34 холостяка, или Дневники народной свахи - Лидия Чайка

- Эх… - тяжелый вздох. – Туда поеду, куда ж деваться…

- И я не могу в деревню идти, - подал голос Ярослав.

- А ты чего? – я перевела взгляд на темноволосого богатыря - он, как и всегда, был гладко выбрит.

- Ногу вчера потянул, - слегка поморщился Ярик.

- И? – сдерживать рвущийся смех было все сложнее.

- И идти тяжело, - на лбу богатыря залегла глубокая морщинка.

- А у меня с вечера живот болит, - подал голос Огнезар.

- А у меня в ухе стреляет, - вторил ему брат.

- А я вчера копчик отбил, теперь хромаю, - последовал еще один жалобный стон от Синеока.

- А я с зубом маюсь - с ночи тревожит, зараза, - приложил ладонь к щеке Садко.

- Так, - я постаралась взять себя в руки, - а у тебя Красислав, что болит?

Мужчина сделал печальные глазки и выдал:

- Пучит…

- У-у-у-у-у-у… - завыла я. Из глаз потекли слезы, живот болел от резко сжимающихся в истеричном хохоте мышц. – Чья… - постаралась выдавить из себя связную речь, - … идея?

Мужчины переглянулись.

- Ничья, - хором ответили они и уставились на Лютобора.

Я поставила кружку на стол и вопросительно посмотрела на последнего.

- Говори, - через очередной приступ смеха потребовала я, - что у Божеслава, Купало и у тебя болит?

Мужчина опустил взгляд и пробурчал.

- Божеслав должен был слечь с температурой, я – с отравлением, Купало - с нервами…

- Какими нервами? – решила уточнить.

- Ему надо было изобразить нервный срыв, - подал голос, сидящий неподалеку на скамье Тимка.

Ну, блин… мужчины!

- Аленушка, - притворно обеспокоенно начал говорить кот, - тебе плохо?

- Мне? – захлопала глазками. – Да я такого заряда позитива давно не получала! Вы что же, реально думали, что я во это все поверю?

- Попытка – не пытка, - вздохнул Лютобор.

- Аленушка, - подал голос Черномор. – Пригляди уж за молодцами моими, пока мы с Бериславой в граде будем.

Я уперла свой взгляд на воеводу и нахмурилась. Он что же хочет оставить меня с ними одну?!

- Куда это вы собрались? – пытливый взгляд в сторону Бериславы. Та не отрывала взгляда от своей тарелки.

- Дела у нас там, - неопределенно пояснил Черномор. – Неделю нас не будет.

Я громко сглотнула. Неделя!

В общем, дальше наша трапеза протекала в гробовой тишине. Я только недовольно сопела и буравила взглядом жену воеводы. Богатыри, как только перестали завтракать, собрали грязную посуду и неровным строем двинулись в кухню, где покидали все на небольшой стол и по-тихому попытались слинять.

- Лютобор!- грозно произнесла. – Ждете меня во дворе. Я скоро! Светик, поможешь с посудой?

Тот коротко кивнул и принялся за тарелки. Я же стала отмывать чугунки, в которых готовила кашу.

- С тобой в деревню сходить? – спросил богатырь, когда посуда была вымыта.

- Нет, - мотнула головой. – Со мной Тимофей пойдет.

- Хорошо, - Светик засучил рукава рубахи и направился на выход. – Я тогда на границу поеду вместе с Любозаром. Сегодня поздно будем.

- Эх, Светик, - неожиданно для самой себя вздохнула я, - и кому ж такой жених видный достанется?

Светозар застыл в проходе и повернулся ко мне. Я вдруг поняла, что ляпнула, и почувствовала, как щеки начинают пылать.

- А ты еще не знаешь? – тихо спросил он.

Я, не глядя на богатыря, помотала головой. Типа, нет, милый, знать – не знаю, ведать – не ведаю.

- А я знаю, - в голосе проскочила легкая грусть.

Когда я подняла взгляд, Светика в проходе уже не было. Лишь слышались отдаляющиеся шаги.

И чего это он там уже знает? Неужели нашел себе невесту, а мне ничего не сказал? Неужели я опять узнаю все последняя… Хороша сваха…

Выйдя из терема, пробежалась взглядом по хмурым богатырям. На всех были льняные просторные рубахи и широкие штаны, заправленные в сапоги. И как им в них летом не жарко? Мне иногда и в лаптях не комфортно, а они, наверное, вообще, круглый год в этих сапожищах ходят.

- Ну что, женихи, - обратилась к богатырям. Те недовольно поморщились, но возникать не стали. – Вперед, на поиски невест!

Раздался неровный гул возмущения, но Тимофей грозно зыркнул на мужчин своими зелеными глазами и громко зашипел. Те тут же притихли и нехотя поплелись к тропинке, ведущей в деревню.

Я шла последней и сверлила взглядом Смеяна.

- О, женщины, как вы коварны!

Как много яда в вас,

Как много слез.

Молю лишь об одном,

Отчаянный!

Не покидай меня, видение из грез.

Ты воровка, ты достойна смерти.

За то, что жизнь моя – твоя игра.

Обещания свои не держите,

Ходящие по лезвию ножа!

Я напряглась и посмотрела на идущего рядом кота. Тот лишь нервно дернул ухом, но не обратил на меня никакого внимания.

- Смеян, - окликнула богатыря, и тот тут же повернул ко мне голову, - кто там у тебя по лезвию ножа ходит?

- Да есть тут одна… - он блеснул на меня хитрым взглядом.

- А чего это ты на меня так смотришь? - я передернула плечами.

- А что такое? – хмыкнул мужчина. – Я, между прочим, поэт…

- Поэт – хошь котлет? – в разговор вклинился Огнедар.

- Да ты достал уже! – тут же переключился на одного из близнецов самопровозглашенный поэт.

Остаток пути эти двое выясняли отношения. Тимофей недовольно посмотрел на меня, но я показала коту язык и отвернулась. Не виновата я в том, что богатыри не уверены в себе и явно трусят идти в деревню, чтобы провести работу над ошибками. Но так как мне домой вообще-то хочется, а для того, чтобы вернутся в свой мир, надо всех мужчин из терема пристроить в хорошие руки… И мне чихать на то, трусят они там или нет. У меня еще намечаются проблемы со Светозаром. А эти вдруг решили мне еще одно недоразумение устроить. Кукиш им с маслом!

Подойдя к деревне, богатыри остановились и косо посмотрели на меня.

- Может, не стоит? – наконец произнес Ярик.

- Стоит-стоит, - припечатала я и, схватив Красислава за руку, потянула в сторону терема старосты.

Мы подошли к дому Мифодия, и я стала напутствовать мужчин:

- Итак, - я аж руки потерла. – Вы все расходитесь и идете к выбранным ранее объектам для воздыхания…

- Плохая идея, - подал голос Купало.