Дерзкая. Тайный поцелуй - Екатерина Васина

— И убирать боль. — перебивает меня Дейв. — Идем, идем, мистер Моун уже скоро будет.

Мы идем в третий кабинет, куда как раз должны проводить пациентов. Мне в нос слишком сильно бьет запах лекарств вокруг. Хотя до этого я думала, что здесь скорее пахнет чистящим средством и сухими кормами.

Мистер Моун напоминает мне такой крепкий дуб. Из тех, что могут стоять по двести-триста лет и даже не покачнуться. Но сегодня он явно готов упасть. Седые волосы растрепаны, глаза покрасневшие, точно он недавно плакал. Хотя почему "точно"? Скорее всего так и было.

— Доброе утро, — произношу тихо, — меня зовут Адриана Велимова и…

— Она мой ассистент, мистер Моун. — перебивает меня Дейв. — Здравствуйте. Жаль, что нам приходится встречаться по такому поводу.

— Шарку больно. — говорит мистер Моун. — Ему очень больно, я два раза за ночь делал те уколы… от боли.

У него на руках тихо поскуливает спаниель. Обычный песик черно-белого окраса. Дейв осторожно берет его у мистера Моуна, ставит на смотровой стол. Я пока стою рядом и не могу толком говорить. Шарк выглядит похудевшим, но при этом лижет руки Дейва и продолжает тоненько повизгивать. Мистер Моун дергается от каждого такого звука.

Я продолжаю молчать, пока Дейв тихо разговаривает с ним. Только протягиваю руку Шарку и чувствую как по пальцам скользит его язык. На миг закрываю глаза. Не смогу, я не смогу!

— Я понимаю. — слышу дрожащий голос мистера Моуна. — Понимаю, что ему можно продлить жизнь на месяц… два… три. Но ему будет постоянно больно, он будет страдать.

Дейв молчит, давая ему высказаться.

— Доктор Райн, вы тогда уже мне все объяснили. Я думал, я долго думал и понимаю, что иногда надо вовремя отпустить. Скажите, так ведь будет правильно? Я не… — его голос на миг прерывается. — Я не предам Шарка?

— Вы поможете ему. — мягко отвечает Дейв. — Мистер Моун… Эдвард, давайте обдумайте все еще раз. И если уверены в решении, то…пообщайтесь с Шарком. Мы оставим вас ненадолго.

Меня едва ли не силой вытаскивают из кабинета. Прежде, чем дверь захлопывается, успеваю увидеть как мистер Моун склоняется к Шарку, зарывается в его шерсть.

— Я не могу сделать этого!

Вцепляюсь в халат Дейва. Ни за что! Не смогу, не буду! Я готова так же вцепиться ногтями в небритую морду собеседника.

— Ты это сделаешь. — точно отрубает Дейв, точно таким же шепотом. — Ты — врач, Адри, если не врешь. Пойдешь и сделаешь все, чтобы прекратить страдания.

— Врачи спасают жизни!

— Просто заткнись!

От тихой фразы я открываю рот и замолкаю, точно споткнувшись на бегу. Несмотря на то, что Дейв шепчет, в его тоне чувствуется сталь. И едва уловимое раздражение.

— Адри, жалеешь себя? А ты представь каково сейчас Шарку? У него медленно отказывают органы, его иммунитет разрушен. Малейшая инфекция и все…все! Мы полгода делали поддерживающую терапию, но она уже не помогает. Ты предлагаешь дать ему умереть в мучениях? Или все же прекратишь распускать нюни и поможешь?

— Сделай сам. Почему ты не можешь сделать это сам?

— Потому что я сейчас проверяю твой профессионализм. То, как ты умеешь действовать в любых ситуациях.

— Ненавижу тебя!

— Адри… — он берет меня за руку, но я выдираю ее. — У нас не то общение, которое приветствуется между доктором и ассистентом. Но мне плевать. А тебе сейчас советую взять себя в руки. Итак…

Я сейчас ненавижу его халат, ненавижу то, как Дейв смотрит на меня. Почему? За что? Почему я должна это сделать?

И одновременно понимаю логику Дейва. Оттого еще пакостнее внутри. Холодок уже по всему телу, я дрожу и не могу это скрыть.

— Адри…

— Надеюсь, Амирана принесет все, что приготовили. — говорю сухо и ухожу в кабинет. Дейв не успевает меня остановить, а выяснять отношение перед мистером Моуном не решается. ну и умничка. Не советую сейчас никому меня трогать.

— Ваше решение, мистер Моун. — спрашиваю мягко мужчину.

— Ему не будет больно?

— Нет. — никто сейчас не знает, как мне приходится выталкивать из себя слова. — Я введу ему глубокий наркоз. Шарк уснет, крепко-крепко, без болей. А затем введу другое лекарство и… все закончится.

— Извините, я…я… — мистер Моун буквально сотрясается в беззвучных рыданиях. А я прикусываю губу так, что еще немного и брызнет кровь.

— Не стоит стесняться чувств. — говорю ему. — Поплачьте, вспомните все, что вы пережили с Шарком.

Амирана кладет рядом со мной поднос. И беззвучно исчезает где-то за спиной. А внутри меня все покрывается ледяной коркой.

— Мистер Моун, вы выйдите или…хотите остаться?

— А я могу?

Поворачиваюсь к Дейву и тот едва заметно кивает.

— Можете, это же ваш друг.

Два шприца с прозрачной жидкостью и названиями лекарств. Я беру один, и тихо радуюсь, что руки не дрожат. Вся дрожь пока внутри, спрятана глубоко.

Мистер Моун протягивает руку к ошейнику Шарка, и тут я слышу голос Дейва.

— Не надо, Эдвард, не лишайте его этой принадлежности сейчас. Снимите… потом.

Хорошо, что внутри меня сейчас ледяная корка. Она помогает смотреть на происходящее как-то отрешенно. Это не я ввожу лекарство, а кто-то другой. Говорю слова сочувствия, делаю свое дело, а сама наблюдаю точно со стороны.

И когда уже все заканчивается, разворачиваюсь и ухожу. Все быстрее и быстрее… почти бегом. Кажется, сзади голос Дейва. Но… да пошел он! Я врываюсь в туалет, закрываюсь и только тут позволяю себе зареветь. Громко, в голос, при этом закрывая рот рукой.

Наверное, я очень хреновый врач.

Дейв Райн

Я не могу бежать следом за Адрианой, как и не могу послать за ней Амирану. Все понимаю, сам проходил через такое. И да, мне не стыдно признаться, что тоже срывался, хотя принято считать типа мужики не плачут. Я же плакал. Мое первое усыпление произошло буквально на следующий день стажировки. Молодая кошка, попавшая под машину. Я все сделал, выслушал скупые похвалы от доктора, отработал смену. А потом сидел в баре, напивался и беззвучно плакал.

Мы не ожесточиться со временем, мы просто учимся абстрагироваться. Делаем свое дело, а наблюдаем точно со стороны. Надо учиться запирать чувства, иначе долго не проработаешь. Сгоришь, перегоришь, сойдешь с ума, впадешь в депрессию, сопьешься. Всякое может произойти. Я научился держать эмоции в узде. В первую очередь пациенты. Мои истерики не помогут им быстрее выздороветь.

Потому я остаюсь рядом с Эдвардом. Есть вещи, которые не хочется обсуждать, но надо. Например, что делать с Шарком. Мы связаны с компанией, что занимается кремацией питомцев. И чаще безутешные владельцы предпочитают воспользоваться их услугами. Но Эдвард отказывается. Я же молча киваю: его выбор, могу только мысленно поддержать. Мы с Амираной находимся рядом, пока он плачет, пока гладит Шарка.