Рубикон - Константин Калбазов

Ну нельзя же так, ей-богу. Эти бедолаги и без того уже столько всего насмотрелись, что впечатлений до конца жизни хватит, а тут еще и этот рев непонятного существа. Эдак и обделаться можно. На полуострове поднялся такой ор, что ему срочно пришлось глушить двигатель и идти на пару с Ларисой успокаивать помощниц. Но ничего, управились. Те хотя и продолжали коситься, но откровенного страха больше не выказывали.

Камень он возил два дня, сделав три рейса, умаявшись до последней степени. Поначалу девчат к этой работе он не привлекал принципиально – мало ли, еще надорвутся. Сланец этот, зараза, очень быстро закончился, свободно лежащих на дне ручья или рядом с руслом плит хватило только на один рейс. Раньше ему казалось, что его гораздо больше. Остальной пришлось добывать с помощью кувалды, зубила и известной матери.

Понадобилось привлечь и помощницу. Хм. Ею оказалась Сайна. Нет, он, конечно, не против, только так уж выходило, что они оказались вне поля зрения остальных, и тут уж его бывшая пассия стала вести себя посмелее, порой принимая ну очень эффектные позы. Ой, держите меня трое. Так ведь и до греха недалеко, иди потом объясняйся. Работа у нее была нетяжелой, только надставляй зубило из толстой арматуры, примотанное к палке, туда, куда указывал он, а уже Соловьев орудовал кувалдой – была у него такая в комплекте автомобильного инструмента. Так что ей здесь легче, чем на изготовлении самана. Кстати, теперь девчата там управлялись сами, ну не разорваться же.

Поначалу Дмитрий подумал, что тут имеют место какие-то козни, но потом понял, что все это ерунда. Не позволять же уединяться с посторонним мужчиной невинным девицам. А оставишь без присмотра и личного примера помощников – глядишь, начнут и лодыря справлять. Вот и выбрала Лариса меньшее из зол. Сайна же… А что Сайна, ну куда ей деть свою природную грацию, которой ее наделили духи и матушка-природа. Просто держи себя в руках, и все будет в порядке.

Так в трудах и пролетели три недели, за которые они успели вывести стены, что оказалось самым простым. Девчата подносили саман, по два блока на легких плетеных носилках, а он укладывал их. Есть такая присказка: «Поднять стены – это даже не полдела», – но тут она была не верна. Одно дело, когда берется готовый блок и просто кладутся стены, иное – когда эти самые блоки еще нужно изготовить. Но, как бы то ни было, управились.

Дмитрий долго думал, чем бы таким одарить девчат, чтобы они остались довольными. Понятно, что все делалось ко взаимной выгоде – он им обеспечивает большую охоту, они помогают со строительством, – но личное поощрение никак не помешает. Ситуацию разрулила Лариса.

Дело в том, что его старый УАЗ успел сменить множество хозяев и активно эксплуатировался еще в советские времена. Была тогда фишка у водителей – загонять под резиновый уплотнитель лобового стекла с внутренней стороны двухкопеечные монеты. Так вот, эти стекла были родными, и монеты присутствовали там, куда их запихал еще первый владелец, а вернее, водитель, так как машина когда-то была ведомственной, только потом выкуплена и пущена по рукам.

Лариса предложила каждую девушку одарить десятком монет, предварительно проделав в них дырочки, а потом показать, как эти монеты можно натереть о кусок кожи. А что, дешево и сердито. Это, конечно, медь, а с другой стороны, сколько там той меди? Поработали же девчата на славу. Будет чем украсить свои тесемки, когда выйдут замуж, ни у кого такого нет. Сайна же так и вовсе могла уже начать пользовать их прямо сейчас.

А еще в инструментальном ящике Дмитрий нашел старый нож, который лежал там на случай каких-то ремонтных работ. Этот он решил припарадить вождю. Нож обыкновенный, с неказистой деревянной рукояткой, но сталь хорошая. Не такая, как на его, но все же. Лезвие было изготовлено из ножовочного полотна, так что хотя и было гибким, обладало хорошей упругостью, им при случае и зарезать без труда. В целом хороший нож, жаль с таким расставаться, такой с легкостью заткнет за пояс те кухонные, с которыми управлялась Лариса, да и его метательные по качеству рядом не стояли.

Мелькнула было мысль подсунуть один из метательных, а этот оставить. А что, те с хромированным напылением, нарядные, куда этому, но Дмитрий мужественно надавил себе на жабу. Нечего. А ну как уронит с высоты или неудачно упадет, тот шедевр может и сломаться, а этому ничего не станется, только спружинит. Нет, если по-дурному, то тут уж ничто не выдержит, но с этим ничего не поделаешь.

Деревянную рукоять оплел кожаным ремешком, что и дерево спрятало, и ручку сделало более ухватистой. Из кожи же сделал что-то типа гарды, чтобы, случись нанести колющий удар, кисть не соскользнула на широкое лезвие, а то эдак можно все жилы перерезать и остаться калекой. Гораздо больше пришлось промучиться с лезвием, чтобы счистить налет ржавчины и придать приемлемый вид. С удовольствием отметил, что лезвие под рыжим налетом оказалось без раковин: не успел запороться клинок. Это хорошо.

Рохт с инспекцией появился, как раз когда стены были уже выведены и шла активная заготовка топлива для обжига кирпича. Пока девчата таскали хворост, Дмитрий выкладывал пирамиду, устроив четыре топки по четырем сторонам. Дровня была уже большой, но девчата не останавливаясь продолжали носить топливо. Вся эта гора уйдет в огонь, только успевай подбрасывать, потому как температуру нужно будет поднять солидную.

В связи с появлением гостя работы прекратились, и девчата принялись приводить себя в порядок, а заодно и готовить обильную трапезу. У них как раз имелась свежая косуля. Дмитрий накануне сходил на охоту: рыба и апука успели порядком надоесть. Оказывается, очень даже вовремя.

Вот за обедом он и вручил вождю драгоценный дар, которому тот, разумеется, обрадовался, но как-то сдержанно. Ясное дело, подарок на фоне того же кухонного, который держала в руках Лариса, прямо скажем, не блистал. Понимал бы что. Тяжко вздохнув, а что тут делать, зачем попусту портить вещь, Дмитрий потянул свой метательный нож. Ладно, зазубрина получится не очень глубокой, но зачем это в принципе? Ничего не попишешь, нужно показать, что гостя тут уважают.

Попросив клинок у Рохта, Дмитрий без лишних слов рубанул неказистым по лезвию блестящего ножа. После этого он показал оба вождю, ткнув пальцем в появившуюся на своем ноже зазубрину и отсутствие оной на подаренном. Еще бы. Это не современная поделка не пойми из чего, этот ладился еще в советские времена из старой ножовки еще со знаком качества. Вызывает смех? Напрасно. Сначала попробуйте, а потом хоть описайтесь от смеха.

– Этот красивый. А этот крепкий.

Ага! Дошло! Вон как разулыбался. Ну и слава богу, а то мочит тут кисляки. Потом последовала краткая инструкция на тему, как нужно содержать нож в порядке, и извинения, что не успел подготовить достойные ножа ножны. Он бы обязательно управился, но был настолько занят, а сколько работы еще впереди. Ой-ой-ой. Только успевай поворачиваться.

Потом настал черед девчат хвастать своими подарками. Рохт сохранил полную невозмутимость, только снисходительно улыбался, наблюдая за ликованием родичей. А что, очень даже нарядно, тем более что они уже успели надраить медяшки. Однако сквозь эту маску Дмитрий увидел-таки блеск в глазах вождя. Выходит, друг мой ситный, тебе тоже хочется таких вот монеток, для своей благоверной. Тот, кто ради завоевания сердца любимой в одиночку готов добыть двух медведей, ни за что не смирится с тем, что у его суженой хоть что-то будет хуже. Всему свое время, дорогой, не последний день живем.