📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгНаучная фантастикаПовесть о генерале Данне, дочери Маары, Гриоте и снежном псе - Дорис Лессинг

Повесть о генерале Данне, дочери Маары, Гриоте и снежном псе - Дорис Лессинг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 68
Перейти на страницу:

— Песчаные библиотеки? — спросил солдат у старой служанки, но та из последних сил цеплялась за каменную стену и так дрожала, что не могла говорить. Она, похоже, и не слышала ничего.

Гриот увидел, что этот человек, выходец с востока, искренне заинтересован и впечатлен. Он ходил вокруг прозрачного сооружения и разглядывал покрытые письменами страницы.

В помещении было свежо — откуда-то поступал чистый воздух, но запах сырости тоже ощущался.

Между прижатыми изнутри листками Гриот рассмотрел, что внутри странного короба (вообще-то, это было гораздо больше, чем короб, скорее — зал внутри зала) лежали все те же пачки листов. Потом он задался вопросом: что удерживало листки на стене? Каждый из них был прижат с двух сторон планками, а планки, в свою очередь, крепились к стене чем-то вроде клея.

Переводчик с головой погрузился в изучение находки. Он переходил от одной странички к другой (на одних были письмена, на других — картинки) и бормотал: «Это такой-то язык… а это такой-то. А это… не знаю».

Тем временем старухе стало совсем плохо; ее так трясло, что она чуть не рассыпалась на кусочки.

Что же, теперь еще двое знали дорогу к тайнику: Гриот и солдат с востока, которого звали Сабир. Пора было возвращаться. Они поставили старуху лицом к узкой щели, которая была выходом, и протолкнули ее вперед, потому что сама она не двигалась. Гриот опасался, что она в таком состоянии не сможет вспомнить обратную дорогу, но наконец они все-таки вышли на воздух. Оба мужчины запомнили маршрут.

В тот же вечер старуха умерла. Умерла и Фелисса, как только услышала о смерти служанки. Тут же по лагерю распространился слух, что их убило проклятье. Умрет ли солдат, Сабир? А сам Гриот? Пока всё вроде бы обстояло благополучно: оба пребывали в отменном здравии, никакое проклятье их не коснулось. Гриот радовался, что вовремя раскрыл загадку тайника: соберись он на поиски хотя бы днем позже, и уже некому было бы показать им запутанный маршрут.

Что именно Сабир рассказывал своим приятелям в лагере, Гриот не знал; однако он взял с переводчика клятву хранить маршрут в тайне. Сабир позднее говорил ему, что очень немногих интересуют древние песчаные библиотеки. Однако есть один человек, сказал Сабир, которого он хотел бы познакомить с Гриотом. Зовут его Али, и это очень ученый человек, который знает все о книгах и владеет многими языками.

В большом зале, помимо стола Гриота, был установлен еще один, для Сабира и Али, — не очень близко, чтобы их беседы не мешали Гриоту работать, но тем не менее в пределах слышимости, потому что Гриот надеялся почерпнуть из их соседства новые знания. Сабира и Али снабдили стопками листов из давленого и высушенного тростника, которые использовались для письма, и палочками из жженого дерева, те оставляли черный след на всем, к чему прикасались. Каждый день они уходили в тайник, пробираясь путаными ходами, и возвращались возбужденные, нагруженные исписанными тростниковыми листами. А потом приходили к Гриоту и говорили что-нибудь вроде: «Увы, многие языки прошлого мертвы уже много лет» или «Кажется, в лагере есть человек, который мог бы прочесть это». Гриот внимательно слушал и осознавал собственное невежество. Он просил, чтобы всю информацию записывали и берегли для генерала Данна, который вот-вот уже должен вернуться. Но где же он, где Данн?

Волны беженцев, гонимые войнами, достигали Центра неравномерно; иногда между ними был значительный перерыв. Не раз Гриоту казалось: всё, войны закончились, и он радовался этому, потому что его силы были на пределе. Но потом беженцы появлялись снова — все голодные, все потрясенные кошмаром, обрушившимся на их жизни, все насмотревшиеся смертей и страданий. Одежды беженцев разительно отличались друг от друга; нигде и никогда не собиралась столь многоцветная и многоликая масса людей. Некоторые приходили почти голые, потому что всю их одежду украли; другие носили ворованное. И эта толпа, это сборище оборванцев — настоящее лоскутное одеяло — стало тем, что Гриот называл своей армией. Он заставлял их маршировать, учил ходить строем и выполнять команды, делил на отряды, взводы, полки, повторяя все то, что видел в армии агре.

А Данн все не возвращался.

Гриот кормил все больше и больше людей, давал им кров, одевал их, основывал для них рыбацкие деревушки на побережье Нижнего моря и фермы, строил станки, на которых из шерсти пряли ткань для штанов и рубах. И казалось, одни только красные одеяла объединяли этих людей, а исчислялись они уже многими сотнями.

«Почему они согласились подчиняться мне? — втайне задавался вопросом Гриот. — Что их заставило?» Некоторые из беженцев были умнее его и гораздо ученее, а кем был он? Кто такой Гриот? Всего лишь человек, который сидит за своим столом в большом зале и называет сброд армией.

Гриот строил планы, размышлял, наблюдал за двумя выходцами из стран песка, работающими за соседним столом. Через окна и отверстия под потолком в большой зал падали солнечные лучи и рисовали на стенах и на полу узоры — когда стояла солнечная погода; иногда под потолком пролетали птицы, а одна даже свила гнездо между цветными плитками. Плитки эти больше никто не умел делать, и Али говорил, что в его стране это ремесло тоже уже позабыто… Али… Как часто Гриоту приходилось обращаться к Али, невысокому человеку с коричневой кожей, который редко улыбался. Он потерял детей и, как он думал, жену во время войны, которая заставила его покинуть родину.

Али всегда был готов ответить на вопросы, которые то и дело возникали у Гриота. Он, Гриот, так несведущ, столько всего не знает… Но ничего, скоро вернется Данн, и тогда…

А Данн не возвращался, и никаких весточек от него тоже не было.

Когда он наконец вернется, то услышит столько всего нового, о тайнике и о том, что в нем хранится. И армия станет его армией, армией генерала Данна, потому что, отлично понимал Гриот, без славы Данна, без легенды о нем он ничего бы не сумел сделать. Гриот был бы ничем, и не ради него люди оставались в лагере, терпели неудобства и выполняли его приказы. Люди говорили о генерале Данне, который вернется — скоро.

Столько новостей надо будет пересказать Данну… но как же Гриот забыл, ведь генерал ничего не знает о трагедии с его сестрой. Маара умерла, и придется сказать Данну правду. Гриот время от времени вспоминал об этом и думал: «Для Данна это будет тяжелым потрясением, он очень любил сестру».

Сам Гриот никогда никого не любил — за исключением, разумеется, Данна, если это слово здесь уместно.

И Гриот ждал, все время ждал, вспоминая собственную жизнь, думал, почему он таким стал и почему он сидит здесь. Все это время он ждал Данна.

Гриот старался направить свои мысли назад, как можно дальше в прошлое, но они упирались в преграду из дыма и пламени, из орущих солдат и плачущих людей, среди которых были и его родители. Дальше этого он ни разу не сумел пробиться.

Позже он узнал, что в ту роковую ночь ему было девять лет.

То, что было потом, Гриот помнил. Он стал мальчиком-солдатом в армии, которая воевала, нападала на поселения, грабила и превращала в рабов людей (его научили думать о них как о врагах). В армии таких детей-солдат, оставшихся без родителей, было много. Гриот хорошо владел копьем и мог убить им противника, он умел пользоваться дубинкой, а любимым его оружием была катапульта. Убивал он как людей, так и животных и птиц. Его хорошо кормили, он спал в бараке вместе с другими детьми. Теперь Гриот понимал, что тогда он ни о чем не думал, был слишком потрясен, чтобы думать, и мог только выполнять приказы.

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 68
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?