Талисман любви - Джуд Деверо

— Да, — сказала она.

Раздался грохот и треск, словно что-то обвалилось, и прошла целая минута, прежде чем в трубке снова раздался голос Колина:

— Мне пора ехать, но я хочу вам сказать, чтобы вы не волновались. Никто не пострадал. Я заеду к вам, как только вернусь.

Джемма отключила вызов, прижала телефон к груди и блаженно зажмурилась. Несмотря ни на что, он нашел возможность ей позвонить.

Джемма трудилась, не замечая времени. Чем дальше она продвигалась в своих исследованиях, чем глубже погружалась в тему, тем чаще ей приходилось напоминать себе, что пишет она не научный труд в строгом смысле этого слова, а всего лишь историю семьи. От нее не требовалась обычная для академической работы скрупулезность и точность. То, чем она занималась, не представляло ценности для науки; она работала для того, чтобы доставить удовольствие семье, а если конкретнее — миссис Фразьер.

По правде говоря, Джемма сознательно сузила рамки своих изысканий в основном девятнадцатым веком. Тот обрывок письма, что она прочла в числе первых, не давал ей покоя. Кто такой Джулиан? И кто «та женщина», которой не было дела до его смерти?

Джемма успела изучить генеалогические таблицы, что прислала ей Джоселин, но в них Джемме так и не удалось найти никого по имени Джулиан.

Однако женщин по имени Тэмсен было две: одна носила фамилию Олдридж, другая — Фразьер. Если в письме речь шла о Гражданской войне, то автором того письма, должно быть, была Тэмсен Фразьер, поскольку Тэмсен Олдридж умерла еще до того, как война началась. Интуиция подсказывала Джемме, что этих женщин связывает еще что-то, кроме одинаковых имен. Может, одну из них назвали в честь другой?

Джемма в письме спросила у Джоселин, известно ли ей что-то о женщинах Тэмсен, помимо дат их жизни. Увы, Джоселин не знала ничего о том, были ли они замужем и имели ли детей.

Джемма и Джос обменялись еще парой писем. Джос написала, что они с семьей приедут на барбекю.

«Очень хочется познакомиться с вами лично, — писала Джос. — В городе о вас много говорят. В хорошем смысле. Кстати, на барбекю вы сможете познакомиться и с моими лучшими подругами, Сарой и Тесс. Они обе беременны и соревнуются, кто больше съест. Пока выигрывает Тесс».

Джемма улыбнулась, прочитав письмо, и написала, что с нетерпением ждет встречи с ними со всеми, после чего вышла из Сети и вернулась к работе. Примерно через час к гостевому дому подъехал красный «универсал» с золотой короной на капоте. Из него вышла миссис Фразьер.

— Это мой сын Ланни так шутит, — сказала она неодобрительно, но недовольной при этом не выглядела. Миссис Фразьер с большим интересом выслушала отчет Джеммы о проделанной работе. Вопросы ее касались главным образом камня желаний.

— Если камень исполняет желания не только мужчин, но и женщин из рода Фразьеров тоже, то значит ли это, что достаточно быть замужем за Фразьером или необходимо быть дочерью одного из них? — спросила она.

— Я не знаю, — честно сказала Джемма. По правде сказать, миссис Фразьер ее удивила. Она говорила так, словно всерьез верила в чудодейственную силу камня. Джемма хотела сказать, что предание о магической силе камня не более чем миф, но передумала. Похоже, миссис Фразьер имела в виду некое конкретное желание, об осуществлении которого мечтала так страстно. Что могла так горячо желать эта женщина, у которой, кажется, есть все, о чем только можно мечтать, Джемма даже не представляла.

— Продолжайте трудиться, дорогая, — сказала миссис Фразьер, протянув Джемме кредитную карточку. — Такая же карточка есть у Рейчел. С ее помощью она делает покупки для дома. Пользуйтесь ею всякий раз, когда вам надо что-то приобрести для работы.

— Пожар удалось потушить? — спросила Джемма.

— Да. Урон нанесен большой, но, к счастью, никто не погиб. Сейчас там продолжают работать люди, но они заняты устранением последствий пожара.

— Колин сказал, что помогает с расчисткой.

Миссис Фразьер едва заметно улыбнулась.

— Мой сын вам звонил?

— Всего лишь пару раз, — сказала Джемма, мысленно отругав себя за болтливость. Как могла она забыть о том, что вся семья Фразьер обожает Джин!

— Вот и славно, — сказала миссис Фразьер, забираясь в свой красный «универсал» с золотой короной. Она продолжала улыбаться, когда отъезжала.

«Что бы могла значить эта таинственная улыбочка?» — подумала Джемма.

Мистер Фразьер заехал, чтобы выдать Джемме зарплату. Когда она предложила ему послушать ее отчет, мистер Фразьер из вежливости согласился, но вскоре веки у него начали слипаться, и Джемма, видя, что он вот-вот заснет, громко произнесла слово «Морган». Как она и ожидала, мистер Фразьер сразу ожил и сказал:

— Фирма «Морган» основана в 1909 году Генри Фредериком Стенли Морганом в Малверн-Линк, графство Вустершир. Я купил две машины этой марки у сына Стенли Моргана Питера семь лет назад, а шесть лет назад он умер. Сейчас по моему заказу ребята в «Морган» делают «Супер Спорте Аэро». Ну что же, не буду вам мешать, — сказал он и вернулся к машине. Забравшись в свой «универсал» — черный с красными полосками на капоте, — он обернулся к Джемме: — Да, Ланни видел ту запись, когда вы взбирались на Колина, и говорит, что влюбился в вас.

— У Айлы разобьется сердце, — ответила Джемма.

Мистер Фразьер засмеялся и уехал.

Шеймас заходил дважды. Говорил он мало, но у Джеммы создалось впечатление, что он многое повидал. Впрочем, к историческим изысканиям Джеммы он не проявил интереса, как и его отец.

За годы общения со своими студентами-атлетами Джемма накрепко усвоила одну непреложную истину: эти ребята постоянно хотят есть. Она пригласила Шеймаса присесть на диван, а сама пошла готовить ему сандвич. Шеймас никогда не выходил из дома без альбома и карандаша, и, пока Джемма щедро накладывала на хлеб мясо и все прочее, что смогла найти в холодильнике, он ее рисовал. Картофельных чипсов не нашлось, и потому она тонко нарезала морковь. Поставила тарелку и большую бутылку холодного чая на кофейный столик перед своим гостем, а сама вернулась к работе.

Через час, сидя на полу в окружении книг и документов, она подняла глаза и увидела, что Шеймас пересел на стул. Он продолжал делать зарисовки. Джемма вновь ушла с головой в работу, не обращая на него внимания. Через час или около того он ушел, ничего не сказав, лишь помахав рукой на прощание.

На следующий день Шеймас снова заглянул к ней. Он постучал, и Джемма открыла ему дверь, но отвлекаться от работы не хотела. Шеймас, кажется, это понял, поскольку жестом пригласил ее продолжить работу, а сам отправился на кухню. Через несколько минут он вернулся, поставив рядом с ней поднос, на котором стояла тарелка с сандвичем и чай. Джемма благодарно улыбнулась ему. Шеймас сел в кресло со своим сандвичем. Когда Джемма примерно через час подняла глаза, он рисовал. В тот вечер под дверью Джемма обнаружила две большие напольные подушки и сразу поняла, кто их ей принес. Джемма приняла подарок Шеймаса с благодарностью. Одну из подушек она положила на пол в библиотеке, а другую прислонила к полкам в жилой комнате.