Он придет - Джонатан Келлерман

Когда мы вошли, он разговаривал по телефону.

– Повиси-ка на трубочке, Ленни. – Поднял взгляд. – Спасибо, Дениза. – Блондинка немедленно испарилась. Потом нам: – Секундочку. Присаживайтесь, налейте себе чего-нибудь. – Он махнул на полностью оснащенный бар, занимавший половину стены.

– О’кей, Ленни, у меня тут копы, надо бежать. Ну да, копы, копы! Не знаю, хочешь сам спросить? Ха-ха! Обязательно скажу, момцер ты эдакий. Скажу-скажу, что ты тогда в последний раз в Палм-Спрингс вытворял! Угу. Ладно, заказ с логотипом «Сахары» в количестве триста тысяч штук, подкладки под пиво и спички – не коробки, а книжечки. Понял, не дурак. Книжечки. Отгружу через две недели. Что? Забудь! – Он подмигнул нам. – Валяй, обращайся к местным, мне насрать. Мне всего месяц, максимум два осталось, когда я загнусь от этого бизнеса, – думаешь, меня колышет, если какой-то несчастный заказ загнется? Все отойдет Дяде Сэму, Ширли и этому моему драгоценному сыночку, который рассекает на немецкой машине. Не, не! На «бэхе». На мои бабки. Угу. А что поделаешь, это уже вышло из-под контроля… Десять дней? – Он сжал свободную руку в кулак, энергично подергал им вверх-вниз и ухмыльнулся нам во всю ширь. – Подрочи, Ленни. Только дверь прикрой, чтоб никто не увидел. Двенадцать дней максимум. Лады? Всё, двенадцать. Хорошо. Надо идти, эти казаки готовы уволочь меня в любую минуту. Пока.

Трубка шлепнулась на аппарат, а человек вскочил, словно отпущенная пружина.

– Арти Гершман.

Протянул заляпанную чернилами руку. Майло пожал ее, потом я. Она оказалась мозолистой и твердой, как гранит.

Он опять уселся, закинув ноги на стол.

– Простите, что пришлось подождать. – У него была словоохотливая общительность того, кто окружен достаточным количеством роботов вроде Денизы, охраняющих его покой. – Как свяжешься с казино, так им все сразу вынь да положь. Мгновенно. Это ж натуральные бандюки – да чего мне вам рассказывать, вы же копы, наверняка ведь и сами в курсе… А теперь, как говорится, чем могу, офицеры? Да, ситуация с парковкой сложная. Если этот урод из «Кемко» из соседнего здания жалуется, то все, что я хочу сказать, это что он может идти прямиком в жопу, потому как его мексиканские дамочки постоянно паркуются на моих законных местах, и вам обязательно следует проверить, сколько из них работает легально, – если он реально хочет скандала, я могу ему это устроить.

Он примолк, чтобы перевести дух.

– Это не насчет парковки.

– Нет? А что тогда?

– Мы хотим побеседовать с Морисом Бруно.

– С Морри? Морри в Вегасе. У нас там много клиентов – казино, мотели, рестораны… Вот. – Гершман вытащил ящик стола и бросил нам пригоршню спичечных книжечек. На большинстве из них были известные громкие названия.

Майло припрятал несколько штук в карман.

– А когда он вернется?

– Через несколько дней. Две недели назад как уехал, клиентуру окучивать – сначала в Тахо, потом Рино, а потом под конец в Вегас – наверняка еще и слегка поиграть в рабочее время, не говоря уже о командировочных; но кого это волнует, он просто офигительный продажник.

– А я думал, он вице-президент.

– Вице-президент, ответственный за продажи. Это продажник с шикарной должностью, большей зарплатой, более крутым кабинетом – как вам, кстати, это место? Похоже, какой-то пидор тут ремонт делал, точно?

Я изучил лицо Майло в поисках реакции, но ничего не обнаружил.

– Все женка моя. Сама руку приложила. Когда-то здесь было чудесно. Повсюду бумажки раскиданы, пара стульев, белые стены – нормальные стены, через которые ты слышишь шум завода, понимаешь, что там что-то происходит. А тут просто мертвецом себя чувствуешь. Вот что я получил, женившись по второму разу! Первой жене на тебя начхать, а вторая хочет превратить тебя в нового человека.

– А вы уверены, что мистер Бруно в Лас-Вегасе?

– С чего это мне не быть уверенным? Куда еще он мог деться?

– Давно мистер Бруно работает у вас, мистер Гершман?

– Эй, а это не насчет алиментов или чего-нибудь в этом духе?

– Нет. Мы просто хотим побеседовать с ним в рамках расследования случая насильственной смерти, которое в данный момент проводим.

– Насильственной смерти?! – Гершман буквально подскочил с кресла. – Убийства? Морри Бруно? Вы, должно быть, шутите. Да это же просто золото, а не парень!

«Золото», которое великолепно умело вдувать необеспеченные чеки.

– Так давно он у вас работает, сэр?

– Дайте подумать… Года полтора, может, два.

– И у вас не было с ним никаких проблем?

– Проблем? Говорю же – золото, а не парень! В бизнесе не сёк ни шиша, но я нанял его чисто по интуиции. Просто бог в продажах. Переторговал всех других парней – даже тех, что со старых времен, – уже на четвертый месяц. Надежный, дружелюбный, обаятельный, никогда не создавал проблем.

– Вы упомянули про алименты. Мистер Бруно разведен?

– Разведен, – пригорюнился Гершман. – Как еще куча народу. Включая моего сыночка. Им сейчас разойтись – раз плюнуть.

– А бывшая семья у него здесь, в Лос-Анджелесе?

– Не. Жена, детки – трое, по-моему, – переехали обратно на Восток. В Питтсбург или в Кливленд – в общем, куда-то, где нет океана. Он скучал по ним, постоянно про это говорил… Вот потому-то и пошел волонтером в Каса.

– Каса?

– Детский дом такой, где-то в Малибу. Морри частенько ездил туда на выходные, возился с детишками. У него даже почетная грамота есть. Пошли, покажу.

Кабинет Бруно был вчетверо меньше, чем у Гершмана, но обставлен все с той же эклектичной элегантностью. Здесь царили идеальные чистота и порядок – неудивительно, поскольку Бруно большую часть времени проводил в разъездах.

Гершман ткнул пальцем в обрамленную в рамку грамоту, которая висела на стене в компании полудюжины дипломов со званием «Лучший агент по продажам».

– Вот, видите: выдано Морису Бруно в признание его волонтерских заслуг по работе с бездомными детьми в Ла-Каса-де-лос-Ниньос, бла-бла-бла. Говорю же, чистое золото, а не парень.

Грамота была подписана мэром в качестве почетного свидетеля и директором детского дома, преподобным Огастесом Д. Маккафри. Сплошь каллиграфия и резной цветочный орнамент. Солидная бумага.

– Очень мило, – сказал Майло. – А вы не в курсе, в каком отеле остановился мистер Бруно?

– Обычно он останавливался в «МГМ», но после того пожара уже не знаю. Давайте вернемся ко мне в кабинет и выясним.

Вернувшись в Святилище, Гершман снял трубку, ткнул на кнопку интеркома и гаркнул:

– Дениза, где Морри остановился в Вегасе? Быстро разузнай.

Буквально через полминуты интерком опять загудел.

– Да? Хорошо. Спасибо, дорогая. – Он повернулся к нам. – В «Паласе».