Лейилин. Меня просто нет - Екатерина Полянская

И младшей только четыре.

Не то чтобы я что-то почувствовала. Ну, кроме того, что уже ощущала себя бабочкой, насаженной на иглу. Ничего близкого к тому внутреннему взрыву восторга, который произошел, когда дядя предложил научить меня делать тату. Даже ничего похожего на то, что я чувствую к Шантии. Так, стоп. Это все Лейилин. Надо представить, как бы в этих обстоятельствах вела себя нормальная девушка.

— Они в Арнеаре? Или в Эстергарде? — С чувствами определиться пока не получилось, а вот найти в голове правильный вопрос — вполне. — Сколько их? И что с родителями?!

Последнее, пожалуй, важнее всего. Для нормального человека. Но нормальной я не была, и сейчас это ощущалось сильнее, чем когда-либо.

Никаких эмоций к людям, которые произвели меня на свет. И фактически отдали в рабство, не стоит забывать и об этом.

Только раздражение и желание расставить все по местам.

— Лучше обо всем по порядку, — решил дядя.

Дэн согласно кивнул.

И следующие полчаса я слушала рассказ необыкновенного родственника. Не слишком приятный. Если честно, неведение было в сто раз лучше!

У Жиара были две младшие сестры. Так получилось, что он с ними почти не общался, с детства поглощенный знаками и татуировками, и в какой-то момент обнаружил, что о своих посетителях знает больше, чем о ближайших родственницах. Но наверстывать оказалось поздновато.

Одна из девушек еще при жизни родителей вышла замуж и перебралась в новую часть города. Жиар надеялся, что способности, которые через поколение или два возникали в их семье, передадутся ее сыну, поэтому старался поддерживать связь. Но когда сестра поняла, почему брат стал захаживать в гости, прогнала его с криком. Как любая мать, она хотела, чтобы ее сын вырос нормальным, не выглядел в двадцать лет на все шестьдесят и в свое время подарил ей внуков. Племянник, правда, через несколько лет сам объявился, но оказался совершенно бездарным и испорченным мальчишкой.

Самая младшая сестра в семье считалась проблемой, и говорили о ней, обязательно слегка морщась. Ливвия была взбалмошной и жадной, не признавала арнеарских традиций, носила короткие платья и путалась с приезжими. А однажды вообще собрала вещи и сгинула в переходе.

Никто ее и не искал. Даже ради золотых украшений матери, которые она прихватила с собой.

Прошло больше двадцати лет, в далеком Эстергарде один высокопоставленный арнеарец, который по чистой случайности оказался хорошо знаком с Мастером, встретил интересную девушку, а она, как выяснилось, умела рисовать могущественные символы… Естественно, Дэн рассказал о находке Жиару. Тот ему в ответ поведал о сбежавшей сестре. Даже тогда Дэн особенно не принял это во внимание. Подобных совпадений просто не бывает!

Но на всякий случай провел небольшое расследование, профессиональное чутье потребовало.

И, к собственному удивлению, нашел Ливвию. Она жила как придется, меняла мужчин и наряды, иногда попадала в специализированные заведения лечиться от какой-нибудь зависимости или нервного срыва, и за прошедшие годы отдала четырех девочек.

Чего-то такого и следовало ожидать.

Где-то у меня есть три сестры. Они, конечно, живут в роскоши и формально ничего плохого не произошло. Кто-то же должен становиться Лейилин. Но ситуация все равно коробила.

— Знаки рисуешь только ты. — Похоже, за эти двадцать лет ничего не поменялось, Мастера по-прежнему интересовали только его драгоценные символы. — Мы проверили.

Внезапно мне стало холодно от мысли, что и я такая же.

— Какие они? — Голос звучал как будто простуженно. — Они в порядке?

— Им пятнадцать, одиннадцать и четыре. — На все вопросы, не касающиеся способностей, отвечал по-прежнему Дэн. — Все принадлежат очень богатым семьям. Ты же знаешь, другие Лейилин просто не берут. О самой маленькой хорошо заботятся, она выглядит вполне довольной. К двум другим я не решился близко соваться. Просто не понимаю этой связи и боюсь навредить.

Освободив руку, которую все это время держал в своей ладони Дэн, я сдавила холодными пальцами виски. Я теперь тоже ничего не понимаю.

Довольно скоро мы покинули дом Мастера. Правда, я пообещала, что приду завтра.

— Ты в порядке? — осторожно спросил Дэн, когда мы молча прошли две улицы.

Я вздрогнула под плащом, но он все равно почувствовал, остановился прямо посреди улицы и, никого не стесняясь, притянул меня к себе.

— Боюсь представить, что ты сейчас чувствуешь, — пробормотал он, прижимаясь подбородком к моей макушке.

— Есть хочу, — призналась, пряча лицо у него на груди. Как назло, улица не была пуста, а кое-кто из редких прохожих поглядывал осуждающе. Или мне так казалось. — Плохо, что я их не люблю?

Вздох. Чуть более нежные объятия. И ладонь в моих волосах.

— Сложно любить того, кого ты не знаешь, — медленно произнес Дэн. — Зайдем куда-нибудь? Накормим тебя и обсудим все в спокойной обстановке.

Стало чуть полегче, когда я поняла, что мы не расстанемся прямо сейчас. И одновременно стыдно за то, что отнимаю у него столько времени, и это имеет мало отношения к романтике. Но сейчас был как раз тот момент, когда эгоизм к месту. Я кивнула.

Ориентировался в Старом Городе мой спутник отлично и сейчас увлек меня к каменному зданию, никак не выделявшемуся среди остальных строений. Ни за что бы не догадалась самостоятельно, что там едальня.

Столики друг от друга отделяли ажурные перегородки.

Мы выбрали место подальше от входа, устроились, Дэн заказал салат из морепродуктов с прозрачной лапшой на обоих, я лишь успела пискнуть что-то про «не острый». Пока ждали, вернулись к прерванному разговору.

— Что насчет Шантии? — Дэн первый начал, к моему громадному облегчению. — Она тебе дорога?

Трудно описать мое отношение к ней словами.

— Пожалуй… да.

— Ее родители? — допрос продолжился, и я не слишком понимала, куда он клонит.

Здесь с ответом оказалось попроще и не было никаких сомнений.

— Мама мне никогда не нравилась. — Небо, в Эстергарде я бы ни за что не осмелилась так сказать! — Папа получше, но иногда он на всю голову…

— Министр? — подсказал Дэн, когда я застряла с определением.

Он свел ладони домиком, соединив кончики пальцев, и внимательно смотрел на меня поверх них.

— Точно.

Принесли салат.

Мм-м, как вкусно! Перегородки спасали от посторонних глаз, и я позволила себе блаженно жмуриться от удовольствия.

— А меня ты любишь? — подловил момент слабости Дэн и жадно подался вперед, ожидая ответа.

Чудом не подавилась, честное слово!