может меня привлечь за подлог документов!

— Успокойся! До этого дело не дойдет, — Седой ободряюще похлопал ее по голой ляжке. — Видно, фотку Шишкиной они не получили. А мы тем временем стибрим их девок, — злорадно осклабился он. — Тогда пусть разоблачают.

— Надо бы ускорить это дело, — все еще беспокоясь, попросила его Настя. — Да и у девчонок занятия в школе кончаются. А тогда их отправят на дачу.

— Само собой! У нас почти все готово, — чтобы ее успокоить, заверил Седой. — Вот Костыль обеспечит им место в детдоме, и провернем это дельце!

— О каком ты детдоме, Васенька? Это что-то новое, — с интересом спросила Настя, прижимаясь к нему и вновь испытывая страстное томление. — Ты мне об этом ничего не говорил.

— А его нам устроили Костыль с Хирургом, вернее, его заведующая. Такая, знаешь, бой-баба. Своя в доску! — довольным тоном поведал ей Седой. — На нее вполне можно положиться. Костыль с ней уже спит, и она ему предана как собачонка.

— Тогда все понятно, милый. — Настя была уже полностью во власти своего страстного желания и сама перевернулась на спину, увлекая за собой партнера. — Давай-ка займемся теперь более приятным делом!

Проводив жену в Ялту, Михаил Юрьевич Юсупов на следующее же утро вновь улетел в командировку завершать начатое служебное расследование. Вера Петровна была на даче, и за сестрами в школу пришлось ехать Петру. Настроение у него было отвратительное, так как перед вылетом отец ему позвонил и сообщил крайне неприятные сведения об их няне.

«Как же мне теперь быть с Зиной? Неужели придется ее уводить и навсегда расстаться? — спрашивал Петр себя и не находил ответа. Ему не хотелось верить, что данные, полученные отцом, — это правда. — Конечно, если это так, то девочек доверять ей нельзя. Но не похожа она на наркоманку! Я-то их достаточно знаю, — убеждал он себя. — Вот поговорю с ней, и выяснится, что все это чистейшее недоразумение!»

Отгремела гроза, но все еще шел дождь, и Оленька с Надей ждали своего взрослого брата в школьном вестибюле. Как всегда, расцеловав малышек, Петр взял их в охапку и бегом доставил к своему джипу. Всю дорогу до дома он не переставал раздумывать над запутанной ситуацией, в которой оказался волею судьбы, но больше по своей вине. Увещевание матери немного отрезвило его, он отнюдь не готов был порвать с Дашей, но острое физическое наслаждение от встреч с Зиной крепко держало его в плену, и было невыносимо жаль от нее отказаться.

Когда они прибыли на Патриаршие пруды и гурьбой ввалились в квартиру, Зина была уже там и занималась уборкой, добросовестно работая пылесосом. Но Петр заметил, что вид у нее озабоченный, и она не только не кокетничает с ним, как обычно, а, наоборот, прячет от него глаза. Он подождал, пока она закончит свои дела и устроит девочек играть в их комнате, и только тогда спросил:

— Ты, похоже, чем-то расстроена? Надеюсь, я здесь ни при чем?

— Конечно, нет, — отрицательно качнула головой Настя, — если не проговорился родителям о том, что мы с тобой… — изобразив смущение, она умолкла, в то же время выразительно глядя на своего любовника. — Но почему тогда они против меня так настроены?

— С чего это ты взяла?

— Что я, по-твоему, слепая? — изобразила обиду Настя. — Ведь видела, как твоя мать на меня враждебно смотрела, да и отец все время сверлит подозрительным взглядом.

«Наверное, пора поговорить нам начистоту, нечестно играть с ней в прятки!» — подумал Петр и откровенно признался:

— Вообще-то у отца для этого есть основания. Ему сообщили, что ты состояла на учете как наркоманка. Это верно? Не бойся, Зиночка, сказать мне правду! — мягко, но настойчиво потребовал он. — Я постараюсь тебя понять.

— Это недоразумение, Петя, — находчиво соврала Настя. — Меня поставили на учет по ошибке, за одну компанию с дружками-наркоманами, которых загребли менты. Да разве ты сам не убедился, что я не колюсь и не курю?

«Что верно — то верно! Видно, Сальников получил неточные сведения, и отец скоро избавится от своих подозрений», — обрадованно подумал Петр и, чтобы снять возникшее напряжение, бодро заявил:

— Ну тогда чего ты расстраиваешься, раз это недоразумение? Все выяснится, и отношение к тебе с их стороны будет только хорошее! А я компенсирую тебе эти неприятности большой премией, — посулил он, чтобы загладить вину своих родителей. — Такой, какую пожелаешь сама!

Однако примирение с ним не входило в планы Насти. Собираясь на днях «сделать ноги», ей надо было подготовить для этого почву.

— Купить меня хочешь? Не выйдет! Не продажная, — нарочито грубо отрезала она. — Я с тобой связалась потому, что люб, а не из-за денег! А ты вот, значит, как обо мне думаешь?

— Да брось, Зина! Я же предложил от души, а вовсе не поэтому, — смешался от ее неожиданной резкости Петр. — Зачем же скандалить? Не хочешь, и не надо.

— Вы, богатенькие, нас, нищих, в грош не ставите, топчете наши чувства, — продолжала разыгрывать свой спектакль Настя. — Думаете, за деньги все можно купить? Нет уж! Я у вас не останусь! — повысила она голос. — Уйду, как только подыщу другую работу. Хочу любви и уважения, а не быть у тебя подстилкой!

— Ну ладно! С меня хватит! — на этот раз вышел из себя Петр. — Надеюсь, Зина, ты остынешь и пожалеешь, что так со мной говорила. А сейчас я должен уехать по своим делам.

Сказав это, он резко повернулся и пошел проститься с сестрами, а Настя, как только за ним закрылась дверь, прыснула со смеху. «Ну и молокосос, совсем еще пацан, хоть и большими делами ворочает, — весело подумала она. — Такого нетрудно обмануть. Все принял за чистую монету. Но как он на меня смотрел! До того нравлюсь, аж брюки на нем шевелились, — цинично ухмыльнулась она. — Ну погоди, молодчик, будет у тебя еще праздничек! Самой очень хочется».

Настя прислушалась и, когда хлопнула входная дверь, пошла в детскую к своим подопечным. Сидя рядом за низким и длинным письменным столом, похожим на парту, девочки усердно делали заданные уроки. При виде своей красивой няни обе приветливо ей улыбнулись, а более серьезная и активная Оля заботливо предложила:

— Посидите с нами, тетя Зина. Передохните хоть немножко. Вы все трудитесь да трудитесь!

— Ах ты моя золотая головка! — подойдя сзади, Настя обняла Оленьку, сама удивляясь своему порыву и чувствуя, как в ее зачерствевшее сердце закрадывается нежность к этой доброй и ласковой девочке. «Как жаль будет все же, если вас обеих, таких хороших, погубят наши головорезы! — с искренним огорчением подумала она. — Жестокая это штука — жизнь!»