Заповедник, где обитает смерть - Екатерина Островская

Трудно сказать, где больше правды – в мыслях или в словах: можно спорить или бороться и с тем, и с другим – истинны лишь ощущения; ощущения того, что рядом сидит девушка, которая вдруг поднимется и уйдет, но не будет ни времени, ни сил броситься вслед, но не затем, чтобы признаться ей в любви или поцеловать руку. А просто посмотреть вслед своей уходящей жизни.

Возле дверей гостиничного номера, прислонясь спиной к стене, скучал высокий плотный человек. За углом звякнул сигнал, оповещающий о приходе кабины лифта, и через несколько мгновений в коридоре показалась пожилая пара: мужчина в серой дубленке и дама в длинной норковой шубе. Человек, стоявший у двери, на всякий случай коснулся рукой кобуры под мышкой, но это была пустая предосторожность: старички медленно проплыли мимо, лишь кивнув и поздоровавшись на английском.

– Бон джорно, – ответил по-итальянски высокий человек.

День заканчивался; холодный зимний день в чужой стране, где все было незнакомым и скучным. Все гостиницы пахнут одинаково, только вид из окон у них разный, и лучше было бы, чтобы там всегда плескалось синее море и сверкало солнце.

Дверь номера отворилась, и из нее высунулась мужская голова с залысинами, а потом из дверного проема вышел человек, прикрыл за собой дверь и только после этого сказал:

– Рико, потерпи еще немного: русские придут через час. Здесь говорить не будем – поедем в их клуб, где заодно и поужинаем. А пока дон Сальваторе заказал бутылку кьянти и закуску.

Человек скрылся в номере, а стоящий у стены вздохнул. Не прошло и десяти минут, как из-за угла выкатилась тележка, которую толкала перед собой девушка-официантка. Девушка была высока, и длинные черные волосы падали на воротник белой блузки. Официантка подошла к дверям номера, остановилась, посмотрела на стоящего мужчину и произнесла без улыбки по-английски:

– Добрый вечер. Это ваш заказ.

Охранник поднял большую льняную салфетку, под которой стояли фарфоровые тарелки, прикрытые стеклянными крышками. Маринованные оливки, устрицы, черная икра, хлеб и сыр.

– Сыр? – спросил человек официантку.

Из названий всего того, что было привезено, он по-английски знал только это.

– Порт Салют, – ответила серьезная официантка.

– Французский, – поморщился охранник.

Он приоткрыл дверь и сказал в щель:

– Еду привезли.

В номере раздались шаги, к дверям подскочил тот, кто недавно уже выглядывал в коридор. Он распахнул дверь шире, девушка вкатила внутрь тележку. Охранник, оставшийся словно приклеенным к стене, посмотрел вслед на ее тонкие ноги и короткую юбку – спрятать под ней что-либо вряд ли удалось бы. Снова звякнул сигнал лифта, из-за угла показались трое мужчин. Охранник напрягся, потому что понял – это соотечественники.

– «Милан» опять выиграл, – сказал кто-то из них, – Робиньо два гола забил.

Они прошли мимо и скрылись бы, но охранник, поколебавшись, остановил их вопросом:

– Простите, синьоры. А как «Ювентус»?»

Соотечественники обернулись, не удивившись тому, что кто-то здесь интересуется вчерашним туром. И один из итальянцев ответил:

– У «Ювентуса» ничья с «Удинезе».

Охранник вздохнул, потом, приложив ухо к двери, прислушался. Ему вдруг показалось, что, пока он интересовался результатом матча любимой команды, в номере раздались какие-то подозрительные звуки. Но теперь там стояла тишина.

Прошло еще несколько минут. Официантка из номера не выходила. Это показалось странным. Охранник осторожно приоткрыл дверь и наклонил голову к щели. Внутри было тихо: ни голосов, ни звона посуды, ни звука шагов. Рико на всякий случай сунул руку за пазуху, нащупал ладонью рукоятку «беретты» и проскользнул в номер. Два шага по короткому коридору, оставалось сделать еще один, чтобы попасть в холл люкса, но Рико замер, вытянул шею, прислушиваясь, достал пистолет, двинулся вперед, и тут же что-то ударило его по скуле с необычной силой. Первая пуля попала в ему щеку и бросила телохранителя на стену, от которой он отскочил и сполз на ковер, раскинув руки. «Беретта» отлетела в сторону, ударившись о ножку стола, но Рико уже не услышал стука, на долю секунды он увидел официантку, направившую на него пистолет с глушителем, тут же почувствовал два удара в грудь, после которых уже ничего не мог слышать. Только смотрел удивленно на самого себя откуда-то сверху, а тело его мертвыми глазами уставилось в подошвы бежевых домашних ботинок дона Сальваторе.

Девушка взяла со стола льняную салфетку, тщательно вытерла пистолет и, наклонившись, положила перед Рико. Потом, не выпрямляясь, задумалась на мгновение и откинула оружие в сторону.

Перед уходом взяла из тарелки, стоящей на столе, ломтик сыра, положила себе в рот, пожевала и, скривившись, произнесла:

– И в самом деле гадость.

На территорию спортивной базы Волошина не пропустили. Охранник вышел из своей будки и спросил:

– Вы к кому?

– К Альберту Ринатовичу, – объяснил Алексей.

– Так его нет, – ответил охранник и обрадовался, – он уехал давно.

– Не может быть, я ведь буквально на днях был у него здесь…

Охранник достал из куртки пачку сигарет и прищурился, словно раздумывая, стоит ли говорить незнакомцу правду.

– Неделя, даже больше, как его нет.

Возле жилого корпуса стояли парни в лыжных костюмах, и все занимались одним и тем же делом – смазывали лыжи. Делали это сосредоточенно и молча.

– Какие-то соревнования предстоят? – спросил Волошин.

– Сейчас первенство округа по лыжам проходит, – объяснил охранник и добавил: – Среди мужчин.

Очевидно, он уже видел Волошина и знал, к кому тот приходил прежде. Охранник закурил и продолжал разглядывать Алексея. В будке работал телевизор, и мужской голос проникновенно произнес: «Если у вас проблемы со сном, то не отходите от своего приемника. Сегодняшняя передача – для вас. То есть для тех, кто плохо спит по ночам и днем тоже не может этого сделать…»

Фраза ведущего забилась в мозгу Волошина, и он пытался понять смысл ее. «К чему это? – подумал он. – Какой сон?»

Алексей посмотрел на спортсменов и вдруг почувствовал, что завидует им. Они сейчас выйдут на старт гонки, пройдут трассу, кто-то победит, кто-то нет, кто-то будет радоваться, кто-то переживать; и ни о чем другом эти ребята думать не станут: не будет страхов, плохого сна. Они вернутся домой к любимым людям, продолжат тренировки, станут заниматься какими-то другими повседневными делами, и никто из них не будет думать о смерти, которая подкралась и ждет момента…

– Пожалуй, его уже дней десять нет, – продолжал охранник, – его, кажется, вызвали куда-то.

– Спасибо, – кивнул Алексей.