Фиктивная семья для босса - Николь Келлер

нее. Черт возьми, я даже не запомнил ее внешности! Потому что та связь и ее слова для меня ничего не значили. Такие сообщения для меня всегда были пустым звуком.

Но Сабина – единственная, кто не соврала. И ничего от меня не потребовала. Хотя могла. Нанять хорошего юриста, доказать, что Лия – моя дочь, и тогда запросто могла бы претендовать на часть бизнеса и всех активов, что у меня есть. Но вместо этого она предпочла вкалывать и молчать.

Почему? Почему она не сказала мне ничего раньше? Ведь она узнала меня!

Все эти вопросы вертятся у меня в голове, вворачиваясь в мозг, как сверла, а ответов все нет.

Лия – моя дочь. Я – отец! Это никак не укладывается в моей голове! Я – папа забавной девчушки с ангельским личиком и не по годам умным и проницательным взглядом. Колючка, к которой я по-настоящему привязался – МОЯ! И хоть я не знаю, какой из меня будет отец, свое я не брошу. У моей Колючки будет папа, о котором, я знаю, она так мечтает. Нравится Сабине или нет, но ей придется смириться с моим присутствием в их жизни. И на роль воскресного папы я не согласен.

Когда в голове более-менее проясняется, замечаю окружающую действительность. Гости перешептываются и потихоньку разбредаются, покидая ресторан. Замечаю презрительный и неодобрительный взгляд Привалова и понимаю, что с инвестициями я в пролете, а моя фирма исчезнет с рынка. Даже если я в будущем буду хоть трижды образцовым мужем и отцом, Юрий Михайлович не забудет эту историю. Плевать. Сейчас мне на все глубоко фиолетово, кроме моей семьи. Потому что бизнес можно поднять с нуля снова, а вот стать хорошим и достойным отцом для дочери можно только раз в жизни.

Я вижу, как к выходу сквозь толпу движется фигура в белом платье, и мне именно сейчас жизненно необходимо с ней поговорить. Бросаюсь за женушкой, и мне удается догнать ее на ступеньках.

– Сабина! – хватаю ее за руку, но, когда она опускает взгляд на мой захват, все же отпускаю, и тут же ладони сами сжимаются в кулаки. –Лия…она, правда, моя дочь?

– Лия – моя и только моя дочь, – жестко припечатывает, вздергивая подбородок вверх. Гордая, блин! Только к чему это сейчас, если она сама публично во всем призналась?! Я вижу, как на шее бешено бьется пульс и понимаю, что моя Куколка дико волнуется и огрызается по этой же причине.

Я стараюсь держать себя в руках и говорить с женой максимально спокойно. Хоть это при ее поведении и в свете произошедших событий дается мне очень непросто.

– Завтра мы поедем в клинику и сделаем тест ДНК, и когда он покажет, что Лия действительно моя дочь…

– То что, Роберт? – в глазах Сабины мелькает неподдельный ужас, но она все равно выдерживает мой взгляд. – Что ты сделаешь?

Вызов в ее глазах, ее непокорность заставляют меня совершать глупости. Я действую на эмоциях, потому что Сабина меня провоцирует. И я сейчас в таком состоянии, что не могу себя контролировать.

Приближаюсь к ней вплотную так, что ее грудь упирается в мою. С наслаждением зарываюсь в волосы у нее на затылке и слегка тяну назад, чтобы она подняла голову и смотрела прямо мне в глаза.

– Я заберу свою дочь…

Сабина дергается в моих руках, бледнеет, ее глаза наполняются слезами.

– Ты не посмеешь…

– Дослушай, – цежу, раздражаясь. Выдыхаю, на миг прикрываю глаза. Мл**ть! В какой момент в моей жизни все стало так сложно?! Какого хрена?! – Когда тест ДНК покажет, а я уверен, что результат будет сто процентным, что Лия – моя дочь, то я намерен забрать вас с дочерью к себе. И мы будем самой образцовой семьей. Ради дочери.

Сабина пристально смотрит мне в глаза, и одинокая слеза все же скатывается по ее щеке. Меня никогда не трогали женские слезы, а сейчас я снова чувствую себя подонком.

– Завтра поговорим, – отступаю на шаг назад, и Сабина, кажется, выдыхает с облегчением. – Мой водитель отвезет тебя домой. И не вздумай попытаться сбежать или спрятать от меня дочь. Ты только разозлишь меня еще больше.

Я помогаю забраться жене в машину, называю водителю адрес и провожаю удаляющийся автомобиль взглядом.

Возвращаюсь в ресторан, но не захожу внутрь, а иду на террасу. Надо хотя бы попытаться собрать мозги в кучу. На перилах лежит забытая кем-то пачка сигарет. Достаю одну и прикуриваю по старой памяти.

– Значит, все-таки плохо мы с матерью тебя воспитали, – раздается сзади притворно строгий голос отца.

Вот перед кем мне действительно стыдно за сложившуюся ситуацию, так это перед родителями. Они оказались втянуты в публичный скандал по моей вине. Да, Сабина вспылила, но повод для возникновения этой ситуации все равно дал я несколько лет тому назад.

Кстати, неплохо бы выяснить еще причины такого поступка моей жены. Потому что не помню, чтобы обещал ей любовь до гроба. Значит, не обошлось без действий третьего лица. Осталось выяснить, чьих это рук дело. Но это потом. Сначала надо утрясти вопрос с моей семьей, с моими двумя вполне себе колючими девочками. Все остальное тлен и решается по ходу.

– Отец…

– Я про это, – усмехается, взглядом указывая на зажатую в пальцах сигарету. – А вообще дай мне тоже одну.

– Ты же не куришь? – усмехаюсь, протягивая пачку.

– Да вот хочу попробовать. А то алкоголь уже в горло не лезет. Может, хоть это поможет шалящим нервам.

Какое-то время мы молча стоим рядом, каждый думая о своем. Я чувствую вину и, как в далеком детстве, хочу извиниться перед родителями. Они меньше всего заслужили быть втянутыми в это.

– Как так вышло, сын? Мы ведь с матерью не так воспитывали тебя, – тихо произносит отец. – Учили, что за свои поступки нужно уметь нести ответственность…А тут маленький ребенок… И девушка, которая, как я понял, осталась с ним совсем одна…

– Знаю, отец, – несмотря на то, что он говорит это без упрека, на душе паршиво. Но падать в его глазах еще ниже и оправдываться тоже не буду. – Мне жаль, что я вас разочаровал.

Отец медленно поворачивает голову в мою сторону, окидывает меня задумчивым взглядом.

– А вот сейчас ты меня действительно разочаровал, сын. Если подумал, что после совершенной ошибки мы с матерью откажемся от тебя или будем сторониться.

Пораженно смотрю папе в глаза и даже не нахожусь, что ответить.

– Но я надеюсь, ты собираешься исправлять то, что наворотил? А то мы с