Стивен Хокинг. О дружбе и физике - Леонард Млодинов

Когда Стивен действительно отправлялся ко сну, вечерняя сиделка уходила не сразу, а оставалась еще в течение часа и помогала ночной сиделке. Во-первых, каждый вечер Стивен принимал ванну. Он любил понежиться в очень горячей воде. Стивена раздевали и, если дело происходило дома, обвязывали ремнем, поднимали и переносили в ванну с помощью подъемной лебедки на потолке – там было специальное приспособление. Пока он парился, для него грели полотенца и укладывали их на кресло. В конце купания Стивена вынимали из ванны, обматывали другими полотенцами и переносили обратно в кресло. Затем увлажняли ингалятором воздух, меняли трахеостомическую трубку, одевали в ночную сорочку и перекладывали в постель. С некоторых пор Стивен был всю ночь подключен к аппарату ИВЛ, поэтому сиделкам приходилось следить и за респиратором тоже.

Находясь в постели, Стивен был в наиболее уязвимом положении, потому что общаться с ним становилось труднее, чем обычно. Если он хотел сообщить о чем-то и не мог выразить это с помощью мимики на лице, сиделка пользовалась испытанным средством – она начинала показывать ему буквы на карточке. Сиделки Стивена были все время начеку. Когда бы он ни просыпался, они пытались понять, не нужно ли ему что-нибудь. Раз десять за ночь он показывал глазами, чтобы его повернули или поправили подушки. Он не мог, как здоровые люди, менять время от времени положение тела и постоянно испытывал от этого дискомфорт. У него болели кости. Его сиделки должны были прислушиваться к звукам, исходящим из стомы – отверстие в горле должно было быть всегда чистым, чтобы он не задохнулся. И каждые пару часов, во время сна, они «заправляли» его смесью витаминов с жидкостью, отправляя ее непосредственно в желудок через зонд. «Сколько внимания нужно новорожденному младенцу, столько же нужно и Стивену. И мы все делаем, что можем, – рассказывала его сиделка Вив. – Когда у меня кончается смена, а он все еще живой, я знаю, что выполнила свой долг. Потому что он жив. Потому что я постаралась сохранить ему жизнь».

Тем вечером, когда я пригласил Стивена в гости, он приехал ко мне со своей компанией на взятом в аренду фургончике, специально приспособленном для инвалидов. Большинство гостей уже подъехало. Мой дом, однако, не был снабжен пандусом. Я знал, что с помощью двух гостей смогу поднять его вместе с креслом и перенести на пять или шесть ступенек к входной двери. Не то чтобы это было легко: у Стивена было сверхмощное кресло-каталка, снабженное мотором, аккумулятором и вмонтированным в него компьютером. Плюс, конечно, сам Стивен. Он был невысокого роста и никогда не отличался полнотой; в тот вечер весу в нем было не больше девяноста фунтов. Так что мы могли бы справиться с переноской Стивена, но я знал, что он ненавидит здания, у которых были только ступеньки и не было наклонного ската, и поэтому соорудил нечто вроде пандуса – положил на ступеньки большую деревянную доску, специально заказанную для этого случая.

Такой самодельный пандус мог сойти с рук в частном владении, но не в публичных местах – Стивен совершенно не мог выносить, если в общественном здании отсутствовали доступные для него приспособления. Он знал, что, по сравнению с другими лицами с ограниченными возможностями, ему живется сравнительно неплохо. И, если трудности возникали у него, значит, другим приходилось еще хуже. Отсутствие удобств приводило его в гнев.

Однажды Вив повезла его к матери. Мать Стивена жила в Стратфорде-на-Эйвоне. Они пошли в ресторан, находящийся в исторической части города. Ресторан принадлежал обществу охраны памятников. Стивен захотел в туалет и сказал Вив, что ему «нужна бутылка». У них был такой код – «бутылка» означала пластиковую утку. Но для этого нужно было удалиться в туалетную комнату, а в ресторане не было туалета для людей с ограниченными возможностями. Вив решила поискать, куда бы еще они могли удалиться, но Стивен вдруг попросил, чтобы она отвезла его в помещение за кухней. Это озадачило сиделку. Она сказала, что вряд ли это хорошая идея, но Стивен повторил свою просьбу. Она уступила. Ей было проще сдаться, чем вступать в дискуссии по этому поводу.

Когда они прибыли на место, Стивен сказал:

– Мне нужна бутылка.

Вив сделала движение, чтобы выкатить кресло и поискать какое-нибудь место для уединения. Но, как только она принялась толкать кресло, Стив скорчил несколько сердитых гримас. В ход пошли и рот, и нос. Вив остановилась.

– Я хочу остаться здесь, – сказал Стивен. Голос его звучал достаточно громко.

– Вы же не можете делать это здесь! – запротестовала Вив.

Должно быть, она выразилась тоже звучным голосом, потому что показался шеф-повар.

– Что происходит? – спросил он.

– Туалет для людей с ограниченными возможностями, – сказал Стивен, по-прежнему громко.

– Извините, у нас такого нет, – ответствовал шеф-повар.

На его лице ясно читалась мысль: «Откуда они взяли, что именно здесь они найдут это?» Он покачал головой и ретировался в кухню.

– Мне нужна бутылка, – повторил Стивен, с вызовом глядя на Вив.

Вив закатила его подальше за живую изгородь, примыкавшую к задней кухонной двери, постаравшись скрыть от посторонних глаз. Стивен сделал свои дела. Она выкатила его из-за кустов.

– Теперь опорожните это, – произнес Стивен.

– Я не могу! – возразила Вив. – Здесь рядом кухня!

– Опорожните, – настаивал Стивен.

Вив покорно принялась выливать содержимое утки на землю под кустами. В этот момент снова появился шеф-повар. Когда до него дошло, что тут происходит, он пришел в ярость. Его тираду прервал Стивен. Он сказал:

– Туалеты для людей с ограниченными возможностями!

Громкий голос Стивена был подкреплен сердитой гримасой, вспыхнувшей у него на лице. Теперь уже Стивен пришел в ярость.

Шеф-повар опешил. Вив, не хотевшая, чтобы пререкание перешло в настоящую перебранку, воспользовалась паузой и поспешно покатила Стивена прочь.

Этот инцидент привел Вив в смятение. Она часто попадала в неловкие ситуации, ухаживая за Стивеном. Примерно через год Стивен снова захотел посетить тот же самый ресторан. Вив опять его сопровождала. На этот раз они убедились, что хозяин обосновал-таки в заведении туалет для людей с ограниченными возможностями…

Мне показалось, что Стивен был тронут моей заботой о нем – ведь я постарался сделать свой дом доступным для него. Он не знал, что я был в курсе того, с чем можно столкнуться, если он почувствует неуважение к себе. Он пробыл у меня довольно долго и, судя по всему, хорошо провел время. Мои друзья, за исключением одного нобелевского лауреата, который уже был знаком со Стивеном, немного робели перед ним. В те годы в Калтехе, казалось, каждый второй ученый был нобелевским лауреатом. Если правда, что в космосе бесконечно много параллельных вселенных, то не исключено, что я тоже получу Нобелевскую премию – в одной из этих вселенных.

Часто недоумевают, почему Стивену не дали Нобелевскую премию за открытие излучения Хокинга. Одного из моих друзей на вечере тоже это заинтересовало. Если бы он спросил меня об этом перед ужином, я бы ему ответил. И если бы спросил после ужина, я бы тоже нашел, что сказать. Но он спросил во время ужина. И не меня, а самого Стивена.