Ты моя одержимость - Валерия Ангелос

больше. Душу. Сердце. Плоть. До последней капли.

Мысли сбиваются и спутываются. Ничего не соображаю. Растворяюсь без остатка и блуждаю в искрящемся тумане, теряюсь в сумеречном лабиринте.

Крупные ладони сжимают талию, сдавливают, вызывая сладкий трепет. Это подстегивает меня стать смелее. Нырнуть в омут, очертя голову. Забыться. Сгореть дотла и возродиться из пепла.

Мир вокруг перестает существовать. Есть лишь схватка губ. Горячая. Жесткая. Пронизанная первобытностью, древними инстинктами.

Я знаю только одно: если поцелуй прервется - погибну. Накрываю мощную шею ладонями, ловлю мощное биение вздувшихся вен. Покоряю хищника.

Тимур что-то шепчет в мои приоткрытые губы, но шум крови мешает различить слова, обращает фразы в сплошное рычание, от которого моя кожа покрывается морозными мурашками, леденеет и полыхает. Пот прошибает тело, градом льет вдоль спины.

Я задыхаюсь, но чувствую себя так, словно впервые дышу.

Аромат грозы витает в прохладном ночном воздухе. Штормовое предупреждение становится физически осязаемым. Еще немного - хлынет ливень, загремит гром.

Открытая угроза. Явная. Никто не спасется.

А мне наплевать. Я готова идти против судьбы. Против всех людей на свете. Против правил и условностей. Просто пусть он будет рядом. Пусть этот поцелуй никогда не прекращается. Пусть длится вечно.

Этот мужчина продирает насквозь. Прошивает до нутра. Железным крюком входит внутрь и раздирает на части. Крадет мою боль. Подавляет ужас. Иссушает слезы. Уничтожает раны. Овладевает душой. Стирает шрам за шрамом.

Никто не касался меня так. Никогда. И жуткая мысль вспыхивает в сознании, озаряет разум ослепительной вспышкой.

Если Тимур вдруг и есть тот монстр... разве это плохо?

Издевался. Истязал. Разрушал с наслаждением прирожденного садиста. Почти убил. Почти стер с лица земли. Но если это он, то другой меня действительно не касался. Принадлежу ему одному. Ограждена от чужой похоти. Не испачкана грязью.

Боже, нет. Нет, нет. Нет!

- Подожди, - бормочу сдавленно. - Постой, Тимур.

Я отталкиваю его. Разрываю контакт. Это дается нелегко, но это необходимо сделать именно теперь.

Я должна заглянуть в горящие глаза. Должна понять.

Он отрывается от меня с огромной неохотой. Подчиняется, поскрипывая зубами. Стискивает челюсти и сжимает гигантские кулаки. Дышит тяжело и рвано. Едва удерживается от срыва.

Такой мрачный и угрожающий. Всегда берет свое. Завоевывает.

Я отказала ему, и он обезумел от ярости? Там, в клубе. Я попробовал сбежать, а он поймал и наказал, действовал грубо, по-животному, потерял связь с реальностью и перешел черту.

Хватит. Больше не могу. Постоянно цепляюсь за обрывки прошлого, сама себя путаю и ужасаюсь.

Пытки. Насилие над женщиной. Извращенный садизм. Черт, все эти вещи полностью противоречат тому, что я знаю о Тимуре. Он не похож на мужчину, которому приходится брать девушек против их воли, принуждать и ломать до состояния изувеченных кукол.

Но бывали же и привлекательные маньяки. Обаятельные. Достаточно красивые. В том и заключается кошмар. Далеко не всегда монстры выглядят как чудовищные уроды. Порой они самые обычные люди, без особых примет и легко способны затеряться в толпе. А порой даже вызывают доверие и симпатию, напоминают идеальных моделей с обложек популярных журналов.

Тот, кто сделал это со мной, просто человек. Абсолютно больной. Омерзительный. Гадкий. Но он человек, потому и нельзя так просто его поймать, выхватить взглядом посреди множества других лиц.

Господи. Неужели я бы его не узнала? Не почувствовала? Не задрожала от дикой смеси омерзения и ужаса в присутствии этого ублюдка? Неужели бы не распознала тварь?

Тимуру нравится жесткий секс.

По моим вискам бьют железные молоточки. Стучат и стучат, не ведая покоя ни на секунду.

Я впадаю в отчаяние. Хочу этого мужчину. Нуждаюсь в нем остро и дико. Но что если он и есть тот урод? Я же не могу знать точно, не могу понять наверняка.

Тимур не маньяк и не псих. Убийца. Бандит. Яркий представитель криминального мира. А еще он отец моего ребенка. И я уже спала с ним, отдавалась ему, позабыв обо всех своих принципах. Но теперь это будет другое.

Нервный смешок вырывается из груди. Нервный и болезненный. Я чувствую себя следователем, который вот-вот переспит с главным подозреваемым.

- Что? - хрипло спрашивает Тимур.

- Нам нельзя, - сглатываю. - Тут слишком много людей.

-Ты серьезно?

Оглядываюсь, осматриваюсь по сторонам. Оживленный Париж явно не спешит засыпать. Парочки продолжают прогуливаться мимо нас. Автомобили рассекают пространство. И мы будто призраки сейчас, нас никто не замечает.

Где иллюзия? Где реальность?

Я люблю этого мужчину. Люблю своего мужа. Отца моего малыша. Люблю. Но разве можно влюбиться в своего насильника?

- Д-да, - киваю и запинаюсь. - Понимаю, вокруг все ненастоящее. Голограмма. Этих людей на самом деле не существует, но выглядят они очень натурально. И знаешь, я пожалуй, не готова к таким экспериментам.

Мой взгляд соскальзывает от крепко стиснутых челюстей до мощного горла, отмечает насколько сильно разбухли и вздулись вены на мускулистой шее. Оскалившийся тигр выглядит рельефнее и четче, кажется еще более опасным и угрожающим, будто легко способен оторваться от смуглой кожи и броситься вперед, впиться в мою глотку, сжать зубы и перекусить надвое за краткий миг.

Проклятый рисунок. Даже если окажется, что Тимур невиновен, я не смогу спокойно смотреть на контуры жуткого изображения.

- Ника, - его голос звучит неожиданно тихо.

Он берет меня за руки, накрывает запястья горячими пальцами и кладет мои дрожащие ладони на свое горло, заставляет накрыть татуировку.

Холод расползается под кожей.

Тимур понимает. Он все понимает, считывает безошибочно, именно поэтому от него ничего невозможно скрыть.

-Ты веришь мне? - глухо спрашивает.

- Да, - бросаю, не раздумывая.

- Я бы никогда не причинил тебе вреда.

- Я знаю.

- Мне кажется, я всю жизнь с тобой знаком. Долгие годы. Не понимаю, как мог забыть ту нашу встречу в клубе, как мог отпустить тебя, отдать кому-то или потерять из виду. Да, я плохо