Русская рулетка. Заметки на полях новейшей истории - Владимир Рудольфович Соловьев

Чеченцы гордятся своими соплеменниками, знают их, правда, это часто принимает гипертрофированную форму. Они могут звонить известному человеку по любому поводу, чаще за помощью, но и разбогатевшие чеченцы относятся к этому с пониманием и обязательно принимают активное участие в жизни родов, из которых они вышли. Этим занимаются практически все – Джабраиловы, Бажаевы, Ямадаевы, а в результате перед любыми выборами начинается междоусобица, но вектор един – только вместе с Россией, другого не дано.

Несомненно, большой успех политики России в том, что сейчас противостояние в Чечне уже не проходит по линии Москва – Грозный, теперь это уже абсолютно внутри-чеченский процесс.

Со временем раны войны, конечно, затянутся, но останутся обычаи и уклад жизни очень гордого и непростого народа, перед которым Россия в долгу, за долгие годы, а точнее, уже почти за два столетия войн и предательств.

Сейчас уже трудно вспомнить, чтобы во главе коммунистов находился кто-то иной, кроме Зюганова. Геннадий Андреевич прочно занял в общественном сознании нишу партийного трибуна. Бесконечные разговоры о расколе в КПРФ, о появлении нового лидера, о готовящейся отставке всегда идут в конечном счете на пользу Зюганову.

Каким-то образом ему удается пересилить любую оппозицию и оформить развод тихо.

Уходящие как-то особой волны не поднимают, даже такие бузотеры, как Шандыбин.

Ответ прост – Зюганов очень грамотный аппаратчик, еще старой цэковской школы.

Геннадий Андреевич в общении очень приятный человек, безукоризненно вежливый, внимательный, готовый поддержать светскую беседу и рассказать тонкий анекдот.!

Я не помню ни одного случая, чтобы Геннадий Андреевич, придя на съемку, не поздоровался со всеми находящимися в студии. Он никогда не откажет в автографе или общем снимке, а особо понравившимся раздаст визитные карточки, не преминув заметить, что при предъявлении оной в некоторых заведениях обязательно нальют бесплатно сто грамм.

Зюганов безукоризненно одет и следит за собой. Его замечательный голос сводит с ума многих, и при всем при этом количество сторонников КПРФ никак не превысит критическую массу. Несмотря на временные и локальные успехи, общая тенденция все-таки негативная.

Нельзя не отметить и скольжения, которое постоянно присутствует во взглядах коммунистов. Из жупелов мирового прогрессивного человечества они постепенно превратились в пожилую аморфную массу.

Тем не менее, когда я вижу лица митингующих или радикально настроенных левых, генетическая память приходит на помощь и расслабляться не удается.

Хотя двенадцать лет и большой срок, но уверен, что своей былой мощи старые бойцы не растеряли.

По большому счету Зюганову удалось притушить волну коммунистического реваншизма и развести понятие красно-коричневой угрозы на два раздельных направления. Коричневые все-таки теперь сильно отличаются от красных. Поражение 1996 года во многом поставило точку и на карьерных притязаниях самого Геннадия Андреевича.

Он вполне мог проделать трюк Ющенко, вывести своих сторонников и более чем обоснованно требовать честного пересчета голосования, но, продумав всю ночь, не решился. Должно быть, пришло осознание всей ответственности, которая бы обрушилась на плечи, да и вряд ли кто-то лучше, чем он понимал, что хотя и есть, бесспорно, очень профессиональные управленцы, способные поработать в правительстве, но вот заново перетряхнуть всю страну в пользу Советов вряд ли возможно без большой крови.

А вот кровь-то Зюганов не приемлет.

Своим поступком Зюганов заложил основы эволюционного развития страны и создал предпосылки социал-демократического движения.

Анализ поведения коммунистической фракции в Думе всегда показывает, что их точнее называть социал-демократами, чем коммунистами. Несмотря на обилие голосования «против», они принимают активное и позитивное участие в работе, в особенности над социально ориентированными законами, что, как правило, считают проявлением популизма, но во многом – это и есть забота о людях. Привычка неуважительного отношения к побежденным не всегда оправданна. Думаю, что отсутствие большинства в Думах с 1993-го по 1999 год у проолигархических и семейных фракций сыграло сдерживающую роль в разграблении страны.

При этом роль коммунистов не надо преувеличивать, они были столь сильно заняты внутренними разборками, что не могли хоть как-то значимо повлиять на позитивный процесс государственного строительства.

Естественное желание приписать себе успехи правительства Примакова, пришедшего на смену Кириенко, вряд ли справедливо. Взгляды Евгения Максимовича очень далеки от коммунистических: его человеческая порядочность и мудрость, а также жесткая, прозрачная и принципиальная позиция, даже при всем страшном противодействии Семьи, все-таки дали свои результаты. Думаю, что роль Примакова в современной истории недооценена.

Несправедливо называть КПРФ преемником коммунистической идеологии, очень далеко отошли они от своих отцов-основателей. Не случайно ортодоксальную платформу с радостью занимают карликовые партии, в своих названиях претендующие на часть великого исторического наследия. Они чем-то напоминают бледненькие опята, распушившиеся на старом пне. У каждой из этих партий есть свои лидеры и фанатичные последователи, претендующие на единственно чистое прочтение марксизма-ленинизма.

Нины андреевы и анпиловы вместе с сажи умалатовыми составляют некое околокоммунистическое брожение, возникая на митингах и телевизионных передачах в окружении своих верных поклонников. Они не меняются со временем, производя все более театральное впечатление.

А ведь еще не так давно угроза со стороны Анпилова казалась реальной, но сейчас он уступил место Лимонову, который, как это часто бывает с ультра, уже и сам не ведает, какого он окраса, замутив грязный политический коктейль из правых и левых идей, скрывая за поэтической формой и галифе неспособность выстроить сколько-нибудь стройную систему взглядов.

Сравнивать Анпилова и Лимонова несправедливо по отношению к Анпилову. Его никак не упрекнешь в отсутствии смелости и бесшабашности. Лимонов у меня на передаче с ненавистью срывающимся фальцетом кричал: вы что, хотите меня спровоцировать, чтобы меня опять посадили в тюрьму? В его голосе звучал искренний страх и нежелание снова оказаться в неволе. Вполне понятное общечеловеческое чувство, если бы не стремление отправить туда своих молодых бойцов, ни сном ни духом зачастую не осознающих последствий собственных акций, распланированных для них старшими товарищами.

Анпилов не таков, если он призывает на бунт, то можно быть уверенным, что, в отличие от Лимонова, он ни за чьей спиной не спрячется. Будет первый, с горящим взором звать своих сторонников на бой, и обязательно в мегафон (по-моему, у Анпилова их целая коллекция). Хотя бойцы его, конечно, отличаются от лимоновцев и возрастом и резкостью. Во время дебатов Жириновского с Анпиловым бабушка, защищавшая Виктора, сказала замечательную по своей простоте фразу: "Жириновский, вы смотрите, не трогайте Ленина, а то вам Анпилов язык-то откусит". Страшно представить себе такую картину. Хотя, кажется, откусывание уже становится чуть ли не распространенной угрозой в политическом бомонде. Еще один, но уже верный сталинец доктор рабочих наук Шандыбин оказался вовлечен в боксерский поединок в здании Государственной думы против депутата Александра Федулова, неопределенной политической ориентации, но по риторике тяготеющего к ЛДПР. После непродолжительного и невпечатляющего обмена движениями, при котором Шандыбин напоминал пловца, разучивающего стиль плавания по-собачьи, а его оппонент все никак не мог определиться со стойкой, меня особенно порадовал комментарий последнего: "Видите ли, я боксер и всегда мог использовать очень эффективный прием против моего противника – укусить его за нос". Все-таки общение с политиками расширяет мое представление и о спорте.