Идущая сквозь миры - Лесана Мун

этот ритуальный эзотерический капец, который вы видели. Тем не менее, ее идея приносит небольшой, но регулярный доход, так что пусть уж занимается, чем хочет. Мы сейчас зайдем в наше с сестрой жилье, я вас расселю и ненадолго уйду, по делам. А вы обустраивайтесь, отдыхайте. Как вернусь, будем есть, а потом устрою вам экскурсию, если не устали.

Мы зашли в так называемую квартиру, состоящую из четырех комнат, маленькой кухни и туалета с ванной.

— Раяна, будешь жить в моей комнате, а мы с рыжим — в соседней. Две остальные комнаты заняты сестрой и ее подругой, Машей, вы ее видели в магазине.

Ян быстро нам все показал и ушел, закрыв нас в квартире. Было видно, что ему не терпелось покинуть нас. Грустно вздохнув, я осмотрела комнату. Стол, шкаф, кровать. На столе стоял какой-то предмет, Ян назвал его ноутом. Рядом примостилась одна единственная маленькая картинка, взяла ее в руки. Там были изображены мужчина и женщина, а рядом с ними светловолосые мальчик и девочка. Наверное, это родители Яна.

В дверь постучали. И тут же в щель просунулась рыжая голова.

— Можно зайти?

— Заходи, Хэйд. У меня как раз к тебе серьезный разговор.

— Ууу, серьезный разговор? Звучит… серьезно — он плюхается на кровать, притягивая меня к себе.

— Что ты ко мне чувствуешь? — спрашиваю резко, словно прыгая в воду с обрыва.

Глава 25

Раяна

— Что ты ко мне чувствуешь? — переспрашиваю еще раз у Хэйда.

— Неожиданно, однако — пытается он увильнуть от ответа.

— Прошу тебя, мне очень важно это знать.

— Ты мне нравишься, с той нашей первой встречи. Я восхищаюсь тобой. Ты такая хрупкая внешне, но обладаешь огромной внутренней силой и храбростью. И, конечно, ты привлекаешь меня физически. А почему ты, вдруг, именно сейчас завела этот разговор — Хэйд пытливо смотрит на меня своими карими горящими глазами.

— Потому что у нас сейчас один из редких спокойных моментов, когда можно поговорить и никуда не бежать, спасаясь от опасности. И потому, что совсем недавно, я вдруг кое-что поняла для себя.

— Что поняла? — переспросил Хэйд, одной рукой обнимая меня за плечи, а пальцы другой переплетая с моими пальцами.

Слегка приподнимаюсь, чтобы наши глаза были на одном уровне и говорю:

— Хэйд, ты мне очень нравишься. Мне рядом с тобой светло и тепло, но ты греешь моё тело, а Ян — душу — последние слова говорю едва слышно, печалясь, что приходится такое говорить рыжику.

— Дааа, разговор, и правда, получился серьезный — ответил мне крылатый грустным голосом, но в его глазах печали нет, просто принятие моего решения и все.

— Я тебя обидела? Не хотела… — начинаю я.

— Нет, — перебивает он — я давно заметил, что ты более благосклонна к блондинчику.

— Но это не так, я только, — но Хэйд снова меня перебивает.

— Ты, может, только сейчас и поняла, а я заметил давно, что между вами с Яном есть искра, которой у нас с тобой нет. Я был готов с этим смириться, как и с тем, что ты выберешь нас обоих. Да-да, знаю, что у вас так не принято, но это уже не имеет значения. Но мы ведь останемся друзьями? — немного тревожно спрашивает крылатый.

— Конечно — уверенно отвечаю.

— А можно тебя по-дружески поцеловать… с языком?

— Хэйд!!! — стукнула ладонью по его пальцам.

— Я шучу! — отвечает, заливаясь смехом.

Так мы и просидели до вечера вдвоем в темной комнате, потому что не смогли понять, как загораются светильники, а Ян до сих пор не вернулся.

Уже когда совсем стемнело, к нам в комнату засунулась голова Ярославы.

— О, а чё это вы сидите в темноте?

Она чем-то клацнула и загорелся яркий свет.

— Вот включатель. Нажимаете — и будет свет, а второй раз — выключаете. Пошли есть, я пиццу принесла.

— Что она принесла? — переспросил меня Хэйд, когда мы выходили из спальни.

— Какую-то пиццу — неуверенно ответила.

Мы вошли на кухню. Ярослава быстро что-то выставляла на стол.

— Капучино будете? Или чай? Не, давайте лучше капучино. Чай вы и дома попьете, а это нужно попробовать — сама спросила и сама ответила девушка.

Мы только кивнули в знак согласия и сели за стол. Посреди которого стояла какая-то коричневая тарелка, или что-то на нее похожее, а на ней — круглое, странного вида, блюдо.

Хозяйка жилья быстро поставила три тарелки и, разрезав на большие куски это круглое нечто, положила перед нами. От треугольного куска по тарелке тянулись непонятные желтоватые нити, но сам ужин приятно пах. Я осторожно глянула на Хэйда, тот, как и я, не спешил угощаться.

Ярослава смотрит на нас двоих и, усмехнувшись, берет свой кусок в руки.

— Это вкусно. Гарантирую, вы станете поклонниками пиццы, когда попробуете — говорит она, откусывая огромный кусок.

Первым рискнул Хэйд. Взял, как показала девушка, свою часть и откусил. Я смотрю на него во все глаза. Он жует медленно и вдумчиво, с абсолютно невыразительным лицом. Потом поднимает на меня сияющие глаза и говорит, улыбаясь клыкастым ртом:

— Великолепно!

Теперь уже и я рискую откусить малюсенький кусочек. И хотя мне немного дискомфортно держать еду в руках и есть, без столовых приборов, но изысканный вкус этой самой пиццы все успешно затмевает. Мы трое ужинаем без разговоров, в полной тишине.

После еды, Ярослава убирает упаковку, так она назвала эту коричневую тарелку и ставит перед нами напитки. Вдыхаю чудесный аромат, идущий из красивой голубой чашки.

— Это капучино. Очень его люблю, думаю, и вам понравится — рекомендует Ярослава, делая большой глоток ароматной жидкости.

Мы с Хэйдом отпиваем одновременно. Ммм, вкуснотища. Я в нереальном восторге, а рыжик, смотрю, доволен меньше, чем пиццей. Смотрю на него вопросительно.

— Вкусно — отвечает, но второй глоток делать не спешит.

И тут Ярослава говорит ему:

— Слушай, раз ты уже наелся, возьми остатки пиццы отнеси в комнату к Маше. Она там нашей бухгалтерией занимается, так и будет сидеть голодная.

Она быстро, пока Хэйд не успел возразить, вручает ему в руки тарелку с двумя последними кусками пиццы и буквально выталкивает в спину, прикрыв за ним дверь. И остались мы на кухне вдвоем.

Я немного смущенно попиваю меленькими глоточками свой напиток, надеясь быстрее с ним покончить и сбежать в спальню. Но Ярослава настроена на другое.

— В капучино хорошо добавлять разные усилители вкуса — говорит она и протягивает мне какую-то баночку. — Это ванильный сахар — понюхай, вкусно пахнет.

Поскольку она тычет