Ограбление казино - Джордж Хиггинс

— Не-а, — ответил Когэн. — То есть в смысле, если хочешь двойную, я не против, если думаешь, что потянешь. Тебе это надо?

— Башли не повредят, — ответил Митч. — Надо попробовать, а это мне левого яйца будет стоить. Знаешь, где эти мудаки мне вкатили? В Мэриленде. Не в Нью-Йорке, в Мэриленде. Поэтому надо туда ехать и все дела, пердеть в каком-нибудь мотеле, и это будет значить две стойки, мой парень, который, похоже, ни разу в жизни из швейного района не вылазил, Солли клевый чувак, но если кто и похож на свете на пронырливого нью-йоркского жида, так это Солли. И потом еще один парень, может, в робе или что-то, чтоб они меня не прижали только за то, что у меня Солли. Еще как мне башли нужны.

— Ну, — сказал Когэн, — если двоих взять хочешь, меня устраивает.

— Надо бы соглашаться, — сказал Митч. — Но я думаю, мне тут вообще быть не положено, а? У меня подписка, Нью-Йорк и Мэриленд, и все такое, я должен, то есть я не должен никуда больше ездить, если у них сначала не отпроситься. Ну а я не отпрашивался. Поэтому мне тут, наверно, ошиваться не нужно дольше совсем уж необходимого. Ну и двое — риск к тому же. Не, лучше я с одним.

— Ладно, — сказал Когэн. — Так, теперь вот: это должен быть чувак, который меня знает. Ну то есть он меня не знает, но он из тех немногих, кто, вероятно, знает, кто я такой, да? Знает меня и знает Диллона, и если что услышит — прикинет все правильно, ждать надо либо Диллона, либо меня. Вот он-то поэтому.

— Кореша у него есть? — спросил Митч.

— Один, кого нам, может, придется, — ответил Когэн. — Совсем щегол, может где-то тут быть. Но довольно крутой парнишка. А другой пацан — его тут явно нет. Поэтому тот один-то и может.

— С ним мы будем что-то делать? — спросил Митч.

— Прямо сейчас, — сказал Когэн, — это как посмотреть. Я честно не знаю. Понимаешь, другой чувак — его-то я на сегодня на вечер и наметил. А глядеть надо на то, что потом случится.

— А что за хуйня может? — спросил Митч.

— А вот такая, блядь, хуйня, — ответил Когэн. — Есть чувак, у него катран, да? И он берет чуваков как-то раз, чтоб они его ему дернули, а потом, в общем, ему это с рук сходит. В общем, и тут все говорят: «Ладно». Потом возникает другой чувак, берет двух этих щеглов, они приходят и дергают его опять, да? Думают, опять на него повесят. Вот этим чуваком я и занимаюсь. Вечером лампаду ему задую, прикидываю, все нормально пойдет.

— Тупое говно, — сказал Митч. Он допил первую кружку.

— Точно, — подтвердил Когэн.

Официант принес счет. Когэн расплатился.

— На обратном пути, — сказал Митч, — если рассчитываете в этот район заглянуть в этом году, можете притащить мне еще парочку.

— Не можете, — сказал Когэн официанту. Взял вторую кружку. — А эту я выпью сам, хоть и не хочу. Он кофе будет. Принесите человеку крепкого черного кофе.

— Эй, — сказал Митч.

— Сам ты «эй», — ответил Когэн. — Мне с тобой надо поговорить. Я не хочу к тебе в трезвяк ездить и там разговаривать. Там слишком много народу вокруг ошивается, нос суют. Тебе — кофе.

— Я заснуть не смогу, — сказал Митч.

— Посмотри телевизор, — сказал Когэн.

— А может, и не буду, — сказал Митч. — Вместо этого ты мне кой-чего срастишь.

— Тебе оно надо? — спросил Когэн.

— Бля, — ответил Митч. — Я ж сегодня не работаю, да?

— Не-а, — согласился Когэн.

— И завтра вечером, наверно, не работаю, — сказал Митч. — Нам надо все прикинуть, раскидать. Кто мне будет помогать?

— У меня пацан есть, — сказал Когэн. — Не самый смышленый, но сделает что скажут. Хочешь за руль его — поедет. Что угодно.

— А не проебет? — спросил Митч. — Что б там ему кто ни говорил, а если проебет?

— Слушай, — сказал Когэн, — этот пацан голыми руками тачку, блядь, порвет на части, только скажи ему. Очень надежный. Но ему все надо говорить. Скажешь — сделает. Дом, блядь, протаранит, иначе не может.

— Лично я, — сказал Митч, — мне бы лучше такого, кто увидит дом и обойдет его. Я не могу себе позволить, не хочу я такого, чтоб устроил беспредел, стоит его из поля зрения выпустить. Ты уверен, что сам не сможешь?

— Послушай, — сказал Когэн. — Чувака зовут Джонни Амато. Я его знаю. Знал — он хотел, чтоб Диллон ему кое-что сделал как-то, а Диллон не смог. И вот Диллон ему сказал, если это годится, он меня попросит, и чувак сказал: «Валяй». Я там все тогда сделал, и он мне заплатил. Он меня знает.

— А сколько знает пацан?

— Кенни? — уточнил Когэн. — Кенни ничего не знает. Я ему ничего не говорил. Он вообще не знает, что ты в городе. А если б знал, для него б это ничего не значило.

— Я его не хочу, — сказал Митч.

Официант принес сдачу Когэну и кофе.

— Этого я тоже не хочу, — сказал Митч.

Официант ушел.

— Я и не говорил, что ты хочешь, — сказал Когэн.

— Никаких, блядь, ебанатов я тоже не хочу, — сказал Митч.

— Ну, — сказал Когэн, — послушай, то есть тогда ты мне должен сказать, чего ты хочешь, да? Потому что я этого не знаю.

— Где этот чувак? — спросил Митч.

— Куинси, — ответил Когэн. — Точнее, Вуллестон.

— Не знаю, что за ебеня, — сказал Митч.

— Могу показать, — сказал Когэн.

— Но он тебя знает, — сказал Митч. — Здорово. Так, а другой чувак, которого ты делаешь?

— Ну, — сказал Когэн.

— Коцни его, — сказал Митч, — и насколько я понимаю, это как-то подействует на того, кого я должен уделать.

— Неизбежно, — сказал Когэн.

— Он от этого как-то расслабится или как-то, — сказал Митч.

— Я думаю, — сказал Когэн.

— Тогда ладно, — сказал Митч. — Значит, надо ему дать возможность расслабиться, так? А ты мне найдешь того, что сможет рулить и ни во что не втыкаться, а еще ты мне кое-что достанешь. У тебя, я полагаю, ничего пока нет.

— Я как раз собирался спросить, чего ты хочешь, — сказал Когэн.

— Хорошо, — сказал Митч. — Сорок пятый «военно-полицейский». Ничего другого я никогда не беру.

— Ладно, — сказал Когэн.

— Если ты все это завариваешь, — сказал Митч, — это здорово. Из них. Кто сам что-то может. Сколько у тебя уйдет?

— С день где-то, — сказал Когэн.

— А с машиной, — сказал Митч.

— Все равно где-то с день, — сказал Когэн.

— И где он будет, — сказал Митч.

— То же самое, — сказал Когэн.

— Знаешь чего? — сказал Митч. — Сомневаюсь я, что ты так быстро можешь.

— Могу, — сказал Когэн.