Только невинные - Рейчел Эббот

– Вы сказали, что познакомились с Хьюго только на свадьбе. Разве это не было… немного необычно?

Стелла безрадостно рассмеялась и покачала головой. Затем взяла масленку и стала намазывать масло на хлеб.

– О… мы пытались познакомиться с ним раньше. Мы предлагали встретиться в Лондоне. Приглашали его приехать к нам в Манчестер. Говорили, что готовы приехать в Оксфордшир. Встретиться где-нибудь на полпути, если ему так будет удобнее. Словом, все что угодно, любой вариант. Но он всегда отговаривался то одним, то другим. Лора явно была от него без ума, но мне уже тогда все это показалось странным. Вы знали, что до свадьбы она даже не видела этот дом? И церемонию, и прием планировал Хьюго – в качестве «сюрприза» для нее. Она была невероятно красива тогда. Как принцесса. Я считала, что ему очень повезло, но, кажется, он считал, что повезло как раз ей – ну как же, отхватила такого мужчину. Хьюго, видимо, полагал, что он завидная партия. Высокомерный, надутый павлин – вот кто он был.

Черт, подумала Бекки. Стелла и вправду не любила Хьюго.

Пока она собирала чашки, сахар, молоко и все, что нужно для чая и кофе, Стелла продолжала излагать свои мысли по поводу свадьбы, нового дома Лоры и недостатков Хьюго. Однако это не проливало никакого света на отношения между Лорой и ее мужем.

– Вы сказали, она изменилась. Но как вам кажется, может быть, она была по-своему счастлива с Хьюго?

– Честно? Нет. Совершенно нет. Хотя Лора изо всех сил стала бы это отрицать. Она не умеет признавать поражение – никогда не умела. Если она хочет в чем-то преуспеть, то будет пытаться снова и снова, до тех пор, пока у нее получится. Когда она была счастлива, прямо пузырилась от радости, как шампанское. Во многом она была еще совсем девочкой. Энтузиазм юности, знаете.

Улыбаясь, Стелла повернулась к Бекки. Видимо, она действительно любила свою дочь и гордилась ею. Но было трудно соотнести образ юной, живой Лоры с той женщиной, что сидела сейчас в гостиной.

– Еще до того, как они поженились, я заметила, что Лора очень нервничает и все время как будто на взводе. Тогда мы еще не были знакомы с Хьюго, и я думала, что дело в предсвадебном волнении. Или, может быть, у нее проблемы на работе. Но в тот же момент, как его увидела – у алтаря в церкви, – я поняла, что причина в нем, и только в нем. Но что я могла сделать? Встать в тот момент, когда говорят: «Если кому-нибудь известна причина, по которой этот мужчина и эта женщина не могут соединиться браком…» Или как там они говорят? Подняться и заявить, что мне не нравится этот человек?

Стелла ожесточенно резала сыр, как будто это была какая-нибудь часть тела Хьюго. Она разошлась не на шутку, и Бекки решила дать ей выговориться. Чай уже заварился, но ничего, она сможет потихоньку вылить его в раковину и заварить новый.

– Речь Хьюго мне тоже не понравилась. Он все говорил о своей замечательной матери, а потом сказал, что Алекса – главная любовь его жизни. Конечно, дети для всех нас – самое главное, но все же в день свадьбы!.. О Лоре он едва упомянул. Потом они отправились в свадебное путешествие. Я знаю, Лоре очень нравилось место, которое он выбрал для медового месяца. Когда они вернулись, я решила проведать ее, посмотреть, как у нее дела. Чего уж там говорить, брак – это ведь не только любовь, но мы, как правило, осознаем это не сразу. У Лоры был немного грустный голос, и я подумала, что, может быть, ей нужна поддержка; особенно теперь, когда она ушла с работы и рядом с ней не было ее коллег.

Стелла подняла голову и потыкала в воздух ножом.

– Вот еще одна вещь – он заставил ее бросить работу! Видимо, жене такого важного человека было неприлично ходить на службу. Когда я увидела Лору, то испытала шок. Она похудела – не сильно, но она моя дочь, и я сразу заметила, что она осунулась и спала с лица. И улыбалась она как-то напряженно, и еще у нее были темные круги под глазами. Я спросила ее, что случилось. Конечно, она ответила, что ничего. Они прекрасно провели время, у них был фантастический отпуск, а теперь жизнь вернулась в обычную колею, только и всего. А потом она сказала нечто такое, что показалось мне странным.

Стелла положила нож и облокотилась о стол.

– Я спросила, есть ли у нее фотографии. Она сказала: «Да, конечно. Я принесу. Наверное, я оставила их в своей спальне». Разумеется, это могла быть всего лишь оговорка – вместо «наша спальня» – «моя спальня». Но Лора покраснела и смутилась; я сразу поняла, что дело здесь нечисто. Я попросила ее показать мне дом – ведь на свадьбе мы видели только первый этаж. Довольно прямолинейно с моей стороны. Но я никогда не отличалась особой деликатностью, что есть, то есть. Ну, как бы то ни было, она отказалась. Сказала, что не хочет ничего показывать, пока дом не отделают заново. С тех пор я так ни разу и не была наверху.

Бекки озадаченно нахмурилась:

– А где же вы тогда спите, когда приезжаете?

– Честно говоря, Бекки, я не так уж часто приезжала. Но в те разы, когда мне удавалось навязать им свое общество, я жила в гостевом домике. Хьюго полагал, что там мне будет удобнее, спокойнее и уединенность никому не помешает. Но на деле меня просто впускали в дом утром, когда Хьюго считал, что уже можно. Я чувствовала, между ними что-то не так, и в конце концов спросила у Лоры напрямую: «Ты счастлива с Хьюго? На свадьбе мне показалось, что у него очень непростой характер». И она здорово рассердилась.: «Что ты хочешь сказать, мам? Он прекрасный человек, и мне очень жаль, что ты его не одобряешь. Возможно, в таком случае тебе не стоит пользоваться его гостеприимством». Естественно, лучшая защита – это нападение. Я никогда ее такой не видела. Поэтому мне пришлось оставить эту тему навсегда.

Хотя мнение Стеллы о Хьюго очень и очень интересовало Бекки, нужно было двигаться дальше.

– Стелла, я знаю, это может быть вам неприятно и нелегко, но не могли бы мы поговорить о Лоре и о том, почему она дважды оказалась в психиатрической больнице?

– А я вам расскажу, как это случилось! Ее туда запер Хьюго! Или, как теперь говорят, «изолировал». – В глазах Стеллы вспыхнула ярость.

Да, подумала Бекки. «Не любила Хьюго» – это прямо преуменьшение века.

– В первый раз она угодила в больницу с диагнозом «депрессия в стадии обострения» и провела там целых два года. Тогда Хьюго заявил, что она подвержена бреду и галлюцинациям, или что-то в этом роде, и представляет опасность для себя самой. Ему всегда удавалось сделать так, чтобы люди встали на его сторону. Во второй раз это оказался один из ваших полицейских констеблей – хотите верьте, хотите нет. Не сомневаюсь, Хьюго изо всех сил пытался убедить их запереть ее в больнице навеки и выкинуть ключ, но ему не повезло. Она выбралась уже через год с небольшим.

Оказывается, к делу имел отношение высокий полицейский чин! Справившись с удивлением, Бекки задала логичный вопрос:

– Вы сказали, ему всегда удавалось сделать так, чтобы люди встали на его сторону. А в первый раз – кто это был в первый раз?

– Ну, менее эффектная персона, чем констебль, но не менее значимая. Эта ужасная няня Алексы, Ханна. И Лора рассказывала, что она улыбалась, когда ее, Лору, увозили. Вероятно, она думала, что, если убрать жену с дороги, у нее появится шанс.