Полководец - Константин Калбазов

— Значит скоро со шведом все завертится всерьез, — не спрашивая, а скорее утверждая произнес Александр.

А вот теперь его настроение испортилось. Что ляхи? Там не столько воевать надо, сколько ловчить. Лишняя кровь в той замятне она и есть лишняя. А вот со шведом все ясно как божий день. Руби, круши, режь, рви, все хорошо, все к добру.

— Завертится или нет, то не твоего ума дело, — отрезал капитан.

— Но как же так, Григорий Семенович, — обижено произнес Редькин. — Мы же под шведа затачивались. Язык учили. Манеры их, одежку носили. Все за зря получается.

— Саня, ты не куксись, — получив молчаливое одобрение Рыбина, заговорил взводный сержант Сомов. — Завертится тут со шведом иль нет, то еще бабка надвое сказала. А там уже нужно пошуровать. И вообще, половина твоего десятка те места вдоль и поперек прошерстила. Ну и кого слать?

— Ясно.

— Вот и ладно, что ясно, — вновь заговорил капитан. — Экипируетесь вдвое против обычного. Под это дело выделим вам вьючных лошадей.

— Понял, господин капитан.

Н-да. Оно бы конечно лучше каноэ. Где речкой, где волоком, оно бы еще и быстрее чем на лошадях получилось. Да и за лошадок ответственности никакой. А так… Спросят ведь. И коли по недосмотру потеря случится, еще и взыщут. А каноэ что, разобьют, не велика беда, новое за пару тройку дней сладят. Дело-то привычное. Вот только реки все еще во льду, а потому и говорить тут нечего.

— Значит так, Саша, обождешь старшину, обговорите, что и к чему, а там уводи своих орлов в увольнение. Двое суток вам на гульбище, потом сутки на сборы и в путь. Вопросы?

— Вопросов нет.

— Иди.

— Слушаюсь, — рука к козырьку, поворот кругом и вышел за дверь.

Старшину долго ждать не пришлось. Совет у ротного вскорости подошел к концу. Прошли в его епархию, складской барак. Там определились по снаряжению, оружию и припасам, после чего направился собирать в кучу десяток.

Парням говорить что и как не стал. Лишнее. Придет час, там все и узнают. Единственно сообщил что уходят тяжелыми и надолго. Ну и обрадовал двумя сутками отдыха, что было воспринято с ликованием. Тем более, что как раз заканчивалась масленичная неделя и получить сейчас увольнение на двое суток кряду, удача, иначе и не скажешь.

— Братцы, а давайте к моим в деревню! — Едва услышав об увольнении тут же предложил Агап. — Сестрица и невестка так попотчуют, что довольны останетесь.

— Это точно. В особенности сестрица твоя. Как припомню ее острый язычок, так в затылке начинаю чесать, — задорно произнес заводила их десятка Киря.

— Тебе-э-то чего чесать, — нараспев передразнил его Елизар. — Чай когда на барже шли, так она тебе даже и не замечала.

— Эт точно, — поддержал добродушный Добрыня, — она все больше собачилась на десятника нашего.

— Во! — Тут же оседлал конька Киря. — А как молва твердит, кому больше всех достается, на того девичий выбор и выпадает.

— П-пустобре-охи, — с язвинкой протянул Александр. — Все бы вам скалиться без причины. Ну чего девке косточки моете. Ить видно же по ней, что правильная она, не какая там со слабиной.

— Ну так, а какая тебе-то потребна? — Не унимался Киря.

— Балабол. Мне еще два года положено в бобылях ходить.

— Не два, а уж поменьше, — не унимался Киря.

— Ну полтора. Не велика разница. И вообще, то по наказу боярскому. А так, я и сам жениться не спешу. Ну его к ляду. Вот так пришибут меня, и останутся сироты, как у конвойных наших, царствие им небесное.

При этом воспоминании, все истово перекрестились. Опять же, и товарища своего помянули. Вот такая он жизнь, злодейка.

— А я так разумею. Как только срок выйдет, то женюсь. Останусь на службе иль нет, а женюсь, — решительно произнес Агап.

— Эк-кий ты, — хмыкнул Добрыня.

— Дурной?

— Да уж не умный, это точно.

— А скажи Добрыня, вот кто после Клима остался? — С пылом возразил Агап. — А ить он последний в роду был. Пресекся стало быть род-то. А для чего нам Господь жизнь дает, как не продолжить ее в наших детях.

— О-о-о, Харитон, ты Агапушке больше умных книжек читать не давай. Хватит на наш десяток и одного разумника, — с явной язвинкой протянул Киря.

В ответ все грохнули смехом, Агап обижено отмахнулся. Харитон же, читавший все, что попадалось под руку привычно покрылся краской смущения. Нет, он вовсе не стеснялся своей тяги к чтению. Просто, он всюду носил с собой блокнот со свинцовым карандашом, потому как имел слабость к стихосложению. И вот этого-то пристрастия он с некоторых пор и смущался.

Было это после одной из множества в их жизни схватки. Когда они усталые и злые проводили контроль. Киря вдруг заприметил выглянувший из кармана уголок блокнота. Ну и предложил Харитону в изящной манере описать то благородное деяние войны, которым они были заняты. Хмыкнул и перехватил горло очередному бедолаге.

— Харитон, вырви листок с одним из твоих стихов, — глядя прямо в глаза Кире, приказал Александр.

— Командир, — начал было Киря, но осекся.

— Выучишь и перед выходом расскажешь.

— Александр Григорьевич…

— С выражением. И чтобы мне понравилось. Нет, останешься в казарме.

— Но…

— Я все сказал.

— Слушаюсь. Харитоша, ты там чего не такое большое подбери, а. Да-а что-об тебя, злыдень, — принимая листок, разочарованно протянул Киря.

У лешаков сборы недолгие. Что в бой, что на гулянку. Так что уже очень скоро они вышли за пределы военного городка, взяв направление в сторону Замятлино. Хм. Вообще-то туда двинулись только восемь человек. Родные пятерых проживали в самом пригороде, у остальных чуть дальше.

Александр же, все же составил компанию Агапу, решив погостить у его родных. И им нужно было идти в противоположную сторону. Сам Редькин был родом из предместий Гдова, и по понятным причинам навестить своих близких не мог. Отвести душу в Замятлино? Можно. Но признаться отчего-то захотелось вдохнуть воздуха уютного домашнего очага. Вот отчего-то не сомневался, что у Дорохиных все будет именно так.

— Ой Настенька, ты только погляди какого чудо богатыря к нам в гости занесло, — всплеснула руками Сестра Агапа Ольга, едва только приметила вошедшего.

Узнала сразу. Да и не мудрено. Наверняка братец рассказывал о новом месте службы. Сегодняшнее увольнение было далеко не единственным. Парень схватывал все на лету, а потому и поощрения были регулярными. А вот тон каким она это сказала, Александру не понравился совершенно. Хоть бери и сразу уходи.

— Ольга, вперехлест тебя через колено. Ты как гостя встречаешь? — Из соседней комнаты появился младший из братьев, Борис.

Мальчишке еще и семнадцати нет, но так уж вышло, что в этом доме нынче за старшего он. Братья на службе, не бабам же верховодить. Ольга она конечно язва, эвон как зыркнула, того и гляди поедом съест. Но…