«Священные войны» Византии - Алексей Величко

Последовательно реализуя свои имперские идеи, св. Юстиниан начал подготовку к освобождению старинных римских владений – Италии и Испании, что, однако, было невозможно при наличии королевства вандалов в Северной Африке. Когда в 523 г. на вандальский трон сел полуримлянин-полугерманец, в чьих жилах текла кровь Римских царей, король Гильдерих, отношения между двумя государствами начали налаживаться.

Святой Юстиниан и Гильдерих дружили, и, по мнению вандальской аристократии, не было ничего невероятного в том, что некогда их король захочет перебраться в Константинополь, признав над собой власть Римского монарха. Собственно говоря, это действительно могло случиться по завещанию Гейнзериха, который предусмотрел наследование Вандальского трона по крови. Поскольку же св. Юстиниан являлся далеким родственником уже немолодого Гильдериха, при некоторых обстоятельствах наследником мог стать и он.

Прекращение гонений православных в Африке по тем временам расценивалось вандалами однозначно как согласие их короля с христианской ортодоксией и покушение на суверенитет Вандальского королевства. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в 530 г. произошел дворцовый переворот – Гильдерих оказался в темнице, а на трон взошел Гелимер (530—534).

Византийский император тут же откликнулся на это событие и направил вандалам послание, в котором требовал вернуть трон Гильдериху. Ввиду старости сверженного короля он предлагал в качестве альтернативного варианта оставить за Гильдерихом только титул, а фактическое управление передать в руки Гелимера. Но национальная вандальская партия и их ставленник даже не удосужились дать ответ послу Римского императора, отправив того без аудиенции обратно. Они не знали упорства св. Юстиниана: в скором времени тот направил настоящий ультиматум, в категоричной форме потребовав безусловного исполнения договора между ним и Гильдерихом и недвусмысленно заявив права на Вандальское королевство.

Ответ варваров был не менее резок, чем требования императора. Они отметили, что прежний король свергнут за измену интересам вандальского народа, который, используя свое старинное право, выбрал себе другого вождя. Конечно, никаких прав Римского царя на Африку они не признали. Само обращение к св. Юстиниану было верхом нарушения дипломатического протокола того времени: «Василевс Гелимер василевсу Юстиниану», то есть как равный равному. После этого война стала неизбежной[210].

Как уже говорилось выше, в Константинополе подготовку императора к этой кампании воспринимали крайне негативно. Действительно, еще не истерлась из памяти экспедиция Василиска при императоре св. Льве Великом, окончившаяся катастрофой и разорившая имперскую казну. Новая попытка освободить Африку требовала серьезных денежных средств и значительного числа солдат, которые могли понадобиться на персидском фронте. Кроме того, только что подавленный государственный переворот «Ника» наглядно демонстрировал, что любая крупная неудача св. Юстиниана может стоить ему царского трона, а его сподвижникам – жизни. Особенно уговаривал царя оставить саму мысль об этой войне Иоанн Каппадокиец, волновавшийся за состояние казны. Даже мужественный солдат Велизарий скептически относился к данному походу, полагая, что ему предстоит сыграть роль смертника.

Однако император видел дальше и глубже, чем его советники. Он отдавал себе отчет в том, что в силу природных качеств и низкой политической культуры вандалы не сумели стать настоящими правителями захваченных римских областей, для которых оставались грабителями чужого имущества. Жесткое неприятие вандалами Православия ожесточило против них местное население. Ну и, самое главное, в течение века спокойной жизни вандалы утратили тот воинский запал и мужественную, непреодолимую силу, благодаря которой их предки неизменно выходили победителями в воинских баталиях. Теперь это были в значительной массе изнеженные рабовладельцы, самоуверенные и беспечные. Однако эти тезисы требовали практической проверки, и решиться на нее мог только сам царь. Правда это или нет, но по свидетельствам очевидцев, все решил случай.

Во дворец царя пришел епископ с Востока, просивший аудиенции. Представ перед императором, он сказал, что Бог в сновидении приказал ему явиться к василевсу и упрекнуть того, что, решив освободить христиан Африки от тирана и еретика, он без всякого основания передумал. По словам епископа, Господь велел передать следующие слова: «Я буду ему Помощником в этой войне и сделаю его владыкой Африки»[211]. После этого сомнения прекратились, и св. Юстиниан отдал приказ Велизарию готовиться к отплытию.

Надо сказать, Господь действительно благоволил св. Юстиниану, хотя складывается небезосновательное впечатление, что преференции, так неожиданно дарованные ему в войне с вандалами, были в значительной степени плодами рук самого императора. Как только Гелимер начал готовиться к войне, внезапно выяснились неприятные для него детали. Первой неожиданностью стало восстание правителя провинции Триполитаны Пуденция, который решил отделиться от Вандальского царства. Он направил Римскому императору послание с признанием его власти и с просьбой о помощи. Туда немедленно был отправлен отряд под руководством полководца Таттимута, и вскоре Триполитана признала себя частью территории Римской империи. Одновременно с этим восстала Сардиния, где мятеж возглавил гот Года – трудно отделаться от ощущения, что эти события были подготовлены тайной византийской дипломатией. Гелимер направил в Сардинию войска, но Велизарий, которому поручено было возглавить эту чрезвычайно рискованную экспедицию, уже приближался к берегам Африки[212].

21 июля 533 г. римская армия отплыла из Константинополя на 100 транспортных судах, причем войско, доверенное Велизарию, было довольно немногочисленным. В состав экспедиционного корпуса входило 16 тысяч воинов: фракийцев, готов, герулов, гуннов. Наиболее боеспособной частью армии была личная дружина Велизария, состоявшая из настоящих профессионалов, приобретших богатый опыт на войне с Персией. Флот направился к Гераклее, где на суда погрузили лошадей, необходимых для римской кавалерии – третьей части армии[213].

Нельзя сказать, что все происходило гладко: в дороге хлеб зацвел, почти 500 солдат отравились им и умерли. Тогда Велизарий закупил зерно за собственные деньги и организовал свежую выпечку. Затем закончились запасы воды, и войска стали страдать от жажды. Наконец, византийцы достигли Сицилии, где Велизарий с удивлением узнал, что вандальский флот находится около Сардинии и враги вообще не в курсе его экспедиции. Такую неслыханную удачу нельзя было упускать из рук. Велизарий тотчас отдал приказ пересечь безопасное море и высадился в Триполитании, где их уже ждали восставшие против вандалов местные жители.