Пэ в Пятой - Виктор Пелевин

18 мая

— Женщин привлекает запах огурцов

— «Лежачие полицейские» сделаны из человеческого праха

— Генерал-самоубийца любил желтоволосых парней

19 мая

— Геев и лесбиянок поженят под водой

— В суд передано дело педофила-олигофрена, орудовавшего на территории Кремля

— Пепел ГАИ стучит в твои шины

20 мая

— Четырнадцатилетние школьницы рожали в туалете

— Король проституток Гамбурга повесился в подвале пивной

— Милицейский генерал занимался некромантией в служебном кабинете

21 мая

— Ганноверские полицейские три часа гнались за беременной коровой

— 180 геев из ГАИ пропало без вести в Сочи

— Козлы спасли непальский «Боинг» от гнева божества

Мы видим, что даже два поставленных рядом заголовка, посвященных делу Крушина, совершенно тушуются на этом ярком и жизнеутверждающем фоне.

Интересно, что автор исследования «Серийные убийства в новой России и их отражение в массмедиа» (по которому мы и цитируем) замечает после этой подборки: «Сколько унылых столетий, заполненных „борьбой за народное счастье“, русский человек мечтал, что в России наступит когда-нибудь золотой век — вот только не понимал, каким он будет. А посмотришь на эти заголовки, и думаешь — может, он уже наступил, а мы просто еще не успели понять?»

* * *

Однако кое-какое эхо у дела Крушина все-таки было.

Например, в «Живом Журнале» долгое время шла полемика между криминально-литературными авторитетами «psyche_berta» и «anima_nuska», близкими, соответственно, к «Единой России» и «Блоку Юлии Тимошенко» (некоторые считают этих юзеров «мурзилаками», то есть виртуалами Константина Голгофского). Суть спора сводилась к тому, может ли правильный пацан «законтачиться», коснувшись рукой «лежачего полицейского», если к последнему примешан пидорский пепел.

В дискуссии, как обычно, участвовали широкие круги интеллектуалов нового поколения, и было высказано много разных мнений, начиная от логически безупречных построений об очищающей роли огня и изолирующей функции резины и кончая репликами заблудившихся в кириллическом секторе скандинавских либертэнов: «Why does it happen that all these people who were so thoroughly and publicly soul-fucked every day since they were born are so afraid to touch someone who was allegedly fucked up the ass?» — «It’s because they want to keep absolute anal virginity for their Lord, this is very important in their religion».[3]Консенсус был сформулирован одним молодым гопником так: «Не надо усложнять. Что лежит на земле, по тому ходи ногами, и никто с тебя не спросит». На этом спор завершился, хотя в ответвившемся треде теологи-любители еще несколько дней обсуждали, как отвечают за слова «пидарас духа» — в реале или в духе и истине.

Самым ярким из литературных произведений, вдохновленных делом генерала, следует считать напечатанную издательством «Маргинальный Ад» повесть Артура Анонимного «Много Машин» (видимо, псевдоним обыгрывает созвучие английского Arthur и «author»). Текст можно найти в интернете; смысл названия мы постараемся прояснить чуть позже.

Повесть строится на одном техническом приеме — попытке воспроизвести поток сознания посмертного астрального пузыря, или тела пепла, которое привязано к запеченному в «лежачем полицейском» праху. Смелый замысел оказался автору не совсем по плечу — тело пепла в его передаче мыслит точь-в-точь как обычный постовой. Возможно, впрочем, что это как раз гениальное прозрение в природу вещей.

Повесть начинается следующим образом: офицер ГАИ осознает себя в новом качестве и понимает — с ним произошло что-то жуткое. Он не видит и не слышит, но все же воспринимает мир неким странным новым способом. Сначала он думает, что стал жертвой ДТП и лежит в больнице. Потом он ощущает вокруг улицу и поток машин. Но он осознает окружающее как-то спорадически, вспышками. Время от времени что-то его бьет, и тогда он вспоминает мир вокруг, видит небо и близкий асфальт, чувствует бензиновую гарь и думает о жизни. Чем сильнее удар колес, тем ярче осознание. Потом восприятие гаснет — до следующего удара. Постепенно герой понимает, что он теперь «лежачий полицейский», и рядом с ним — такие же пузыри зыбкого осознания…

Здесь бы автору соблюсти меру и остановиться, но отчего-то современные писатели больше всего на свете боятся прослыть реалистами, и вот мы видим целое пиршество незрелого подросткового воображения: в фундаментах окрестных домов оказываются строители, в валяющихся на асфальте монетах — банкиры… Да-да, конечно, а как же еще. Знаем.

Музыкальным отзвуком дела Крушина можно считать пошловатый клип, пародирующий известную песню группы «Крематорий» (sic!) — «мусорный пидор, дым из трубы, плач природы, смех сатаны…» Эта пародия неудачна сразу по многим причинами — но достаточно указать на то, что современные передвижные кремационные блоки отечественного производства работают бездымно.

Известна реакция отдельных церковных иерархов на попытки относиться к «лежачим полицейским» как к человеческим захоронениям (были случаи, когда на них наносили знак креста и ставили рядом зажженные свечи). Эти действия обычно осуждались как ошибочные — хотя иногда уточнялось, что «не благословляется возжигать свечи, купленные не в храме». Кроме того, некоторые священники осуждали в проповеди использование применительно к искусственным дорожным неровностям таких выражений как «могилка мента» и «мусорок-пидарас» — но это, как правило, происходило в контексте борьбы с дурнословием.

За границей несколько информационных агентств кратко пересказали историю Крушина, но, поскольку жертвы генерала вряд ли были до конца искренни в своей гомосексуальности, серьезного международного резонанса дело не получило.

* * *

Где находится «лежачий полицейский» с прахом самого Крушина, точно неизвестно — это может быть любое из более чем ста мест, где искусственные дорожные неровности устанавливались или менялись через месяц-два после его смерти. В практическом смысле такая неопределенность сродни другому виду похорон — когда пепел отдают воде или ветру.

Что еще добавить к нашему рассказу?

Когда все уже позабыли про эту историю, Гойда Орестович Пушистый вдруг стрельнул из «Русского Журнала» язвительной статьей о том, как опасно, когда у каждого генерала в стране появляется свой Гаусгоффер (так звали оккультного дядьку нацизма), пытающийся, как обезьяна, имитировать сакральные действия с рунами и триграммами, не имея никакого понятия об их внутренней сути. Дупин ответил на своем сайте, что там, где пролез один пушистый, трем гаусгофферам делать нечего. Пушистый надменно предложил выяснить, у кого длиннее ресурс; Дупин промолчал, что было воспринято зрителями как принятие позы покорности — а люди, незнакомые с изнанкой московской интеллектуальной полемики, решили, что имел место обычный обмен оскорблениями с гомоэротической компонентой, подсвеченной компаративно-фаллическими коннотациями. «А город подумал, а город подумал, ученья идут», как пело радио на заре наших дней.