А и Б сидели на трубе... - Алика Смехова

– Я постараюсь, – сказала обнадеженная Арина, которой уже трудно было сидеть так долго в одной и той же позе.

– До тех пор пока мы не скорректируем свой психогенетический код, мы его заложники, рабы. Вам необходимо писать аффирмации. Аффирмация – это множество раз повторяемый текст, который выражает ваши желания и работает по принципу замещения. Вы должны наполнить себя позитивными мыслями. Писать аффирмации вам следует ежедневно, не менее ста раз. Не используйте слово «могу» и будущее время. Пытайтесь рассказать обо всем своем роде до третьего колена. Разновидностью аффирмации может быть благодарность. Людей не следует осуждать, их надо хвалить, это духовный принцип процветания. Постарайтесь научиться нести в себе свет, быть светлой, и тогда к вам притянется свет, потому что свет притягивается только к свету.

Выложив за откровение десять тысяч рублей, Арина вышла от психогенетика окрыленной. Оказывается, все просто: Борис – жертва, а она будет писать аффирмации – и утверждать свет каждой фразой!

«Двадцать-тридцать аффирмаций в день, это много или мало?» – думала Арина и чувствовала, что уже начала излучать свет.

Дома она взяла у сына толстую тетрадку, раскрыла ее на первой, ослепительно белой странице и аккуратно вывела:

«Аффирмации».

А ниже, ровными строчками, на страницу стали ложиться слова:

«Я – не повторение моих предков, поэтому я не потеряю тех, кого люблю, и то, что я люблю, потому что я реализую свое право на любовь. Я – не повторение моих предков, поэтому я не потеряю тех, кого люблю, и то, что я люблю, потому что я реализую свое право на любовь. Я – не повторение моих предков, поэтому я не потеряю тех, кого люблю, и то, что я люблю, потому что я реализую свое право на любовь. Я – не повторение моих предков, поэтому я не потеряю тех, кого люблю, и то, что я люблю, потому что я реализую свое право на любовь…»

Сколько раз нужно написать эту фразу? Двадцать? А у нее уже не было сил! Cтрочки стали расползаться вкривь и вкось, и очень хотелось спать… Это ведь только одна аффирмация… Но даже теперь, не дописав, она видела положительный результат: ее сознание успокоилось, и мыслей не было никаких. И все же Арина, пересиливая себя, упорно продолжала: «Я не прежняя, и поэтому остаюсь там, где нахожусь, и побеждаю, и решаю любые задачи превосходно…» Арина еще не знала, что пока она писала аффирмации и излучала свет, ситуация становилась опасной для жизни.

Пока Арина спасала Бориса от происков темных сил и исправляла психогенетический код, иски сыпались на нее и ее семью один за другим. Родители получили из суда копию искового заявления от одной строительной конторы по поводу неуплаты за якобы произведенный в их квартире ремонт, а Арсений получил иск на свою новую машину.

К иску о неуплате Ариной налогов прилагались сообщенные анонимом сведения о полученных ею в тот период гонорарах. В письме были перечислены не только денежные подарки Бориса, о которых могли знать в его окружении, но даже гонорар за тот концерт в Сочи, на который он возил ее на своем самолете и сумма которого была известна ему одному.

А спустя еще неделю, в самый разгар работы над исправлением психогенетического кода ее и Бориса, к Арине пришел почтальон и принес заказное письмо с уведомлением о вручении. В конверте лежала копия искового заявления на миллион долларов, якобы полученных ею наличными у человека, проживавшего в крохотном украинском городке. В иске говорилось, что в соответствии с якобы подписанным ею при заеме денег договором все споры сторон должны решаться по месту прописки истца и что именно туда, в суд города, название которого она никак не могла прочитать, он и обратился по истечении срока займа. Суд принял решение в пользу истца, и теперь Арине предлагалось незамедлительно выплатить искомую сумму.

Арина перестала спать. Она уже мысленно прощалась со своим уютным домом, обстановкой и даже личными вещами. Где она будет жить, где будут жить ее дети и откуда взять средства на их содержание? И если Бог допускает такое, значит, она за что-то наказана? Но за что?

Адвокат, которого нашел отец и который показался им обоим прекрасным профессионалом, разобравшись, против кого придется вести дело, предложил поискать другого защитника и честно признался, что за такие дела не берется.

– Я берегу свою репутацию, а тут… Знаете, некоторые коллеги прислушиваются к аргументам противной стороны, и…

– Вы хотите сказать, что они не оказывают содействия своим подзащитным? – догадалась Арина.

– Ну, видите ли, аргументы порой бывают столь сильны…

«Ну да, понятно, у нас нет таких денег. И службы безопасности тоже нет», – подумала она.

До родов оставалось совсем немного времени, и Арине нужно было поскорее определяться, где это произойдет. Чем больше она думала об этом, тем больше ей хотелось уехать на время из страны, чтобы обезопасить себя и ребенка. Да и желтая пресса потеряет ее из виду… Теперь она сомневалась буквально во всем, даже в том, что после всего ей удастся выжить. Что будет с детьми? Кто о них позаботится? Она гнала от себя эти мысли, но они возвращались снова и снова.

Родители ее неизменно поддерживали, каждый по-своему. Мама пыталась найти всему причины и объяснения, ее волновало, чтобы Арина извлекла из этой истории уроки и никогда больше никому не доверяла безоглядно. Отец тоже стоически держал удар, всегда находил для дочери ободряющие слова, постоянно с кем-то консультировался и никому не позволял говорить и думать, что выхода нет.

– Выход есть всегда, из любой ситуации, – говорил он. – Нужно только сориентироваться, где следует его искать.

Новые обстоятельства требовали серьезных трат. Оказалось, что судебная система действует как коммерческое предприятие. Любое обращение к официальному лицу, любой запрос требовали денег. Даже в случае, когда нужно было не покрывать преступника, а помочь человеку доказать свою невиновность. Ей пришлось встречаться с множеством мелких чиновников и просто каких-то темных людей, от которых якобы что-то зависело. И все они принимали важный вид, но в глаза не смотрели. Но если первые две такие встречи возымели действие, и Арине удалось несколько отдалить сроки рассмотрения дел в суде, чтобы успеть собрать необходимые документы, то потом деньги в конвертах передавались совершенно напрасно: снежный ком стремительно несся прямо на Арину и ее семью, и у них были все шансы оказаться под завалом.

Первым усомнился в случайности этих неудач отец.

– Ты уверена, что не говорила по телефону ничего лишнего? – спрашивал он Арину.

И та молча кивала: да, она уверена.

– А подруги? Ты обсуждала что-нибудь с подругами?.. Я вовсе ничего не утверждаю, – спохватывался он, увидев ее реакцию. – Но они могли поделиться с кем-то еще…

– Папа, мы не там ищем, это исключено, – спокойно отвечала Арина.

Она точно знала: исключено; они оба это знали.