Попаданец для драконши - Алиса Рудницкая

письма! Моя душа жаждет переписки! Надеюсь, рука у тебя не отвалится?

— Хорошо, — кивнул я, обрадовавшись ее непосредственности.

— И не смей заставлять служанку писать их за тебя, — погрозила мне пальцем Оди.

— С этим небольшие проблемы, — смутился я. — Проблемы с языком. Я помню как говорить, но совсем не помню ни как писать, ни как читать. Если тебя устроит, что я начну заново учиться языку на твоих письмах — я могу попытаться.

— Конечно меня устроит, — она улыбнулась хитро-хитро, почти зло. — Я специально буду выбирать слова посложнее чтобы ты не скучал!

— Умаляю, прекраснейшая из женщин, пощади, — засмеялся я.

— Ну ладно, только ради тебя!

И она, наклонившись, чмокнула меня в щеку. Пара гостей неприязненно на нее покосилась, но Оди это вовсе не впечатлило.

Наверное в этот момент до меня и дошло наконец, неожиданно, почему Гансу она нравилась. В зале было множество других принцесс — нежных и жестких, серьезных и сексуальных, красивых и просто симпатичных. Но не смотря на мнимую разность все они были чертовски похожи друг на друга. Одинаковая вежливость, хотя и по разному выражающаяся. Одинаковые улыбки — хоть и на разных губах. Одинаковые наряды, хотя и разный крой. И у всей этой одинаковости было название — этика. Мертвая этика, превращающая девушек в однотипные манекены, разряженные в цветные тряпки. И если и есть в них что-то интересное — то оно внутри, и попробуй до него еще доберись.

— Знаешь, за что я тебя всегда любил, люблю и буду любить? — в тон ей спросил я, хотя едва ли подразумевал под этим действительную влюбленность.

— За… что же? — она неожиданно удивленно запнулась.

— За то, что твой наряд — это не просто красивый маскарад, — сказал я ей честно, — а продолжение тебя внутренней. И пусть тут все, кроме меня, Ласлы, Эллы и кошек без масок, пожалуй ты единственная действительно ее не носишь.

Подняв глаза я встретился с растерянным, ошарашенным взглядом. Попал в точку, значит? Впрочем, мне не нужно было угадывать, что думал о ней настоящий принц. Мне столько твердили о том, как сильно я на него похож, что я решил теперь просто быть собой. Так получалось натуральнее.

— Слово в слово… — пробормотала лавандовая принцесса, а потом снова превратилась в капризную девчонку. — Нет, все же не слово в слово! Ласла видно дурит нас всех — все-то ты помнишь, Ганс! О семеро кун, я впервые вижу такого живого мертвеца!

Я глянул в сторону королевы. Лавандовое семейство оставило ее, и теперь с ней разговаривал, все настойчиво пытаясь приобнять за талию, какой-то не запомнившийся мне кизильник. И я готов был поклясться, что ей это не нравится. Ласла держалась строго, неприступно, но он все лез и лез… раздражающе лез…

Нет… нет смысла мне соваться в ее дела. К тому же это напомнит ей о былом, а мы только-только примирились.

— Слушай, спаси меня, — повернулся я к Оди, чтобы отвлечься от этого неприятного зрелища. — Ласла попросила меня пригласить за стол четырех принцев. Я наметил кое-кого, но сомневаюсь. Ты же их лучше меня знаешь, помоги определиться. А то вдруг один из моих избранников окажется свиньей или занудой.

— Валяй, — соизволила помочь мне лавандовая принцесса, а потом захлопала в ладоши, загоревшись идеей. — Хотя нет, давай я угадаю! Можно? Это будет весело!

— Что ж, угадывай, — согласился я, а потом, заразившись ее азартом, предложил. — А давай так. Если ты ни разу не ошибешься — то я разрешу тебе сесть рядом со мной, по правую руку, и покормить меня с ложечки как маленького ребенка. Что на это скажешь?

— Охохо, какие ставки, Ганси, — закусила она накрашенную губу. — Готовься позориться! Тааааак…

Она сложила ладошки наподобие бинокля и осмотрела зал.

— Так-так-так, мной был замечен скромный, симпатичный рисовый кронпринц! — заявила она. — Он всегда тебе нравился, и я никогда не могла понять почему! Может просветишь меня?

— Да ты посмотри на него, — я кивнул на парня, который пытался спокойно болтать с кизиловой принцессой, но при этом его щеки предательски приближались по цвету к оттенку ее кожи. — О так старается. С его внешностью и низким ростом так сложно заставить всех воспринимать себя всерьез. А уж то, как он тщетно пытается сдерживать смущение, и как его же кровь его постоянно сдает, приливая к лицу. Нет, его упорство и то, как он стойко переживает неудачи, определенно заслуживает уважения.

— Говоришь о нем так, будто не впервые его видишь, — удивилась Оди, совсем забыв о том, что нужно поддерживать легенду.

— На самом деле я просто на него смотрел больше, чем на остальных, — хмыкнул я. — А еще он покраснел, когда пожимал мне руку, и я это запомнил. Так что я сделал выводы почти на пустом месте. Но, судя по твоей реакции, попал в точку.

— Да, попал, — согласилась Оди. — Так что, с ним я угадала?

— Разумеется. Поехали дальше.

— Так… дальше уже посложнее, — хмыкнула она. — Возможно ты бы хотел видеть за своим столом льняных братьев близнецов. Они довольно веселые и интересные. Они могли бы привлечь тебя своей необычностью.

— И опять угадала, — кивнул я, а потом делано ужаснулся. — Ну вот, я уже жалею, что предложил! Ты меня насквозь видишь. Но я позову их вовсе не из-за необычности.

— Тебя интересуют корабли и летучий газ, да? — спросила Оди. — Какой ты скучный… небось Ласла тебя заставила.

— Нет, она дала мне свободу выбора, — покачал головой я.

— Тогда почему тебе не позвать льняного кронпринца? — кивнула девушка на высокого, серьезного парня в белом наряде, похожем слегка на японское кимано, только более короткое и разрезанное на ленты внизу. Ноги льняника утопали в широченных, непонятно как держущих форму штанах.

— Он мне не нравится, — нахмурился я. — Надменный. К тому же я не нацелился на какую-нибудь сделку, нет у меня права на такие манипуляции. Но согласись, если я подружусь с его братьями, то, в нужную минуту он может быть ко мне чуть более благосклонным, чем к кому-нибудь другому.

— О, как меня греет тот факт, что ты наконец выбираешь то, что тебе нравится и ищешь в этом выгоду! — обрадовалась Оди. — Смерть пошла тебе на пользу. Ну и последним, пожалуй, будет кизиловый младший принц.

— Мимо, — обрадовался я.

— Постой, как нет? — ошарашилась она. — А кто же?

— Твой брат, — улыбнулся ей я. — Я думаю Ласла пригласит твоих отца и мать, а тебя однозначно приглашу я. И мне бы не хотелось, чтобы твой брат скучал в одиночестве.

— Как мило, ты позаботился о незнакомце, Ганси, — мурлыкнула Оди