Дружина Окаянного князя - Илья Куликов

Горясерд с поклоном взял небольшое серебряное колечко и надел его себе на мизинец.

– Благодарствую, княже. Рьяно служить – это мой долг.

Горясерд поблагодарил всех святых и Господа, едва отъехал от князя. Смоленск куда ближе к Киеву, и князь Станислав, скорее всего, уже знает о смерти отца. Надо как можно скорее подать весточку в Киев, что князь Глеб в Смоленске, а самому поджидать князя Глеба где-нибудь на полпути. Святополк обещал послать к нему крупный отряд, чтобы умертвить. Теперь было неясно другое – удастся ли Станиславу убедить князя Глеба не ехать в Киев. Эх, знать бы, о чём ведает Станислав Владимирович, а о чём не ведает.

– Послушай, Дружина, я вот тебя вперёд пошлю, а сам на полдороге остановлюсь. Скачи в Киев и сообщи, что я буду поджидать князя Глеба в двух днях пути от Вышгорода.

* * *

В Смоленске князя Глеба никто не ждал. Князь Станислав Владимирович Смоленский был сыном князя Владимира и Адельи. Как и большинство сыновей князя Владимира, он не сильно любил своих единокровных братьев, так как и единоутробных хватало.

Князь Станислав имел двух единоутробных братьев – князя Мстислава Тмутараканьского и Судислава Псковского, с которыми, впрочем, он успел поругаться так же, как и с родителем своим Владимиром. Князь Станислав вообще был человеком склочным и любящим поспорить. Спорил он и из-за веры, не зная, какой отдать предпочтение. С одной стороны, ему хотелось чтить веру предков, с другой стороны, была ему люба и греческая вера, которую он мало отличал от латинской.

За день до того как к Смоленску приехал князь Глеб, который неизвестно откуда здесь взялся, к Станиславу прибыл Зозуля, посланник от его другого единокровного брата Ярослава Новгородского.

Князь Станислав неохотно встретился с ним перед тем, как отправиться на охоту.

– Князь, меня к тебе прислал брат твой князь Ярослав, а до этого я приехал к нему от княжны Предславы, твоей сестры.

– Единокровной сестры, – уточнил Станислав, – и чего же хотят мои единокровные родичи?

Зозуля решил не томить и не испытывать терпение князи Станислава и рассказал ему всё, что знал.

– Ярослав ничего хитрее придумать не мог? Он что и впрямь думает, что я поверю в такой бред? Даже если бы Святополк и занял Киев, то князь Борис его выгнал бы оттуда через несколько дней, а коли Борис смирился, то зачем тогда Святополку его убивать? И тем более я никак не могу понять, зачем ему было убивать князя Позвизда. Этот выскочка не представлял для него никакой угрозы. Говори мне как на духу, зачем тебя прислал Ярославка?

Яду мне подсыпать или соглядатайствовать? Или, может, он думает, что я, словно несмышлёный отрок, поскачу в Киев, а он в это время захватит мой удел?

Зозуля стоял молча, а князь Станислав только начинал расходиться.

– Ну и хитёр братик! Но меня голыми руками не возьмёшь!

– Княже, – вмешался уже седой боярин, стоящий рядом с Станиславом. Он приходился ему каким-то родичем по матери, но каким точно, даже сам он сказать не смог бы, а большинство других бояр и вовсе считали его проходимцем. – Ярослав хочет обвести тебя, словно щенка неразумного. Хочет, чтобы ты выступил с ратью на Киевского князя, отца твоего, и тем самым нанёс бы ему обиду.

– В самую точку! Ну чего скажешь, а, глазастик?

Зозуля закусил губу и решил молчать. Если человек не желает поверить, то он и не поверит.

– Княже, – продолжил седой боярин, – коли даже сядет в Киеве Святополк, то разве не в своём он праве? Даже если он убил князя Бориса и его приспешника князя Позвизда, то разве не в своём праве он был? Он защищал своё право на власть, так как он старший и по закону это всё его.

– Верно. Ну чего молчишь, словно воды в рот набрал? Говори. Оправдывайся! – сказал князь Станислав, поднося к губам кубок с хмельным мёдом.

Станислав мёд хмельной сильно любил и хоть и редко позволял себе упиваться им до беспамятства, но пил его каждодневно, считая лекарственным зельем.

– А чего мне говорить – я всё сказал. Святополк хочет стать единовластным правителем Руси и свести в могилу всех своих родичей.

Станислав сделал большой глоток и после, рассмеявшись, махнул рукой.

– Дайте этому дураку переночевать и отдохнуть с дороги, а после проводите его. Пусть куда хочет, туда и едет.

Князь Станислав был сильно удивлён, когда на следующий день ему сообщили, что к Смоленску подъехал князь Глеб и просит разрешения войти. Князь сам выехал навстречу брату, приказав Зозуле, который ещё не успел покинуть город, ехать с ним.

Братья встретились возле самых стен. Глеб не был сильно удивлён тому, что князь Станислав не спешит заключить его в объятия. Зная склочный характер брата, князь Глеб хотел лишь получить от него на время ладью и поскорей продолжить путь. Было бы весьма неплохо, подумал князь Глеб, если бы Станислав поехал бы вместе с ним к отцу.

– Брат! Ко мне прискакал гонец от нашего от…

– Единокровный брат, – перебил Станислав Глеба, – братьев у меня и без тебя хватает, делиться есть с кем. Чего тебе надобно? Я ведаю, что отец наш помер, но не могу сказать, что скорблю. Вон, этот человек мне уже всё рассказал, – произнёс князь Станислав, показывая на Зозулю.

– Если наш отец умер, то мне надо ехать к его телу. Дай мне ладью! Когда я ехал, то упал с коня и повредил ногу, а теперь еле сижу в седле.

Станислав с улыбкой посмотрел на князя Глеба. Думает небось, как бы чего ещё к своему уделу оторвать. Дружина ведь у его единоутробного брата Бориса, а тот, видно, и сядет в Киеве. Вон, его уже о болезни, видимо, осведомили, не то что меня. Не любы мы с братьями отцу, подумал Станислав, эти вон дети болгарыни любы.

– Князь, Богом прошу тебя, не езжай в Киев, – неожиданно произнёс Зозуля, – Предслава послала меня к Ярославу предупредить, что Святополк, словно лютый зверь, умертвил князя Бориса и теперь умертвит и тебя, и всех других своих братьев. Ярослав же послал меня нести весть по всем другим князьям.

Сердце Глеба слово сжали в тисках. Не может такого быть, чтобы умер и мой отец, князь Владимир, и любимый брат, князь Борис! Но если слова эти правдивы, то разве стоит бежать? Куда я убегу – в свой удел? Киевской дружине взять Муром труда не составит. Даже если и впрямь Святополк совершил все эти беззакония и пролил кровь брата, то едва ли я спасусь в Муроме, а бежать с Руси в чужие страны и кончить жизнь бродягой я не желаю.

– Князь Станислав, продай мне ладью! Я всё равно продолжу свой путь. Жив мой отец или уже умер, я всё равно хочу приехать в Киев.

– Хорошо, – кивнул Станислав, – коли есть, чем заплатить, ладью я тебе дам, но в город тебя не пущу. Мне ваши дела безразличны, и путаться в них я не намерен.

– Княже, – не останавливался Зозуля, – езжай к Ярославу. Если ты со своей дружиной и другие князья со своими выйдете против Святополка, окаянного братоубийцы, то одержите над ним победу!