Безопасник - Марина Кистяева

И мужчина, нависший над ней…

В груди Егора мгновенно вспыхнула едва контролируемая ярость. Он сам удивился своей реакции, и только, благодаря многолетней выдержке и привычке всё держать под контролем, ему удалось обуздать её. Почти удалось.

Даже от одной мысли, что к его Нике кто-то протянет свои жадные загребущие руки, ему захотелось набить морду тому незнакомцу.

Странное желание.

Нет… потребность.

Девушка только-только появилась в его жизни, мимолетным, ярким огоньком, а он уже испытывает собственнические чувства. Беркут, тебя, случаем, сегодня ничем не опоили? Что за блажь? Но Егор, привыкший прислушиваться к себе, к своим потребностям, эмоциям взял на заметку произошедший внутри него инцидент.

– Уже неважно, – так же негромко отозвалась Ника, не поворачивая к нему лицо.

Тотчас захотелось встать и подойти к ней. Взяться за её подбородок и насильно повернуть в свою сторону. Дать понять, что пренебрежения он не потерпит.

Егор чуть прищурил глаза.

Позже он ей объяснит… Не стоит дальше давить на неё.

– Но ты услышала, что хотела? Узнала ответ на свой вопрос?

Неожиданно Ника улыбнулась. И уже что-то хотела сказать, но раздался телефонный звонок.

Ника подскочила и посмотрела на Егора. Её взгляд абсолютно ему не понравился. Испуганный, как у пташки, которую вот-вот поймают.

– Бывший? – прорычал Егор, чувствуя, как глаза застилает кровавая пелена.

Златовластка быстро вскочила с дивана и замотала головой, отчего несколько прядей выбились из косы.

– Мама. Егор… – девушка необычайно разволновалась, голос срывался. – Егор, я вас очень прошу… Очень! Пока буду разговаривать, пожалуйста, молчите, ничего не говорите! Пожалуйста… Мама не должна знать, что у меня ночью в квартире мужчина… Она… В общем, ну не надо ей знать.

Девушка выжидающе на него посмотрела, потом перевела взгляд на телефон, продолжающий подавать сигнал.

Значит, Ника не привыкла принимать мужчин ночами…

– Ок. У меня только одно условие.

– Какое? – встрепенулась Ника.

– С мамой познакомишь?

Стоило видеть, как округлились глаза его златовласки. Егор не выдержал и засмеялся повторно.

– Я не полезу…

– Вероника…

– Я-НЕ-ПО-ЛЕ-ЗУ!

Девушка поджала губы и для окончательного убеждения отошла ещё на один шаг. А этот… Беркут стоял и лыбился. Ему, черт побери, было забавно!

Ох, как же хотелось согнать эту довольную улыбку с его лица!

Ника тотчас себя одернула. Кто виноват в сложившейся ситуации? Только она. И нечего на кого-то пенять и злиться.

Сама согласилась. Сама поехала.

Беркут не принуждал.

Ну, почти.

В тот вечер, три дня назад, когда он приехал к ней сразу, после похорон жены, она позорно ретировалась на кухню разговаривать с мамой, чтобы та ненароком не услышала какую-нибудь его реплику, да и ему нечего было знать, о чем она разговаривает с родителями. Разговаривали они долго, минут тридцать. Когда девушка вернулась в единственную комнату, обнаружила Егора спящим прямо в кресле.

Устал мужик.

Она в нерешительности застыла напротив кресла. А ей что делать?

Она смотрела в его мужественное лицо, сейчас немного расслабленное, и отчетливо видела следы усталости. Темные круги под глазами, даже во сне сведенные брови. Скрещенные на груди руки. Ему было неудобно. Вредная часть Ники фыркнула – нечего было приезжать, спал бы сейчас в своей, наверняка гигантской постели и неудобств не знал бы. Нечего было к ней ехать.

Другая часть досадливо вздохнула. Родители с раннего детства приучали, что соучастие необходимо проявлять ко всем, и, если ты можешь и имеешь возможность помочь человеку или даже облегчить ему жизнь, надо делать.

Поэтому Ника нехотя приблизилась к Беркуту и осторожно дотронулась до его плеча.

– Егор…

Реакция мужчины была молниеносной. Он резко схватил её за руку и дернул на себя. Причем таким образом, что она оказалась сидящей на его коленях спиной к его груди. А его рука переметнулась к её горлу, готовясь надавить сильнее.

Вот и помоги ближнему!

Ника даже не успела испугаться. Егор быстро сориентировался.

– Златовласка?

Как он её назвал?

Если бы Вероника последние дни ни находилась на грани нервного срыва, она бы обязательно прокомментировала его обращение. Сейчас было не до этого. Да и какая ей разница, как он там её называет? Она откликаться на это мусипусечное обращение не собиралась.

– Егор, отпустите меня, – сидеть у него на коленях было опасно. Халат распахнулся.

Аромат мужского тела медленно проникал в сознание. Окутывал. Смешанный с её мылом – от цветочного геля для душа Беркутов благоразумно отказался – он производил на Нику странное впечатление. С одной стороны, она понимала, что сидит на коленях у незнакомца. Что тот ворвался в её жизнь и манипулирует ей. Играет, как кот с мышкой. С другой… Ника внезапно поняла, что ей нравится чувствовать спиной сильное мужское тело. Ощущать легкое дыхание на своем затылке. Да и вообще… Наверное, в этом виновата ночь. И события последних дней. Но внезапно Ника поняла, что до безумия хочет, чтобы её прижали к себе, погладили по голове, по спине, прошептали на ухо, что все неприятности позади. Что она защищена и никто, ни одна сволочь не посмеет её обидеть.

Ника сглотнула.

Да, во всем виновата ночь.

И руки Беркутова с его чертовой, непонятной магнитирующей аурой, тут не при чем.

Мужчина уткнулся лицом в её волосы и шумно втянул в себя их аромат.

– Златовласка, ты нереально вкусно пахнешь…

От его хриплого шепота по спине Ники побежали мурашки, а внизу живота неожиданно потяжелело, и она готова была поклясться, что интимные мышцы сжались.

– Давайте разложим кресло. И вы сможете лечь спать.

Она сделала попытку встать.

Но кто же ей позволил…

– На диване с собой не уложишь?

– Нет.

– Жаль…

И снова вибрация внизу живота.

Хорошо, что Ника сидела к нему спиной, и он не мог видеть её лица. Потому что, как она подозревала, на нем отразилось полнейшее недоумение.

Мужчина настаивать не стал, за что она мысленно его поблагодарила.

– Кресло, так кресло.

Он отпустил её, она быстро вскочила и кинулась за постельным бельем.

Подальше… подальше от его тела с дурманящим мужским запахом.