Часы пробили полночь - Патриция Вентворт

— И Марк Парадайн пригласил ее?

— Да, сэр. Теперь возникает вопрос, что нам с этим Делать. Думаю, мисс Силвер может оказаться весьма полезной. Понимаете, мистер Марк привел ее в Ривер-хаус, и она обосновалась там рядом со всем семейством. Возможно, ей удастся взглянуть на это с недоступной нам точки зрения — с личной, если вы понимаете, сэр, что я имею в виду. Обычно люди говорят более свободно с теми, кто не служит в полиции, А мисс Силвер, в отличие от нас, не связывают правила. По словам Лэма, именно в таких вещах она особенно сильна.

— Ну и что вы намерены делать?

— Я бы позволил ей, сэр, прочитать показания. Лэм говорит, что на нее можно положиться — она не проболтается.

— Бывают и такие женщины.

— Да, сэр. Марч и Лэм утверждают, что она надежна, как сейф, так что с вашего разрешения…

Полковник Босток пожал плечами.

— Ладно, валяйте. Кстати, было бы несправедливо оставлять вас в неведении. Я говорил вам, что с этой Айрин связана какая-то история. Ну, дело вот в чем…

Как и вчера вечером, семья Эмброузов отправилась домой рано. За исключением Фрэнка, остававшегося молчаливым до неприличия, мисс Силвер имела приятную беседу с каждым ее представителем. Вскоре после их ухода она извинилась и поднялась в приготовленную для нее комнату. Перед тем как пожелать всем доброй ночи, мисс Силвер спросила мисс Парадайн о книжечке.

— Простите, если я затрагиваю болезненную тему, но, кажется, ваша племянница упоминала, что вы подарили племянникам на Новый год записные книжки-календари.

— В этом нет ничего болезненного, — улыбнулась Грейс Парадайн, Мисс Силвер кашлянула.

— Да, разумеется. Но я хотела спросить, подарили ли вы такую книжку и вашему брату.

— Нет. — Мисс Парадайн казалась удивленной. — Он никогда не пользовался никакими календарями, кроме обычного настольного.

— Эти карманные книжечки так удобны. Я подумала, что она могла бы ему понравиться, там более что найти подходящий подарок для мужчины очень трудно.

— Ему никогда не нравилось ничего в таком роде.

Мисс Силвер поняла, что развитие темы не вызовет энтузиазма и что пришло время пожелать спокойной ночи.

Ее спальня оказалась удобной и уютной, с ярким ковром, где господствовал красный цвет, занавесками и по стельным покрывалом из ситца, разрисованного маками, васильками и кукурузными початками, и красными плитками в электрокамине, поблескивающими при свете. Комната находилась почти напротив спальни мистера Пирсона и рядом с той, которую занимал Эллиот Рей. С другой стороны помещалась комфортабельная ванная.

Мисс Силвер сняла слишком легкое платье из искусственного шелка и надела теплый бордовый халат. Сменив украшенные бисером туфли на удобные шлепанцы из черного фетра, она села у камина, положила на колени подушку, а на подушку — зеленую тетрадь и начала делать записи.

Заполнив несколько страниц, мисс Силвер услышала стук в дверь.

— Входите, — отозвалась она и, обернувшись, увидела девушку лет шестнадцати в коротком черном платье, белом фартуке и кружевном чепчике. У нее были толстоватые ноги, пухлая фигурка и румяные щеки. В руке она держала грелку, но, увидев мисс Силвер в халате, сказала «прошу прощения» и застыла как вкопанная.

— Все в порядке, — успокоила ее мисс Силвер. — Вы пришли разобрать постель? Как вас зовут?

— Полли, мисс. Полли Парсонс.

— Печальный получился Новый год, — заметила мисс Силвер.

Полли начала снимать ситцевое покрывало.

— Да, мисс. Ужасно, правда?

Мисс Силвер согласилась.

— Должно быть, для всех вас это было страшным потрясением.

— О да, мисс. Я жутко перепугалась. — Полли поместила сложенное покрывало на кресло и вернулась к кровати.

— Вам приходится работать и в кабинете, Полли?

Девушка стояла к ней спиной, наклонившись вперед, чтобы разобрать постель. Мисс Силвер увидела, как внезапно порозовел ее затылок под коротко стриженными каштановыми волосами.

— Только чтобы развести огонь, мисс, когда они обедают. Мистер Лейн занят в это время.

— Мистер Парадайн обычно сидел после обеда в кабинете?

— Да, мисс.

— А вчера вечером вы тоже приходили туда развести огонь?

Полли положила в постель грелку.

— Да мисс.

— И сколько тогда было времени?

— Не помню, мисс.

Повернувшись, она встретила ласковый взгляд, по услышала достаточно властный голос:

— Постарайтесь вспомнить.

Едва ли Полли когда-нибудь так сильно хотелось выйти из комнаты, как сейчас. Но это было невозможно. Она так же не могла пройти к двери мимо мисс Силвер, как ослушаться Луизу.

— Я немного опоздала… — неуверенно сказала Полли. — Мне пришлось помочь во дворе из-за вечеринки.

Мисс Силвер улыбалась.

— Тогда вы, наверное, посмотрели на часы. Сколько было времени?

— Ровно девять, мисс.

— И все еще были в столовой?

— Леди выходили, как раз когда я подошла к двери кабинета.

Мисс Силвер продолжала смотреть на нее, сидя прямо и чопорно в своем бордовом халате и с подушкой на коленях.

— И как долго вы оставались в кабинете?

Щеки Полли приобрели свекольный оттенок.

— Я должна была присмотреть за огнем, мисс, — ответила она сдавленным голосом.

Мисс Силвер не сводила с нее глаз. Полли продолжала краснеть. При звуке шагов в коридоре она судорожно глотнула и направилась к двери. Пробормотав нечто вроде извинения, она вышла и побежала по коридору.

— Ну и ну! — промолвила мисс Силвер.

На следующее утро полковник Босток, суперинтендант Вайнер и мисс Силвер сидели втроем в кабинете. В камине ярко горел огонь. Темно-красные портьеры были раздвинуты до краев, демонстрируя террасу, серую в тени дома, и рубец на парапете, где Джеймс Парадайн ударился при падении. Ночь была бурной, но облака уже рассеивались, и река местами серебрилась в бледных лучах солнца.

Суперинтендант Вайнер сидел за столом. Слева от него лежали записи показаний, которые он разрешил прочитать мисс Силвер и которые она только что принесла. Мисс Сил вер выбрала самый подходящий для нее с гул с высокой, узкой спинкой и плоским сиденьем и сидела на нем прямо и чопорно, положив руки на колени. На коричневом сукон ном платье красовалась брошь из мореного дуба, А выражение лица сочетало чувство собственного достоинства с должным уважением к той отрасли власти, словесное обозначение которой она, несомненно, писала бы с заглавной буквы.