Мир уже не будет прежним - Геннадий Марченко

Следом выступили Топалов и Караваев, которые меня также поддержали. Игорь Андреевич сказал, что после четырёх с лишним месяцев напряжённой работы в другой стране, в непривычном климате, людям хотелось отдохнуть и расслабиться, что вполне нормально. Ничего криминального в моём поведении он не заметил, ему доводилось бывать на подобных мероприятиях, где всё кончалось мордобоем, да и исполненные мной песни по сравнению с матерными частушками, которые нередко исполняет подвыпивший народ на таких банкетах, выглядят достаточно невинно. Во всяком случае, лично он на фронте, да и в мирной жизни и не такое слышал.

Топалова поддержал Элизбар, заявивший в конце своего экспрессивного выступления, что в его родных краях различные радостные моменты жизни отмечают и более шумно.

Лариса, в свою очередь, сообщила, что в её присутствии я вёл себя вполне адекватно, а во время банкета, когда Фидель уехал и мужчины начали выпивать, ей, как и другим дамам, стало неинтересно, и она ушла в свой номер.

Эти выступления сказались на настроении аудитории. На меня народ смотрел уже с пониманием. Во взглядах так и читалось: ну выпил человек, с кем не бывает…

Затем слово предоставили мне. Выйдя к трибуне, я начал по пунктам опровергать обвинения.

– Да, выпили на радостях. А кто не пьёт? Назови! Нет, я жду! – Эту фразу из ещё неснятого фильма «Покровские ворота» я произнёс с надрывом, ни к кому конкретно не обращаясь и в то же время адресуя её всем собравшимся. Многие улыбнулись, видно, фраза пришлась по вкусу. – И никакого дебоша не было, и драку с музыкантами в кубинском ресторане я не устраивал, – продолжил я. – Гитару я действительно забрал, но вполне культурно, без всяких драк, да и остальные музыканты мне подыгрывали, когда я пел. И вообще, к тому времени товарищ Кастро и большинство кубинских товарищей уже уехали. И никаких таких чуждых идей в тех песнях я не пропагандировал. «Куба рядом» – это песня о дружбе советского и кубинского народов! А в «Убили негра» никакого расизма нет и никогда не было! Эта песня вообще за негров и против расистов! Ведь ни за что ни про что, суки, замочили!

– Так, вы за языком-то следите, товарищ Губернский! – подпрыгнула на своём месте Трушина под раздавшиеся из зала смешки. – Вы на собрании, в конце концов, а не на бандитской сходке! Это там подобные, с позволения сказать, песни и выражения уместны!

Чтобы понизить градус позитивного настроя в зале, в дело вступила тяжёлая артиллерия в лице аппаратчика из ЦК ВЛКСМ. Памфилов толкнул речь, из которой явствовало, что моё поведение на банкете в глазах кубинских товарищей ничем не отличалось от поведения подвыпивших американских бандитов, которые вот так же расслаблялись на Кубе до революции.

– Что касается песен, то что это за намёки, товарищ Губернский? Вот, например. – Он взял в руки листок, по которому начал читать: – «Боже, как ты теперь далеко, Фидель!». Напоминаю, Губернский пел это на Кубе, всего через несколько часов после встречи с товарищем Кастро! Как это понимать? Или это:

Вам жизнь в Советском Союзе не нравится и кажется серой вечной зимой, товарищ Губернский? Или вот этот куплет:

Это как понимать, товарищ Губернский? Что вы хотели этим сказать?! ЧТО вы покажете, и кому это ИМ?!! – Пунцовый Памфилов выдохнул, и одним глотком ополовинил гранёный стакан воды. – Ну а песня про негра вообще ни в какие ворота не лезет, товарищи! Судите сами: «Только мёртвый негр не идёт играть в баскетбол». Или это: «Только мёртвый негр хип-хоп танцевать не идёт». Я не знаю, что за хип-хоп имел в виду наш… хм… начинающий режиссёр, но это же прямое повторение утверждений западных расистов, что якобы негры не способны ни к какой интеллектуальной деятельности и все их достижения ограничены отдельными видами спорта и примитивными танцами! А вот это ещё «лучше»:

Памфилов ещё одним мощным глотком опорожнил стакан, по гранёной стенке которого теперь стекала вниз одинокая капля.

– По-вашему, товарищ Губернский, негры настолько тупые, что ими с помощью тамтама можно управлять?! Да любой американский расист из Ку-клукс-клана или сторонник апартеида из ЮАР с удовольствием под этим подпишется! Да и вообще, если приглядеться к, так сказать, «творчеству» Губернского, то за исключением пары-тройки вещей оно выглядит крайне сомнительно! Пошловатые песенки, без особого смысла и идейного содержания, а из литературных произведений в основном пресловутый цикл про Фандорина, где главным положительным героем выведен царский сыщик, цепной пёс антинародного прогнившего самодержавия!

А вот это он зря! В аудитории, напряжённо слушавшей речь Памфилова, проявилось явное недовольство. Кто-то с задних рядов даже выкрикнул вполголоса: «Не трожь Фандорина!» Похоже, среди собравшихся оказались фанаты похождений Эраста Петровича.

Видя, что сообщник несколько заблудился и свернул не туда, в дело тут же вмешался Брецис. Несмотря на свои прибалтообразные внешние данные и ФИО, по-русски он говорил нормально, без характерной для прибалтов тормознутости, акцента, растягивания слов и перерывов между фразами.

– Товарищи! Мы здесь не обсуждаем литературные и музыкальные произведения Губернского. Это забота Союза писателей и Союза композиторов. Мы обсуждаем поведение Губернского на Кубе, которое далеко выходит за рамки обычного пьяного дебоша! Это дело политическое, товарищи, которое может сильно повредить отношениям нашей страны и братской Кубы! Ведь на Кубе, товарищи, негры составляют около трети населения и ещё примерно четверть мулаты. И всем им, безусловно, совсем не понравятся расистские и оскорбительные выпады в так называемых песнях Губернского. Учтите, товарищи, что кубинский народ до революции натерпелся от оскорбительного и пренебрежительного отношения американских расистов и очень чувствительно относится к подобным вещам. А по поведению Губернского они судят обо всём советском народе! Своими песнями и вообще поведением Губернский нанёс большой ущерб внешней политике нашей страны и дружбе СССР и Кубы! И это не может оставаться безнаказанным!

– Совершенно верно! – поддержал взбодрившийся Памфилов. – Я считаю, что таким Губернским не место в таком учебном заведении и вообще в советском кинематографе! Вспомните слова Ленина, товарищи! «Из всех искусств для нас важнейшим является кино!» Мы не можем доверять людям вроде Губернского такой важный участок идеологического фронта!