Родиться заново - Татьяна Фомина

на родине. Поэтому мне удобнее оставаться здесь, чем тратить время и деньги на перелёты, – объясняет он, заметив моё удивление.

– Неожиданно.

– Почему? Работать можно везде. Главное, чтобы платили.

– Согласна. Ладно, давайте уже ваши вопросы, – разрешаю я, снова вызвав у Дэвиса улыбку. Оказывается сыщикам весело живётся!

– Мне нужно всё, что вы знаете.

– Ого! С самого рождения? – не могу не съязвить.

– Я имею в виду, что касается Алексея.

– Зачем?

– Чтобы я смог составить картину.

– А если я… э… приукрашу?

– Не имеет значения. Я смогу отделить то, что нужно.

Я развожу руками. Говорить о своих чувствах чужому человеку не имею желания.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Я не знаю с чего начать.

– С начала. Как вы узнали, что Алексей болен?

– Этого я не знала. Я пришла совершенно случайно, чтобы вернуть Вальтера.

Мой рассказ занимает не так много времени. Мы как раз успеваем дойти до дома. Дэвис старается не перебивать и лишь изредка задаёт наводящие вопросы.

– Напомните, в какой квартире живёт эта соседка… – Девис хмуро сводит брови. И я впервые вижу его лицо серьёзным.

– Я не называла номер. Этажом ниже.

– Вас, или Алексея?

– Алексея, – отвечаю я. Хотя номер своей квартиры я ему тоже не называла. – Вы смогли связаться с Мариной?

– Пока нет. Но уверен, что она сама скоро объявится.

Эта информация меня нисколько не радует. Ведь пока Марина является законной супругой Лёши, ничем хорошим для него это кончиться не может.

– Не переживайте, – пытается успокоить меня Дэвис. – Сейчас, когда юридическое подтверждение родства – всего лишь формальность, заставить Алексея просто так исчезнуть будет не просто. Простите за каламбур.

Я снова пристально вглядываюсь мужчине в лицо. Дэвис далеко не такой божий одуванчик, каким пытается казаться. За его внешней открытостью и обаятельным фасадом скрывается острый ум.

Его слова успокаивают. Но следующая за ними фраза заставляет меня удивлённо вскинуть брови:

– Надежда, у меня к вам огромнейшая просьба. Если вы увидите меня, скажем, в несколько необычной компании, сделайте вид, что мы не знакомы.

– Хорошо, – отвечаю неуверенно, не совсем понимая, что Дэвис имеет в виду.

Я практически забываю об этом разговоре.

Спустя несколько дней возвращаюсь домой поздно вечером после второй смены и слышу женский смех и кокетливое:

– Надюшенька, придержи лифт! Не уезжай без нас! – доносится до меня весёлый голос соседки.

Я снова слышу её грудной смех, и, наконец, появляется сама Лариса Олеговна под руку с кавалером. Судя по их немного неровным движениям и раскрытой бутылке в руках мужчины, приложиться к игристому напитку мадам уже успела. Голова её спутника опущена вниз, а из-за небрежно намотанного шарфа и козырька меховой кепки его лица мне не видно. Лишь край щеки с заметной щетиной.

– Спасибо, – тянет мягким голосом Лариса Олеговна и теряет ко мне всякий интерес. Поворачивается к своему компаньону, отгораживая его от меня. Будто боится, что отберу. Надо больно! – Ещё минутка, и мы дома, – обещает и глупо хихикает.

– Я готов ждать даже целых пять минут! Ар-р! – гордо уверяет её ухажёр, слегка гнусавя на согласных звуках.

Если судить по одежде, то смотрится он прилично. Да и сама Лариса Олеговна в шубе, с макияжем и пышной укладкой на свежевыкрашенных волосах выглядит лет на десять моложе, чем в своём поношенном халате и вечным бесформенным гнездом вместо причёски.

– Ты мой герой! – шепчет прямо в лицо своему спутнику наша местная мадам Брошкина.

– Всё для тебя, моя ягодка! – Ей в тон выдыхает кавалер.

Я старательно отвожу взгляд от воркующей парочки в сторону. Чувствую себя ужасно неловко, но не желая того, становлюсь невольной свидетельницей их безобидного флирта. Словно подглядываю.

– Ой! А ключи?! – восклицает Лариса Олеговна и отвлекается в поисках столь нужного им предмета.

Я вжимаюсь в самый угол ставшей ужасно тесной для троих кабинки, и не знаю, куда деть глаза. Уже серьёзно жалею, что поторопилась. Нужно было уступить им лифт и дождаться, когда он вернётся, но я как обычно очень спешила к Лёше.

– Вот они! – радостно сообщает соседка высоко демонстрируя связку ключей и бренчит ими.

– Моя конфетка! Ар-р! – Мужчина поднимает лицо, и моя челюсть со скоростью света летит в шахту лифта. Какое счастье, что сама «конфетка» повёрнута ко мне спиной!

Я так и стою изваянием с раскрытым ртом, узнав в спутнике Ларисы Олеговны Дэвиса. Из кармана его тёмно-серого пальто торчит ещё одна бутылка, которую я замечаю, когда он галантно пропускает «свою даму» вперёд.

Перед тем как выйти, Йен поворачивается ко мне, игриво салютует и торопится за моей соседкой. Я слышу её хихикающий смех, пока двери кабины не отрезают меня от этой парочки. Оказывается, работа частного детектива полна приключений.

Но и Дэвис, и Лариса Олеговна вылетают у меня из головы, стоит только перешагнуть порог квартиры, где меня ждут. Целую Алексея и помогаю ему надеть зимнюю куртку. Застёгиваю молнию и чувствую, что всё это время он не сводит с моего лица глаз. Встречаюсь с ним взглядом. Глубоким, тёплым, родным.

– Идём? – спрашиваю, и Лёша мне кивает. Теперь на прогулку с Вальтером мы выходим вместе.

В лифте я снова вспоминаю о Дэвисе. Неужели он пошёл на такие «подвиги» только ради работы? Или же сам не против приятно провести время?

Лёша касается рукой моей щеки – видимо, замечает моё задумчивое состояние.

– От Сержа есть что-нибудь?

Лёша отрицательно качает головой. Вообще-то, мы договорились, что сначала Серж звонит мне. Но мало ли… Вдруг он передумал?

Чувствую лёгкое прикосновение на своих пальцах. От него становится тепло, и улыбка сама появляется на лице. Сжимаю его руку, глазами говоря, как для меня это много значит. Кабина останавливается, и нам приходится разорвать зрительный контакт.

Прогулка проходит в молчании. Я лишь изредка даю команды Вальтеру или шутя ругаюсь на него. Лёша просто стоит рядом и улыбается. Ждёт, когда его неугомонное создание хоть немного набегается. Отпускать собаку с поводка я боюсь, поэтому мне приходится носиться с ним.

– Всё, Вальтер! Я больше не могу!

Пёс подбегает к хозяину, едва не сбивая с ног.

Сматываю длину поводка, и пытаюсь отдышаться. Я вспотела, бегая по снегу. Поправляю съехавшую на лоб вязаную шапку, поднимаю чуть выше, чтобы хоть немного остудить