Давай поженимся! (сборник) - Наталья Нестерова

— Руки вверх! — скомандовал он. — Сопротивление бесполезно. Происходит ограбление квартиры. Шагом марш вперед, сесть в кресло и ни звука!

Перепуганная Валя прошла в комнату и села, Шурик отложил пистолет и, укладывая чемодан, продолжал дурачиться:

— Где деньги лежат? Сами скажете или под пытками?

— Не знаю-ю! — проблеяла Валя.

— Значит, под пытками!

— У них ничего нет, — мужественно заявила Валя. — Они бедные!

— Не такие уж и бедные! Телевизор, видак, компьютер… А где золотишко держат? Наверное, в банке с гречкой?

— Нет у них золота и драгоценностей, — стойко держалась Валя. — Они простые инженеры!

— Да! — весело сокрушался Шурик. — Клиент нынче пошел какой-то хилый. Вот помню раньше, одну квартиру брал, так у них в мешке с мукой николаевские червонцы были спрятаны.

Он захлопнул чемодан и «пожалел» Валю:

— Девушка, не нервничайте! Я же не насильник, а простой ворюга. Нет, если по обоюдному согласию… Девушка, вы согласны?

Шурика несло. Валя таращила глаза, быстро-быстро мотала головой, отказываясь от интимной связи с грабителем.

— Так, что тут у них еще ценного? — оглянулся Шурик по сторонам. — Ага, сервиз китайский, пригодится!

Открыл дверцу серванта и стал вытаскивать чашки. В этот момент Валя слегка пришла в себя и, когда Шурик неосмотрительно повернулся к ней спиной, схватила тяжелую хрустальную вазу, подскочила к нему и изо всех сил огрела по голове. Ваза не треснула, а Шурик свалился на пол.

Он отключился на несколько секунд, но Вале хватило времени, чтобы обезвредить ворюгу, используя виденные в кино методы. Когда приехала милиция, Шурик лежал перебинтованный по рукам и ногам широким скотчем и даже с заклеенным ртом.

— Он очень ругался! — пояснила Валя трем милиционерам.

Кстати, под головой у Шурика находился пузырь со льдом. Это Валя позаботилась, чтобы в месте удара вазой не образовалась шишка, по-научному гематома.

Распаковывать Шурика милиционеры не стали, попросили Валю рассказать, как было дело. Она обстоятельно изложила. Шурик извивался и трепыхался на полу, мычал, протестуя. Милиционеры дали ему в бок, велели заткнуться и стали осматривать место преступления. Открыли чемодан:

— Вещи вашего брата?

Откуда Вале знать, какие у Вадика трусы и носки. Она и подтвердила — вещи брата. Далее в протокол занесли сервиз китайский на двенадцать персон, хотя Шурик успел вытащить только две чашки.

Наконец его подняли с пола, усадили на стул и сорвали ленту со рта. Шурик тут же завопил:

— Это ошибка! Давайте спокойно разберемся! Она меня по голове шандарахнула. Наверное, сотрясение. Болит ужасно. Я пошутил!

— Пистолет не шутка, — подала голос Валя.

— Он игрушечный! Водяной! Сами посмотрите! В подарок Вадькиному сыну привез.

— А не имеет значения, — равнодушно ответил милиционер. — Угрожал? Угрожал! Статья уголовного кодекса.

— Он знает ваших родственников? — спросил другой страж порядка Валю.

— Здесь жил несколько дней их друг, Шурик.

— Я! — бил себя в грудь «грабитель». — Я и есть Шурик!

— Владимир Анатольевич Игнатов, — прочел вслух милиционер, который листал паспорт нашего друга.

— Кличка Шурик? — уточнил третий.

— Да, кличка. Хотя мне слово «прозвище» больше по душе.

— Тебе лет на пять светит по душе!

— Подождите! Необходимо прекратить этот балаган, у меня через час самолет!

— Концы обрубить хотел? Да, есть билет на самолет.

— Какие концы? Бред! Ситуация элементарно проясняется. Необходимо позвонить Вадиму и Марине, они подтвердят…

И тут Шурик с ужасом замолкает. Куда нам позвонить, в дикую тайгу?

— Господи! — стонет Шурик. — Они же недоступны!

— Все у тебя, Шурик, было продумано, — радуются милиционеры быстро раскрытому делу. — А сорвалось. Кстати, Валентина Егоровна, не совершал ли этот субъект физических посягательств на вас, в смысле попытки изнасилования?

— Вообще-то, — честно призналась Валя, — он говорил, что хочет.

— Я не хотел! — завопил Шурик. — Я шутил!

— Лет на десять нашутил, — присвистнул насмешливо милиционер. — У тебя, Шурик, Владимир Анатольевич, целый букет статей набирается.

— Ребята! — взмолился Шурик. — Войдите в мое положение…

— Мы тебе не ребята, а граждане.

— Граждане! Убедительно прошу! Давайте позвоним в Москву, там подтвердят мою личность. Есть у меня право на звонок, в конце концов?

— Сейчас едем в отделение, там тебе и права, и обязанности растолкуют. А следствие затягивать не советуем. Ну зачем нам твоим дружбанам звонить?

Шурика вывели из подъезда под конвоем. Валю тоже попросили поехать. Он сидел в отгороженной решеткой части милицейского «уазика» и всю дорогу призывал Валю и сержантов к милосердию и справедливости. Шурика никто не слушал, только периодически призывали заткнуться.

В отделении Валя на трех страницах мелким аккуратным почерком поведала о случившемся. Упомянула и про червонцы в муке, чтобы другое преступление грабителя тоже не осталось забытым. Шурика посадили в следственный изолятор — СИЗО.

Просидел он неделю. Ни адвоката, ни права на звонок — ничего ему не предоставили. Развлекался тем, что писал жалобы прокурору.

Про загадочную русскую душу все слышали. Но женская русская душа загадочна в квадрате! Валя в период заключения Шурика носила ему передачки! Потерпевшая — грабителю! Я потом ее спрашивала:

— Почему? Ты подозревала, что могла ошибиться?

— Ничего не подозревала! У меня и тени сомнения не было. Но с другой стороны, человека взяли в чем был. У него ни ложки, ни плошки, ни смены одежды. И кормят, по слухам, в тюрьме плохо.

На конечном этапе маршрута нас ждала телеграмма:

«Срочно позвоните вас ограбили Валя».

Конечно, всполошились, занервничали, бегом на почту.

— Не полностью ограбили, — уточнила Валя, — я преступника поймала и обезвредила!

— Ты! — кипятился Вадим. — Зачем лезла? Он мог тебя пришить! Кто он такой?

— Прикинулся вашим другом Шуриком.

Тут Вадика начали терзать смутные сомнения, и он потребовал описать внешность грабителя.

— Высокий, атлетического сложения, — Валя терминов милицейских нахваталась, — волосы русые, слегка вьются. Особые приметы — шрам над левой бровью и родинка на правой щеке.

— Это Шурик! — ахнул Валин брат.

— Но у него документы на имя Владимира Анатольевича Игнатова.