Наш грешный мир - Ольга Володарская

– Девушка, я за рулем сейчас и мне неудобно разговаривать. Тем более с той, кого я не понимаю.

– Давайте встретимся?

– Зачем?

– Вы разыскиваете диадему великой княгини, так? – Собеседник молчал. – Если да, то подъезжайте туда же, откуда вчера забирали Константина… Или как он вам представился?

– Через час нормально будет?

– Да. Я спущусь, когда вы мне позвоните.

– Договорились.

Он бросил трубку, а она… свое тело в направлении ванной. Помыться, причесаться, накраситься… И нужно все успеть за час. А еще одеться так, чтобы казалось, будто она вышла из дома буквально «в чем была», но при этом наряд подчеркивал все достоинства фигуры.

Душ Катя приняла быстро. В тюрбане из полотенца уселась перед зеркалом, чтобы привести лицо в порядок. Для начала нанесла на кожу маску. Эффект она давала мгновенный, поэтому и была выбрана. А еще из-за кофейно-карамельного запаха, который успокаивал. Пока маска впитывалась, Катя красила глаза. Ресницы густо, а веки слегка, персиковыми тенями. Потом нанесла немного пудры на подтянувшееся и посвежевшее лицо, румянами подчеркнула скулы и принялась за укладку. Катя старалась все делать быстро и все равно не успевала. Еще одежда не выбрана и, соответственно, помада.

На ее счастье, Сан Саныч опаздывал. Прислал эсэмэску, сообщил, что будет на двадцать минут позже. Этого времени как раз хватило на сборы. Понимая, что Александр младше ее как минимум лет на восемь, Катя решила одеться по-молодежному: рваные джинсы, рубаха с вышивкой в крестьянском стиле, кеды. Последние были от «Шанель». Если бы не Симон, Катя не узнала бы, что такие солидные бренды выпускают обувь, которую во времена ее молодости считали спортивной или босяцкой. Но кеды стоили пятьсот евро и носились модными девочками с гордостью. Катя решила не отставать от них и купила себе такие же.

Когда Сан Саныч подъехал, она была полностью готова. Стояла у окна и смотрела во двор. Наконец увидела старенький джип, а через минуту раздался звонок.

– Я на месте, – сообщил Александр.

– Иду.

Катя взяла сумочку (тоже от «Шанель») и бросилась в прихожую. Перед тем как выйти, придирчиво осмотрела себя в зеркале. Решила, что выглядит хорошо. Конечно, лучше было бы накрасить губы красной помадой, оттенок которой сочетается с цветом вышитых на рубашке роз. Но сейчас первая половина дня, а яркая помада больше подходит для вечернего макияжа. Особенно «девушкам» за сорок. А вот юные азиатки с их фарфоровыми личиками могут себе позволить такую помаду и утром, и на пляж. Что, собственно, и делают. Катя часто встречала на курортах молоденьких китаянок в огромных шляпах, закрывающих лица от солнца, со стрелками и алыми губками. Выглядели они премиленько.

Когда Катя вышла из подъезда, Сан Саныч стоял у машины и пинал заднее колесо. Меж темных бровей пролегла глубокая морщина.

– Спускает? – спросила Катя.

– Да, – ответил Александр. – И всегда одно и то же. Сколько не меняю колеса, грыжа на правом заднем образуется.

– Попробуйте поменять машину целиком.

– Это боевой конь. Я не избавлюсь от него только потому, что он захромал.

– Я – Катя.

– Я догадался.

И внимательно на нее посмотрел. И тут Катя поняла, в чем была права и насчет чего ошибалась. Сан Саныч был моложе ее больше, чем на восемь лет. На двенадцать, наверное. Ему лет тридцать пять – тридцать шесть. Из-за седины выглядит солиднее. А глаза у него не голубые, а зеленые. С синими и желтыми лучиками. Красивые невероятно. И все остальное… Привлекательно. Для Катерины – совершенно точно. Резкие черты лица, обветренная кожа, щетина, как у «ковбоя Мальборо», большие руки с волосатыми пальцами и покрытые белыми шрамами костяшки. Куртка, похожая на армейскую, грубые ботинки и этот старый джип, он же боевой конь… Все дополняет образ настоящего мужчины…

– Садитесь в машину, – скомандовал Сан Саныч и двинулся к водительской двери. Катя пошла к пассажирской. Манеры у следопыта, конечно, были ни к черту. Мог бы проводить и дверь перед дамой открыть. – Отъедем, – сказал Александр, когда Катя забралась в салон. – Не люблю во дворах стоять, чье-то парковочное место занимать.

– Куда мы?

– Я голодный, хочу перекусить.

– Здесь неподалеку есть ресторан грузинской кухни. Там подают хачапури не хуже, чем в Тбилиси.

– Терпеть не могу рестораны.

– А что любите?

– Домашние пельмени. Уху с костра. Пупырчатые огурцы с грядки и лесную малину с куста.

– Боюсь, в окрестностях вы ничего подобного не найдете.

– Знаю. Поэтому перекушу хот-догами. За углом есть ларек, где их продают.

– Когда мы с отцом в Америке жили, я часто их ела. А в Москве ни разу не пробовала. Съедобные?

– Даже вкусные. Я вчера пробовал.

Они подкатили к яркому ларьку, с крыши которого свешивалась и задорно улыбалась сосиска с человеческой мордочкой. Рядом стояли высокие круглые столики. Три были заняты, а один свободен.

– Идите, место столбите, – сказал Александр. – Я припаркуюсь и за едой. Вам что взять?

– Ничего.

– Неужели не хотите сравнить американские хот-доги с российскими?

– Пожалуй, хочу.

– Тут каких только нет! С капустой и маринованными огурчиками особенно хорош.

– Для чистоты эксперимента попробую классический.

– А пить что будете?

– Колу.

Он кивнул и тронул машину с места. А Катя пошла столбить столик. Пока ждала Александра, принюхивалась. Пахло вкусно. Не гарью и прогорклым жиром, как, к примеру, возле пражских точек стрит-фуда. Катя, бывая в Чехии, едва сдерживала тошноту, когда проходила мимо. И не понимала, как народ может с аппетитом уплетать колбаски, шпикачки, сосиски, которые там готовят.

Александр подошел к столику через пять минут. С колой и кофе. Затем отправился за хот-догами. Ему стало жарко, и он снял куртку. Повесил ее на сук росшего рядом дерева и остался в простой черной футболке. Рукава чуть растянуты, и руки кажутся худыми. Но Катя видела мышцы, бугрящиеся под кожей. Сан Саныч – сильный мужик, хоть внешне и не особо мощный. Катя не сомневалась, что в драке такой собьет с ног пару качков. Она даже представила себе, как он укладывает врагов на асфальт несколькими точными ударами. А она вознаградит его за это поцелуем…

Ведь качки будут приставать к ней, а Сан Саныч захочет защитить ее девичью честь.

Вот дура старая, сказала себе Катя. Климакс на носу, а все туда же.

И, не удержавшись, выпалила:

– Александр, а вы когда-нибудь дрались?

Тот вопросу удивился, но молча кивнул.

– А из-за женщин? – не унималась Катя.