Соло - Джил Мансел

Но когда она увидела Росса, такого высокого и красивого, пленительного и возбуждающего, руки ее затряслись. Его окружала аура сексуальности и успеха, естественного очарования, какая бывает у человека, который может получить все, что пожелает, и любого, кого пожелает. И мозг Грейс снова заполнило видение, в котором Росс и ее мать… вместе… занимаются этим…

Это ее и добило. Поднос упал на письменный стол, кофейник опрокинулся, и кофе разлился повсюду. Чуть не плача, не в силах перенести его гнев, Грейс убежала.

Теперь ей оставалось только выбраться из отеля, пока еще никто ее не увидел в таком состоянии.

И найти себе другую работу. Лучше у того, в кого она не влюбится… и кто не окажется ее отцом.

— Вид у тебя поразительный.

— О, я и сама поражена, — согласилась Холли, поправляя край тщательно отутюженного шелкового платья. — Меня в первый раз на ужин везут на джипе.

Смех у Эдама Перри был громким, и он этого не стеснялся.

— Зато джип никогда тебя не подведет, — заверил он ее, и сейчас его северный акцент был более заметен. — Это чудесная машина, крепкая и надежная. Если это тебя обрадует, я собирался заехать за тобой на «роллс-ройсе», но сестра разбила его сегодня. Врезалась в автобус.

— Это меня очень радует, — мрачно ответила Холли. Она вгляделась в морозную темноту за окном и поняла, что они удаляются от центра города. — Только куда мы едем? Ресторан «Зизи» в другой стороне.

Эдам был невозмутим.

— Я за тебя передумал. Мы едем в другое место.

— О, боже. — Холли обхватила голову руками, понимая, что вечер получится еще хуже, чем она ожидала. — Меня похитили.

Предчувствия ее не обманули.

Ее браслет с бриллиантами и жемчугом, сияние которого очень экзотично подчеркивалось бы продуманным освещением в «Зизи», при свете люминесцентных ламп казался дешевой побрякушкой. Ее макияж, без сомнения, выглядел так же безвкусно, а глубокий вырез на груди красного платья привлекал много ненужного внимания водителей грузовиков и возвращающихся домой рабочих, живущих за городом.

Столовая при станции техобслуживания на автостраде номер четыре для Эдама Перри, может быть, и хороша, так как в своих старых джинсах и футболке игрока в регби он неотличим от водителя грузовика, но для Холли это уже слишком.

— Теперь послушай, — начала она, когда он вернулся к их столику — оранжевому с пластиковой столешницей и измазанному кетчупом — и принес две тарелки с сосисками, яйцами и картошкой и чайник с чаем.

— Боже, — сказал Эдам, быстро пресекая ее упреки. — Чувство юмора тебя подвело. Холли, я знаю, что ты собираешься сказать, и я разочарован. Я действительно подумал, когда впервые тебя увидел, что ты девушка с чувством юмора. А сейчас ты все портишь, строя из себя высокомерную аристократку. Милая, я хотел тебя развлечь…

— Ничего себе развлечение, — перебила Холли, не желая даже смотреть на него. — Мы собирались ехать в «Зизи», и я оделась прилично, а теперь все эти страшные мужики на меня пялятся…

— А ты бы предпочла, чтобы на тебя пялились мужики в стильных костюмах, — сухо заметил Эдам.

К ее ужасу, он достал бумажник.

— Ты думаешь, что я тебя обманул, притащил сюда вместо того, чтобы отвести в ресторан, где в счет включают каждую рисинку. М-да, я сильно разочарован. Но если тебе это так нужно, положи эти деньги себе в кошелек и своди подругу к этой чертовой Зизи. — Си швырнул через стол две пятидесятифунтовые купюры, и одна из них попала Холли в тарелку. — Этого хватит на две порции омлета.

Холли никогда в жизни так не унижали. На глаза навернулись слезы, она резко отодвинула стул и встала.

— Я знала, что не надо было с тобой идти. Я и не хотела идти, но ты меня заставил. Ты просто свинья.

…………………………………………..

Джип поравнялся с ней как раз при выезде на автостраду. Холли, которая тряслась от холода так, что едва стояла на своих шпильках, пыталась вначале не обращать на него внимания.

— Ради Христа, прекрати строить из себя обиженную барышню и залезай в машину! — сказал Эдам, перегнувшись через пассажирское сиденье, чтобы Холли видела, что он говорит серьезно. — И паниковать нечего. Мы все равно никогда не поженимся. Кто-нибудь всерьез воспримет женщину, которую зовут Холли Перри?

Холли была в гневе. Колючий северный ветер продувал ее насквозь. Она была унижена, голодна, и, проклятье, туфли просто добивали ее.

Но услышав слова Эдама, Холли согнулась от смеха, и ей пришлось, хотя и неохотно, подчиниться.

…………………………………………..

В ресторане «Зизи» было полно народу, но метрдотель, который явно хорошо знал Эдама, нашел им столик. Бриллианты вновь обрели свой яркий блеск, и настроение Холли — совершенно против ее воли — постепенно улучшилось.

— Не понимаю, чему ты радуешься, — заметил Эдам, когда они съели половину ужина. — Платишь ты.

— Я не взяла деньги, которыми ты в меня швырнул, — запротестовала Холли и подцепила вилкой со своей тарелки последний кусочек омара.

— Значит, на станции техобслуживания одной официантке сегодня повезло.

— У тебя правда есть «роллс-ройс»?

— А это важно? А просто люди тебя не интересуют?

Холли улыбнулась.

— Я не привыкла к таким людям, как ты. Я даже не знаю, чем ты занимаешься… или в какую школу ходил.

— Это действительно имеет для тебя значение?

Она покачала головой, удивляясь его глупости.

— Конечно, имеет!

Он пожал плечами.

— А что ты скажешь, когда узнаешь, что вырос я в Йоркшире, ходил в местную общеобразовательную школу, откуда в пятнадцать лет меня выгнали за азартные игры?

— Ничего себе!

— Вообще-то ничего особенного. Просто учитель математики на меня настучал, так как у него не хватало денег заплатить долг.

Холли сглотнула слюну. Это было что-то новенькое.

— А теперь?

— Теперь? — Эдам сидел, подперши рукой подбородок, и посмеивался над ее недоверчивостью. — Теперь я владею целой сетью тотализаторов, и во всех уголках страны есть учителя, которые приносят мне доход. От этого мне делается просто смешно. По математике я даже экзамен не сдал, а теперь за неделю зарабатываю больше, чем любой учитель за целый год. Разве не здорово?

— Здорово, — ответила на автопилоте Холли. Все, что она услышала, казалось ей мерзким. Эдам Перри не был похож ни на кого из ее знакомых, но он, словно обнаруженное барахтающимся в бокале неизвестно откуда взявшееся насекомое, вызывал странное восхищение. Холли поймала себя на том, что неотрывно смотрит на него. И у нее до сих пор не укладывалось в голове, как щепетильный метрдотель впустил Эдама в ресторан «Зизи» в этих ужасных, выцветших, протертых чуть ли не до дыр джинсах.