Мой бодипозитив. Как я полюбила тело, в котором живу - Тесс Холлидей

– Тебе надо сделать аборт, – сказал он.

– Ладно… – ответила я.

Я приехала к нему домой, и мы наконец поговорили.

– У меня нет денег, – быстро пошел на попятную он. – У меня нет работы.

После этой беседы я отправилась в центр планирования семьи, где моя беременность подтвердилась и мне рассказали о том, какие у меня есть варианты. Я не отказывалась от мысли об аборте, но чувствовала, что ребенка надо оставить. Мама, будучи ярой противницей абортов, каждый день названивала мне, пытаясь склонить меня к своей точке зрения. «Это воля Божья», – говорила она.

На самом деле простого выхода из этой ситуации просто не существовало. Справлюсь ли я с ролью матери-одиночки? Я хотела остаться в Сиэтле, но не знала, как я со всем справлюсь. У меня на нервной почве началась бессоница.

Продержав свой секрет при себе еще неделю, я приехала к Хизер и рассказала ей о своем положении.

– Тебе нужно поговорить с моими родителями, – тут же сказала она. – Ты их знаешь, они захотят тебе помочь.

Я проследовала за ней на кухню и выложила свою историю Стиву и Роуз. Мне было ужасно стыдно, я будто выкладывала эту историю своим собственным родителям.

– У тебя все будет хорошо, – утешила меня Роуз. Она обняла меня, а я все-таки начала плакать. – Мы тебя всегда поддержим.

Покидая дом своих «сиэтлских родителей», я чувствовала себя куда менее одинокой. Я впервые почувствовала, что все будет нормально, даже если рожу ребенка одна, в Сиэтле. У меня была поддержка, и я знала, что справлюсь.

* * *

Моя беременность шла гладко, насколько это вообще возможно. Само собой, я уставала быстрее, чем обычно, но меня ни разу не тошнило по утрам. Мне очень хотелось обильно политых майонезом сэндвичей из «Subway», но мне это казалось абсолютно нормальным в сравнении с безумными гастрономическими желаниями беременных, о которых я читала.

На четвертом месяце я с радостью принимала гостей – мама и Билл ненадолго приехали в Сиэтл в отпуск. Они недавно переехали в городок Кантон, штат Миссисипи, находящийся в 113 милях[64] от Лорел. Там находился завод компании Nissan, на котором теперь работал Билл. Они хотели отдохнуть от переезда и ремонта нового дома, и я с нетерпением ждала возможности показать им мои любимые местечки Сиэтла.

Они приземлились в аэропорту утром моего девятнадцатого дня рождения, и я, сгорая от нетерпения, поехала их встречать. Я раньше не ездила в аэропорт Сиэтла своим ходом и, замешкавшись, пропустила нужный мне съезд. Я занервничала и перестроилась обратно влево, не заметив, что на меня на огромной скорости летит другой автомобиль. К тому моменту, как я заметила опасность, было уже слишком поздно. Меня сильно тряхнуло; мы столкнулись, огласив шоссе воем тормозов и грохотом сминающегося металла.

Покачиваясь, я выбралась из машины и обнаружила, что та восстановлению не подлежит. Невероятно, но я была в порядке, за исключением сломанного запястья, но у меня в голове кружились ужасные картины того, что могло произойти, если бы удача не оказалась на моей стороне. Пусть я и не планировала беременность, но мне была небезразлична судьба моего нерожденного ребенка. Мысль о том, что я могла потерять ребенка из-за аварии, стала для меня потрясением, и я в слезах позвонила Стиву. Он подобрал меня и отвез за мамой и Биллом, которые слонялись по аэропорту и пытались понять, где меня носит.

Стив отвез нас в отель и уехал, оставив нас наедине с собой и подавленной атмосферой. Я устала и была выжата как лимон, у меня даже не хватило сил позвонить кому-нибудь из друзей и попросить отвезти меня домой. Вместо этого я спала на полу номера и вяло раздумывала о том, где моя жизнь опять свернула не туда.

На выходных я старалась быть беззаботной, показывая маме и Биллу Сиэтл. На самом деле я чувствовала всю тяжесть своего положения: как мне обходиться без машины? Как я буду добираться на работу?

– Почему ты не хочешь вернуться домой, в Миссисипи? – взмолилась мама перед отъездом. – Я могла бы помогать тебе с ребенком.

– Мам, я еще ничего не решила, – заупрямилась я. – Я должна понять, как правильнее будет жить дальше.

Когда я махала ей на прощание рукой, у меня душа болела от того, как она была озабочена моей судьбой. Я знала, что она будет постоянно волноваться за меня, даже когда вернется в Кантон. В глубине души я понимала, что она права и мне стоит вернуться в Миссисипи, но пока что я не могла с этим смириться. Я всегда была упрямой и даже в таком безвыходном положении не хотела отказываться от своей мечты. Я переехала в Сиэтл, чтобы убежать с Юга. Если я вернусь туда и стану рядовой матерью-подростком, то никогда оттуда не выберусь!

Мое положение становилось все хуже. Из-за того что я осталась без машины, мне пришлось уйти с работы и отказаться от аренды жилья. Я несколько недель жила со своей подругой Челси и ее матерью в находящемся неподалеку городе Олимпии, а потом попросилась обратно к Роуз и Стиву.

– У нас сейчас гости, – сконфуженно ответила на мою просьбу Роуз. – Если хочешь, можешь поставить палатку у нас в саду и спать там, а есть с нами, дома.

У меня не было выбора, и я поставила палатку. Я провела несколько ночей, лежа во влажной палатке и слушая, как где-то рядом сношаются (или дерутся, сложно было сказать) еноты. Потом меня настигло откровение. Какого лешего я делаю? На четвертом, почти пятом месяце беременности я живу как бомж, потому что упрямлюсь и не хочу возвращаться домой.

Иногда нужно умерить гордыню, устроить проверку на адекватность и взять себя в руки. Если я вернусь на Юг, будет ли это концом моей мечты? Возможно, но только в том случае, если я сама от нее откажусь. Мне стало стыдно. Да, сейчас моя жизнь была нелегкой, но я вела себя как ребенок, топающий ногами и рыдающий потому, что не все идет так, как ему захотелось. На этом моя жизнь не заканчивалась, у меня было предостаточно возможностей, и мне следовало быть более благодарной. Если надо было вернуться на Юг, чтобы снова крепко встать на ноги, так тому и быть. Сиэтл никуда не денется.

На следующий день я положила свои вещи в камеру хранения, позвонила маме и приняла предложенный билет до Миссисипи.