Фанатка голого короля - Дарья Донцова

– У Галины климакс, – поставил диагноз Федор.

– В ее возрасте все гормональные изменения давно закончились, – произнесла Ляля. – Что случилось? Галя всегда относилась ко мне хорошо.

– Не обращай внимания, – начал успокаивать ее брат, – жара на улице, у людей мозг плавится.

Лялечка нахмурилась.

– Ты прав, зной плохо влияет на пожилых людей. Надо пойти к Гале, померить ей давление. Иногда странные речи свидетельство инсульта. Вилка, ты что притихла?

– Слушаю тебя внимательно, – пробормотала я. – Всегда считала, что инсульт – это кровоизлияние в мозг, в результате которого человек теряет способность говорить.

– Инсульты бывают разные, подчас речь сохраняется, – не согласилась Лялечка. – И порой он предупреждает о своем приходе – у больного внезапно немеют руки или ноги, появляется головокружение, слабость, он может нести полнейшую чушь, как сейчас Галя. Симптомы кратковременны, быстро проходят, люди не обращают на них внимания, винят в своем странном состоянии погоду. А зря! Потому что ночью или на рассвете, в четыре-пять утра с ними случается удар. Вот если сразу, когда почувствовал недомогание, обратиться к врачу, можно избежать больших проблем.

Лялечка встала и вышла из столовой. Федор поспешил за сестрой, я осталась одна. Но долго скучать мне не пришлось, в комнату вошла Алла с большой белой банкой в руках.

– Изумительная мазь! – с порога возвестила она. – Уникальная! Володя Сергеев привез это из Японии, а там бережно относятся к экологии, умеют создавать правильные лекарства. Уж поверь, крем потрясающий, от него все проходит. Дарю тебе навсегда!

Я взяла банку.

– Спасибо. А как им пользоваться?

– Инструкция на упаковке, – улыбнулась Аллочка.

– Тут сплошные иероглифы, – протянула я, – ни слова на других языках.

– Переверни банку, – велела Алла. – Видишь? Володя специально приклеил бумажку, ее в Токио местный переводчик написал.

Я прочла: «Чистая поверхность любой погоде помогает идеальный результат гладкости и нужной упругости. Мазюкать грецким орехом аккуратно с деревяшками». Если задуматься, то ничего загадочного. Очевидно, переводчик имел в виду, что количество крема объемом с грецкий орех надо нанести на очищенное лицо. Правда, не очень понятно, при чем тут погода и деревяшки, но сие не так важно.

– Перед сном покроешь личико, утром встанешь красавицей, от синяка следа не останется, – пообещала Аллочка. – Володя говорил, что его жена исключительно этим средством пользуется, о других и не вспоминает. А где все?

Я рассказала матери Кости о странном поведении Галины.

– Надеюсь, Лялечка ошиблась, – испугалась Алла. – Не хотелось бы, чтобы Галя заболела. Кошкодав, говоришь?

– Смешная фамилия, – кивнула я.

Алла сдвинула брови.

– Не слышала о таком враче, хотя давно озабочена проблемой здорового образа жизни, посещаю разные семинары, конференции, где узнаю много нового. Тебе известно о положительном влиянии фиников на сосуды человека?

Я испугалась, что она сейчас оседлает любимого коня и начнет читать долгую лекцию про продукты, и сделала вид, что не услышала вопроса, попыталась направить беседу в иное русло.

– Ляля отличный врач, Галя в надежных руках.

Алла покосилась в сторону арки, отделяющей столовую от холла, и, понизив голос, сказала:

– Вилочка, Аля с Федей – близкие Костины друзья. А у меня принцип – никогда не осуждать тех, кого любит сын. Костик очень общителен, не то что бука Кирилл, однако истинных друзей у него всего двое – брат и сестра Гавриловы. Но Лялечка самый обычный реаниматолог. А вот Андрюша Москвин, ее муж, был гениальным врачом. Он ставил диагноз с такой точностью, словно у него пальцы видели сквозь кожу. Никогда не ошибался! Москвин брался за самые запущенные случаи. Он вылечил Риту Гоголеву, дочь моей знакомой. У Риты пару лет болела голова, начались обмороки. Ее показали всем светилам-профессорам, предполагали страшные болезни, вплоть до рака мозга. Ничего не подтверждалось, а ей делалось все хуже и хуже. Я предлагала сводить Ритулю к Андрюше, но ее муж, богатый человек, отказался. Дескать, в России хороших специалистов нет, они полетят в Америку. Ага! Скатались в США, Израиль, Германию – и вернулись ни с чем. Тогда я категорически сказала: приглашаем Москвина. Андрюша подумал немного и предположил, что в доме Гоголевых есть колония черной плесени. Он походил по особняку и посоветовал снять обои за кроватью Риты. Поясню: у нее с мужем разные спальни. Супруг сначала отказался, обозвал врача дураком, но я опять-таки взяла дело в свои руки – сама принялась отдирать обои. А там заросли плесени! Риточка спала носом к заразе, в ее легкие попадали споры, которые и травили несчастную. Ни один академик не понял, в чем дело, а Андрюша вычислил причину. Кабы не он, Рита могла бы умереть.

Алла села к столу и продолжила рассказ.

– Витя Гоголев хотел Москвину кучу денег отвалить, а тот в ответ: «Спасибо, я не нуждаюсь в финансах. Если хотите отблагодарить меня, помогите больным, кое у кого нет средств на операцию». Витя был поражен бескорыстием врача. Они с Андрюшей подружились, Гоголев построил коммерческую клинику, а для Москвина в соседнем здании открыл благотворительный медцентр, Андрей стал там главврачом. Гоголев очень изменился под влиянием друга, стал милосердным человеком.

Фокина на секунду замолчала и хитро посмотрела на меня.

– Кстати, это я ведь свела Москвина с Лялей, мне подумалось, что они составят прекрасную пару. На талантливого доктора столичные матушки открыли охоту, подсовывали ему своих дочурок, ведь у Андрюши прямо на лбу крупными буквами было написано: «Порядочный человек». Но Москвин хотел жениться исключительно по любви. Я решила, что Ляля отличная кандидатура: врач, замужем не была, умная, спокойная. Ну и подстроила их встречу. Кто ж знал, что счастье супругов продлится недолго?

Они прожили несколько лет, а потом Андрей погиб, его сбил пьяный водитель в паре шагов от входа в медцентр. Это случилось на глазах у Вити, тот стоял у окна в кабинете клиники. Гоголев немедленно вызвал своих реаниматологов, Андрюшу унесли в операционную, но не спасли, он умер, не успев проститься с Лялей. Она находилась на работе. Витя звонил ей на мобильный, но в палату реанимации сотовый вносить не разрешено, он мешает функционированию приборов. Ляля трубку оставила в ординаторской, а коллеги, естественно, не брали ее. Весть о том, что она стала вдовой, дошла до Гавриловой только к концу рабочей смены, почти сутки прошли с момента смерти мужа. У Ляли было на редкость загруженное дежурство, она не пила, не ела, занималась тяжелыми больными. Вот так из-за пьяной сволочи погиб уникальный врач и прекрасный человек. И мне совсем не жаль, что водитель тоже умер. Сам виноват, налился водкой – не лезь за руль. Скольких людей мог еще спасти Андрюша! Он был молод, занимался спортом, вел здоровый образ жизни, не пил, не курил, выглядел на двадцать с небольшим.