Папина дочка - Виктория Романова

Чего это я вдруг? Не-не-не, придурок не в моём вкусе.

— Студентка Стрельцова? — профессор снова повторил мою фамилию, — Полина Сергеевна, это уже не серьезно. Я спрашиваю вас практически каждый семинар. И вы мне ещё ни разу не ответили.

Стало…стыдно. Да-да, стыдно! А вы что думали, что я совсем тварь бездушная? Мне правда стало стыдно. Я так хотела учиться в университете! Чтобы до посинения зубрить какие-нибудь предметы, где особенно жесткий препод, а потом жаловаться подругам на то, что я дала маху при ответе в опроснике. Хотелось гулять по студенческим кафешкам и клубам, глотнуть сполна горечь первой тройки или пересдачи. Даже этого я хотела!

А потом отец сказал про квартиру, назвал меня избалованной и поселил в общагу. Здорово выходит. Кажется, половину своей мечты о веселой студенческой жизни я убила своими руками.

— Полина Сергеевна, — по своему понял моё молчание профессор, — Боюсь, если вы в ближайшее время не улучшите свою успеваемость по моему предмету, то я буду вынужден написать докладную на имя декана. Думаю, вы можете представить, чем это обернется.

Я коротко кивнула, потому что как раз занималась тем, что представляла последствия этой докладной. Если декан получит докладную, то сообщит отцу. Отец устроит мне разнос. Меня выставят с конкурса и я не смогу утереть нос Кате. Если меня выставят с конкурса, значит, зря я так парилась с Артёмом.

Нет, это всё нужно срочно исправлять!

Достаю телефон и очень быстро пишу Дине: «SOS. Ко второму этапу нужно приступать немедленно!!!».

Не проходит и минуты, как я получаю ответ: «У меня последняя пара, а потом я сразу в общагу. Для тебя есть пара хороших новостей. Встретимся в комнате и всё обсудим».

Наша переписка порой напоминала сообщения шпионов друг для друга. Но объяснение у нас было попроще. Если я писала что-то более или менее эмоциональное, использовала кучу восклицательных знаков, могла писать большими буквами и, непременно, добавляла кучу смайлов для выражения своих эмоций, то Дина была моей полной противоположностью. Она из тех диких людей, что могут вообще свой телефон выключить на время пар. Сообщения писала короткие и отрывистые, предпочитала говорить лично, а если лично не получалось, то хотя бы по видеосвязи. Но это мне нравилось, иногда. Совсем-совсем иногда.

До конца пары меня не трогали, что, к слову, очень даже хорошо. Конечно, Шырли-Мырли попытались вывести меня из себя своими насмешками, когда прозвенел звонок. Однако, я слушала их ровно столько, сколько собирала свои вещи, а потом сразу же смылась в общагу.

Когда я прискакала в общагу, Дины ещё не было в комнате. Чёрт. Стянула с себя свитер, джинсы, надела домашнюю одежду. Соседки всё нет и нет. Ладно, ждём дальше. Заварила себе чай, а потом достала пирог с яблоками и карамелью из холодильника. Дине недавно кто-то его передал из дома и она, добрая душа, разрешила мне съесть половину. А какой он был вкусный! Я даже не думала от такого отказываться.

Пока я ела пирог и запивала его литрами чая, постоянно поглядывала на часы. Корпус Дины был дальше, чем мой, но разве настолько?! Может её там убили потому что она узнала то, чего ей знать не следовало? А что, хорошая получилась бы история. Печальная, конечно, но хорошая.

Наконец-то хлопнула дверь!

— А я-то думала, что тебя убили!

С крошками от пирога на губах, босяком и с чаем наперевес вскочила встречать соседку.

— Что? Кто меня должен был убить? За что?

— Да забей, — какую-то глупость сморозила, действительно, — Что у тебя за новости? Рассказывай!

— А отдышаться-то хоть можно?

— Конечно, — я кивнула, откусывая пирог, — Дыши и рассказывай.

Но Дина мой юмор не оценила. Молча разделась, натянула на себя огромную майку с Микки Маусом, заправила её в кислотно-розовые штаны с аппликацией блестящих молний, а потом тоже пошла за чаем. Она меня так до гроба доведет! Чего медлит?!

— Динаааа! — позвала я свою соседку, — Что за новости?

— Да погоди ты!

Она снова отмахнулась от меня, а сама залезла по пояс в холодильник, вытаскивая оттуда бесчисленное число контейнеров. Навалила себе макарон, кинула туда отбивную, залила соусом и отправила в микроволновку. На тарелку аккуратно выложила пирог и вместе с чаем принесла в комнату, поставив на мой рабочий стол.

— Всё, сейчас еда погреется, а я тебе расскажу, что узнала.

Она уселась в позу лотоса на кровати, а потом сделала большой глоток чая. Я же нервно постукивала ногтями по столу.

— Не тяни!

— Да чего ты нервная то такая? Я с утра не ела, цыц. — Дина отложила бокал, — Короче, я сегодня болтала со своим группашом, он в оргкомитете состоит. Сказал, что помнит, как тебя записывали.

— Чегооо? Да врёт он всё, я туда не…

— Да замолчи ты, — Дина нахмурилась, — Дослушай сначала. Так вот. Тебя записали. Пришла некая девушка и сказала, что ты не можешь сама сейчас прийти и попросила передать твой желание участвовать. Мол, вы такие хорошие подруги и бла-бла-бла.

— Афигеть. И на это кто-то повелся?!

— Ну да, а почему бы и нет? Как я поняла, там многих так записывали, чтобы очереди в коридоре не создавать.

— Бардак какой-то…

— Но это ведь не всё! — микроволновка ожила и Дина, которая только и успела вбросить последнюю фразу, ускакала к ней, — Девушка, которая тебя записала, сама тоже записалась!

— И кто это?

Дина, впрочем, меня не слышала. Думаю, звук сглатываемой слюны её оглушил на какое-то мгновение. Пуская слюни на свою тарелку с едой, она вернулась в комнату.

— Да ты и сама знаешь, — она воткнула вилку в мясо, грубо его разрывая, — Катя это твоя. Стерва, конечно.

Значит всё-таки Катя… Я даже не расстроилась. Честно! Наверное, я это всегда знала и просто не хотела верить. Записала меня на конкурс, почему-то предала меня, перестала со мной общаться…до сих пор не могу понять причины всех её действий. Она же должна быть! Ничего не делается в этом мире просто так. У Кати должна быть причина. Должна! Потому что, если её нет, это значит, что моя подруга…никогда ею не была. Это будет значит, что она просто пользовалась мной.

— Поль, да не грусти ты. — Дина похлопала меня по коленке, — Выясним мы всё, а если Катя окажется такой стервой, какой кажется, то мы ей по первое число всыплем. Точно тебе говорю!

— Да всё нормально, — тряхнула головой, засунула в рот остатки пирога, а потом вспомнила — А ты говорила про две новости.

Девушка активно закивала, потому что говорить не могла — рот был забит.

— Да, я придумала, как нам преодолеть второй этап.

Второй этап — это как раз моя успеваемость. В условиях конкурса сказано, что студенты с низкой успеваемостью не допускаются к участию да бы не ухудшать их и без того шаткое положение. И вот моя успеваемость как раз мне махала ручкой. Мне срочно нужно было всё исправить!