Нэйт - Бран

может оказаться успешной в трёх вариантах из двадцати восьми возможных. Но именно в этих трёх вариантах Дехраит умирала.

В одну из наших следующих встреч, от всё приближающегося краеугольного для нашего мира дня, моё состояние было близко к истеричному.

— Иллеаней, ты хотя бы понимаешь что мы пойдём против МГС?

Он кивнул:

— Я не член МГС, всего лишь нахожусь у них на службе, по долгу своих способностей. Так же, как и ты.

— А твоё официальное пророчество не сможет как-то сгладить наш обман перед ними, когда всё закончится?

— Давайте сначала сделаем одно важное дело, вычистим наш мир от этого гада, а потом будем думать о юридических деталях. — Вмешалась Дехраит.

Иллеаней напрягся.

— Извини, Эллнейя, я действительно не вижу, что будет дальше. Мне не открыта эта страница. Либо умы всех членов Совета скрыты настолько плотной пеленой магии. Либо, Вселенная пока не считает нужным открыть мне, что будет дальше.

— Мы всё равно сделаем это. — Подытожила Дей.

Отважный генерал воспринимала всё очень спокойно. Да, все знали, что она умирала уже сотни раз, но именно этот раз должен был стать её последним. Это была её истинная смерть, но зная это, она спокойно рассуждала вместе с нами, составляла план так, как будто говорила о ком-то совершенно другом. На её лице не дергался ни один мускул. И когда кто-то из нас принимался её отговаривать, её решительность сметала буквально все наши возражения, сметала нас самих.

Она была очень сильной, и я даже немного завидовала. Конечно, я изменилась за последнее время, но вся моя сила духа заключалась в самообмане. Я всего лишь заперла все свои страхи в одну комнатку, всю свою ложь — в другую комнатку. И именно так, прячась от других, я начала прятаться от самой себя. Это была не сила. Я всего лишь освоила искусство обмана.

Вот кто я такая. Маленькая виртуозная обманщица.

Я грустно смотрел на Дэй, и она вдруг замолчала.

— Что?

— Ничего.

— Говори, Нэйт. Всё, что тебя тревожит, может оказаться крайне важным.

— Нет, это не важно. Просто хочу быть такой же, как ты, такой же сильной.

— Ты — сильная.

— Нет, я просто обманщица. Я обманываю всех. Обманываю Инраора, обманываю Гайла, Айко, и себя.

— Но ты не обманываешь меня. — Она не спрашивала, утверждала.

— Тебя — просто незачем.

— Тебе двадцать два года. Ты уже сильнее, чем многие из тех ахрагов, с которыми я служила тысячи лет. Но если ты сама считаешь, что недостаточно сильная, то ты закалишься в этом бою, в следующем, и ещё и ещё. И время той силы, которой ты для себя желаешь, обязательно придёт. Ты не притянешь её искусственно. Ты накопишь её в боях. Ты накопишь её лишь закалившись в огне. Это понятно?

Она твёрдо смотрела на меня с высоты своего маленького роста, положив руки на мои плечи.

— Я боюсь, всё время боюсь, понимаешь? Единственное, что я делаю — я просто запираю свой страх в одну из своих расслоившихся личностей. Но каждый раз я просто кричу от страха, там внутри. Дэй, ты вообще такая спокойная? Ты понимаешь, что ты умрешь через три-четыре дня? Да у меня волосы шевелятся от страха даже в тех местах, где их нет. — Я надеялась запугать её, чтобы отговорить её от этого безоговорочного убийства. Я хотела, чтобы мы обманули Инраора, а не приносили Дэй ему в жертву по-настоящему. — Внутри всё кричит от страха.

— У меня тоже. — Ответила она твёрдо. — Но смысл силы не в том, что ты не боишься, а в том, что ты не идешь на поводу у своего страха. Ты чувствуешь его, но каждый раз говоришь ему: «Иди на хрен», — и делаешь своё дело так, как должна.

Я молча закивала.

— Спасибо. Дэй.

Мы с Гайлом занимали один шатёр.

— Почему ты так нервничаешь?

Он держал моё лицо в своих руках, усадив к себе на колени.

— Плохие предчувствия. — Теперь уже привычно соврала я ему. Он спрашивал о причинах моего мрачного состояния слишком часто. Хотя я очень старалась показывать всем лицо той обычной девочки с Гарат-Нитера, которая всегда с неизменно вежливой улыбкой ходила по светским приёмам. Иллеаней категорически запретил рассказывать кому бы то ни было ещё. Это был план на троих, и только так он мог быть успешен. Но Гайла было не обмануть.

— Слушай, у нас ещё полно времени. После свадьбы Айко и Дехраит, мы отправимся на Альцинирус, и это ещё около месяца. Прежде чем тебя официально приведут к присяге. И поверь, этот месяц на корабле будет только наш.

Он многозначительно хмыкнул. А я снова улыбнулась ему в ответ.

— Нэйт. Я хотел кое-что спросить.

Я приготовилась к тому, что он сейчас будет выводить меня на чистую воду, но он вдруг сказал:

— Хочешь поженимся завтра вместе с ними?

О-о. Как будто сразу весь воздух выбили из легких. Уже второй раз я слышу такое внезапное предложение, и оба раза подразумевали незапланированную свадьбу. Но мне опять нужно было сказать: не сейчас. И на этот раз, с тяжелым сердцем. Хотя оно желало совершенно другого.

— Давай не будем забирать у Айко и Дэй их праздник. Они заслужили…

— Ладно, — слишком поспешно согласился Гайл, скрывая своё разочарование. Кажется, он действительно имел это ввиду.

— Ты сказал «присяга?» Я должна приносить присягу? А если нет?

Гайл встрепенулся и уставился на меня, сканируя.

— А если что-то произойдёт до принесения присяги?

— Я не настолько хорош в межгалактической юриспруденции. Но, кажется, присяга просто формальность. Ты автоматически отказываешься на службе МГС с момента твоего обнаружения.

— Неужели никто из Ищеек никогда не отказывался? Разве это не добровольное дело.

Он прижал меня, пытаясь утешить, истолковав мою нервозность по-своему и решив, что я всё ещё по-детски сопротивляюсь этой чёртовой службе на благо МГС.

— Ищейки рождаются настолько редко, что свободы воли вам не видать. Считается, что твоя душа намеренно выбрала этот путь, чтобы исполнить именно это служение. Раз вы родились в этом теле, волеизъявления твоей телесной оболочки уже не требуется.

— Надо же, как удобно! — я взорвалась злым сарказмом.

— Ты будешь под защитой. Тебе нужно найти одно существо, и удерживать его некоторое время в своём мозг. Дело тяжёлое, но наши ментолы говорят, что ты уже справляешься.

Он начал целовать меня и уложил на кровать. Я запоминала каждое мгновение этой ночи. Каждое его движение, каждое слово и каждый вздох.

Иллеаней не пророчил мне смерти. Но я знала и без него. Потом, всё изменится.