Его шальное счастье - Лана Ежова

завоевывают, – вставила свои пять копеек Степановна.

– Наслаждаться тем, как преследует Феликс? – Меня передернуло. – Лучше посоветуйте, как можно от него избавиться.

– Не старайся отвадить от себя мужчин, ненужные отпадут сами, – спокойно произнесла Римма Владимировна. – Чем больше вокруг поклонников, тем лучше они открываются, а женщина не теряет голову, сосредоточившись на одном-единственном.

– Только лишнего не позволяй никому, береги репутацию, – назидательно добавила баба Галя, потрясая пирогом.

Степановна же встрепенулась:

– А вот это плохой совет! Замуж – это серьезно, и надо заранее понять, кто с чем к тебе ходит.

Я нахмурилась. О чем она?

Кряхтя, Степановна потянулась к подоконнику, на котором стояла корзинка с овощами. Схватив желтый кабачок и маленький огурчик, торжественно положила их на стол.

– Запомни, Дашка, крайности – плохо, лучше всего золотая середина. И чтобы не пожалеть потом о потраченном зазря времени, по очереди пробуй всех. Не понравилось – гони в шею.

До меня дошло не сразу – ну не ожидала я от Степановны такого! А когда дошло, бабушки уже вовсю грызлись.

– Степановна, сегодня ты таблетки свои забыла выпить? Совсем сдурела, безсоромная ты гульня! – ругалась баба Галя. – Небеса посылают суженого только раз в жизни!

– Не завидуй, Галочка! – ласково поддела Степановна. – Я ж не виновата, что тебе теперь нечего вспомнить!

– Ах ты, бесстыдница! Охальница старая!

– Девочки, хватит! – Римма Владимировна стукнула кулаком по столу, да так, что звякнули блюдца. – Даша взрослая, разберется сама в таком вопросе.

Бабушки надули губы, но ссориться перестали. Демонстративно отвернувшись друг от друга, сложили руки на груди.

И это было так смешно, что я даже смущаться перестала. Почти. С девчонками мы и не на такие темы говорили, но тут собеседницы меня сразили.

– Сейчас важнее не ваши мемуары, а то, как быть Даше дальше, – продолжила серьезная Римма Владимировна. – Мы решили, что ей нельзя оставаться на съемной квартире.

Решение здравое, но принято не мной – и это дико.

– Даша, тебе есть где пожить, пока с Феликсом не разобралась? – спросила баба Галя. – Эту ночь предлагаю провести у меня.

– У тебя будут искать в первую очередь, ты же рядом живешь, – возразила Степановна. – Дашу забираю я!

– Чего это ты? – возмутилась баба Галя. – Еще испортишь своими пошлыми россказнями нашу девочку!

Две мудрые женщины напоминали сейчас детей, не поделивших куклу. Было бы смешно, если бы в роли последней не оказалась я.

– А у тебя она со скуки помрет!..

– Тихо! Даша идет ко мне, – веско заявила Римма Владимировна.

Спорить с ней никто не стал, даже я. Иного варианта ночевки в тот момент я не видела.

Вскоре, идя за седовласой статной женщиной по лестнице, я мысленно удивлялась поворотам в своей жизни. Я не могла, да и не хотела ехать домой или к знакомым, зато нашла приют у соседки по подъезду. Все так сместилось, перепуталось, я утратила ориентиры.

Взять хотя бы моих родителей. Глядя на них, я верила, что есть настоящая любовь, которая сводит вместе очень разных по темпераменту людей. А сейчас? Во что верить теперь? Можно ли не сомневаться в искренности чужого мужчины, если собственный отец оказался предателем?

Вдобавок этим вечером я услышала диаметрально противоположные точки зрения на добрачные отношения. Бабушки уверенно отстаивали свои взгляды и не жалели о прожитых годах. Так кто из них прав?

Люди гораздо сложнее, чем я думала раньше. Я могу детально нарисовать внешность мужчины, но никогда не разгадать внутренний мир, не понять его чаяния. И это по-настоящему пугало.

Выдав новый комплект постельного белья, Римма Владимировна устроила меня в свободной спальне. Большая, светлая квартира немножко напоминала больницу – чисто и почти безлико. Профессия накладывает отпечаток на некоторых людей даже в быту.

Когда я вернулась из ванной, Римма Владимировна пришла в спальню с чаем и занимательной беседой.

– Хочешь знать, что я ценю в своих подругах?

Это был риторический вопрос, но я угукнула.

– Их убежденность в собственной правоте подкупает. Они не сомневаются, не ворошат прошлое, вспоминают его с теплотой.

Поразительно, что наши с Риммой Владимировной мысли сошлись. Я ведь тоже об это думала.

– И Галина, и Анна верят, что их жизнь идеальна, а выбор мужчин безупречен.

О, теперь я буду знать, как зовут Степановну!

– Я же так о себе сказать не могу. До сих пор сомневаюсь, правильно ли поступала, не украла ли у себя счастье в тот или иной момент. И знаешь, Дашенька, я сделала любопытные выводы.

Заинтриговав, Римма Владимировна замолчала и допила чай.

Я терпеливо ждала, и не зря.

– Только то, что не вызывает внутренний протест, станет кирпичиком твоего счастья. Хочешь длительные ухаживания жениха и настоящую первую брачную ночь? Не соглашайся на меньшее. Желаешь бурных отношений на третий день после знакомства и не станешь о них жалеть? Делай. Никогда не трусь, Даша, и не ведись на уговоры мужчины. Если любит – подождет.

Только то, что не вызывает внутренний протест, станет кирпичиком счастья. Хорошие слова, надо запомнить.

Почти сразу я провалилась в сон и спала не хуже, чем у Романа.

* * *

В четверг я решила сразу поехать на шоколадную фабрику – все, что требовалось сделать для журнала, я сделала, а правки вносить еще никто не просил.

Покидала квартиру Риммы Владимировны, а затем и подъезд с ощущением, что попала в фильм про шпионов – на остановку меня сопровождали бабушки. Первой шла Степановна, тщательно озиралась по сторонам и сурово сообщала, что «чисто». Только после ее разрешения меня выпустили из квартиры, а затем и из подъезда.

Трио бабушек выглядело серьезным и явно довольным взятой на себя «миссией». Запас времени был, и я позволила втянуть себя в игру. Почему нет, если это никому не вредит?

Ночью прошел небольшой дождь, и умытый город радовал сочной зеленью и серебром луж. Настроение само собой взлетело вверх, словно птица.

– Будешь возвращаться домой, предупреди, – велела Римма Владимировна. – Встретим.

Я не верила, что Феликс будет подстерегать, но все же кивнула.

– Что-то мне подсказывает, что Дашку привезут под двери подъезда, – ехидно заявила Степановна. – Два неравнодушных мужика как-никак.

– Это ты блондина и фиктивного женишка посчитала? – уточнила баба Галя.

– А не надо было? Женишок – дрыщ, конечно, но хитрый дрыщ. И он единственный, кто колечко подарил.

Вчера Степановна оценила рассказ об основательном подборе колец, устроенном Антоном, и молодой человек неожиданно заработал в ее глазах баллы.

– Ох и продажная ты, Степановна! – неодобрительно покачала головой баба Галя. – Подарки – ничто, важно, чтобы человек был хорошим.

– Ну-ну, сегодня есть хороший человек, а