Я охранял Брежнева и Горбачева. Откровения генерала КГБ - Михаил Докучаев

Когда в первичных партийных организациях зачитывали доклад Хрущева на XX съезде КПСС «О культе личности Сталина и его последствиях», коммунисты задавали себе вопрос: «Как это так, человек, который вместе со Сталиным вершил дела в Московской партийной организации, подписывал документы на аресты и расстрелы, вдруг оказался таким морально чистым после смерти Сталина?»

Видимо, смерть Сталина ему была очень нужна для очистки своей совести. Опорочив всех соратников Сталина и его самого, боясь собственных разоблачений за прошлую деятельность, Хрущев взялся за чистку государственных и партийных архивов, в чем ему активно помогал бывший председатель КГБ И. А. Серов.

Поднимали в ту пору все документы, касающиеся деятельности Хрущева в Москве и Киеве. Специальный самолет особого авиаотряда Министерства гражданской авиации часто курсировал в то время между Москвой и Киевом, доставляя Хрущеву нужные документы. Тогда же родилась идея скомпрометировать Сталина как агента царской охранки. В киевских архивах на этот счет появилась фальшивка, которая позже получила огласку в газете «Московская правда» от 30 марта 1989 года и была представлена как подлинный документ.

Для чего все это нужно было Хрущеву? По-видимому, для того, чтобы скрыть следы своих преступных деяний, отвести от себя подозрения и создать условия, позволяющие нанести удар по Сталину и его соратникам. По его воспоминаниям выходит, что даже при жизни Сталина он ставил себя в позу ему, строил свои действия вразрез с мнением Сталина, особенно когда дело касалось арестов и вынесения коллективных решений по важным вопросам. Он выглядит таким героем и чистеньким человеком, как будто он и не был первым секретарем МГК ВКП/б/ в период с 1934 по 1938 год, когда в основном имели место массовые репрессии и без санкции Хрущева не мог быть исключен из партии арестован ни один московский коммунист. Он вновь занимал этот пост с 1952 года по день смерти Сталина и не мог не знать существа дела, связанного с арестом группы врачей-евреев.

Все это он знал, но в мемуарах пытается обратить это на пользу себе, выгораживая себя всюду, где можно, и сваливая всю вину на Сталина и Берию. После смерти Сталина, освободив из-под следствия врачей и объявив амнистию в основном уголовникам, Хрущев предстал перед всеми героем, которого с благодарностью вспоминают, возносят и поднимают на щит как великого демократа. А заслуживает ли он этого? Здесь есть вопрос!

Конечно, прямых улик, обвиняющих Хрущева в том, что он способствовал физической смерти Сталина, нет. Но то, что он являлся в последующем инициатором жестокой борьбы против мертвого Сталина, могильщиком его политической и гражданской личности, человеческого достоинства, дискредитатором его как выдающегося руководителя партии и советского народа, лидера международного коммунистического и рабочего движения и даже осквернителем его могилы, не делает чести Хрущеву и ставит его в один ряд с теми, кто пожелал бы убрать Сталина задолго до его смерти.

Все это весьма ярко характеризует Хрущева и показывает его намерения в отношении Сталина. Нужно сказать, что свое слово о том, что он и после смерти Сталина покажет ему, где живет «кузькина мать», Хрущев сдержал. Однако жизнь коварна, и Хрущев не избежал своего позорного конца. По меткому выражению У. Черчилля: «Хрущев начал борьбу с мертвым и вышел из нее побежденным».

* * *

В наши дни, когда идет разнузданная кампания против Сталина, против всего, что связано с ним, против тех, кто под его руководством строил в тяжелейших условиях социализм, победил фашизм и восстановил разрушенное войной огромное народное хозяйство, когда под сомнение ставится история великого советского государства, имя и учение бессмертного Ленина, не следовало бы забывать, что на мертвых историю не делают и политический багаж не наживают.

Политика любого государства, партии, большого деятеля должна строиться на решении насущных проблем с перспективой на будущее. Прошлое в таких случаях остается для истории, которую надо уважать, а не извращать и не перечеркивать все ее ценности задним числом. В прошлом тоже были неплохие и умные люди, которые по-своему решали стоящие перед ними задачи и проблемы, и подчас не хуже, а даже умнее и практичнее, чем новые поколения руководителей. При этом они не забывали о своей гордости, патриотизме и классовой борьбе, которая приобрела в настоящих условиях самые острые формы. Поэтому Иосиф Виссарионович Сталин был на сто процентов прав, утверждая, что с развитием социализма будет обостряться и классовая борьба. В этом заключается сила и гениальность его предвидения и мышления, все его величие.

Таким он и останется в памяти народной, несмотря на то, что разные силы экстремизма и неофашизма стремятся очернить его имя, устранить с политической арены истории.

Сам Сталин сказал во время войны: «Я знаю, что после моей смерти на мою могилу нанесут кучу мусора. Но ветер истории безжалостно развеет ее»[19].

То же самое Сталин высказал и Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому, когда провожал его в Польшу на должность министра обороны Войска Польского. Он сказал тогда: «Я знаю хорошо, что после моей смерти меня безжалостно дискредитируют. Но я и знаю отлично, что после меня реабилитируют и восстановят в правах истории».

Такой расправы, какую устроили над Лениным и Сталиным, не было и нет ни в одном другом государстве мира. Даже Гитлер, ввергнувший народы мира в мясорубку второй мировой войны, принесшей им более 50 миллионов жертв, в глазах своих соотечественников выглядит куда лучше, чем изображают Ленина и Сталина в нашей стране.

О президенте Соединенных Штатов Америки Г. Трумэне, отдавшем приказ сбросить атомные бомбы и уничтожить население двух мирных японских городов Хиросимы и Нагасаки и тем самым совершить чудовищный акт вандализма в глазах человечества, предпочитают молчать, не считают нужным не только привлекать его к политической и юридической ответственности, но и подвергать открытому осуждению.

Только у нас в стране высокие руководители и бездарные политиканы, а в упряжке с ними диссиденты и потомки репрессированных хлещут направо и налево всех выдающихся предшественников, стремясь строить на этом свое благополучие и политическую карьеру, одновременно отвлекая народные массы от насущных проблем их жизни, к которым они сами их привели.

Можно только напомнить всем этим злопыхателям, что история все хранит в своей памяти и не прощает тех, кто ее извращает и очерняет своих мертвых предков. Их ждет та же участь, какая постигла многих, в том числе и Хрущева. За десять с лишним лет своей деятельности Хрущев надоел не только всему народу, но и своим близким соратникам, которых он приближал, выдвигал на руководящие должности и на которых возлагал надежды. Они же его и убрали 14 октября 1964 года. Это был по существу «дворцовый переворот», самый бескровный, бесшумный и воспринятый всеми с удовлетворением.

Н. С. Хрущев предстает в памяти сотрудников безопасности совсем другим государственным деятелем в сравнении со Сталиным. Хрущев беспрестанно ездил по стране и за границу, а это требовало кропотливой подготовки, чрезмерных физических нагрузок. Мало того, Никита Сергеевич всегда был недоволен службой охраны, строго, порой грубо обращался с ней. Он никогда не проявлял заботы об этих людях, которые, не щадя своей жизни, готовы были защищать его в любых условиях и местах его пребывания.