Быстрые воды - Даниэла Стил

Что он нашел в ней? Этого она не могла понять. Она никогда не считала себя роковой женщиной или даже просто привлекательной для мужчин особой. Она так привыкла работать с мужчинами бок о бок, что уже не рассматривала их как потенциальных партнеров. Они были для нее просто коллегами и приятелями, и она знала все их слабости и недостатки.

– Ответ на это очень прост, – сказал Шон, когда она закрыла дверь и опустила ключи в карман своего халата. – Вы красивы, умны и добры. Это идеальная комбинация, которая встречается очень редко, – пояснил он.

Они сели в машину, и он включил зажигание.

– Да, хороших парней тоже найти непросто, особенно умных, – улыбнулась Жюльетта. – А у большинства врачей немыслимо огромное эго. Их трудно принимать всерьез, и их невозможно терпеть дольше пяти минут.

Она видела, что Шон был совсем не таким, несмотря на его красивую внешность. Но, как и она, он мало думал о своих собственных достоинствах.

– Так что вы об этом думаете? Поужинаем как-нибудь, когда все немного придет в норму? – спросил он по дороге в больницу.

– Конечно. Почему бы и нет? Только предупредите меня заранее, чтобы я взяла взаймы платье у кого-нибудь из медсестер, – пошутила она.

Шон покачал головой.

– Нет, вы мне нравитесь такая, какая есть. Не стоит беспокоиться. Вы отлично выглядите в халате, – сказал он. – Просто наденьте то белье, которое подарила вам невестка, на случай если мы захотим узнать друг друга поближе.

Несмотря на ее мешковатый халат, он видел, что у нее роскошная фигура.

– Может быть, я берегла его для вас, просто не знала об этом, – кокетливо сказала Жюльетта, а потом повернулась к нему, когда он припарковал машину у входа в отделение экстренной помощи. – Вдруг, по иронии судьбы, этот чертов ураган принесет нам что-то хорошее, после того как доставил столько горя множеству людей? Может быть, и в нем есть что-то положительное? Я уже много лет не думала о своей личной жизни.

– Я тоже. Но когда я встретил вас, я словно проснулся и вспомнил, что мне тридцать пять лет и я еще не умер. Мы помогаем людям пережить катастрофы, но у нас тоже есть право на маленькие радости. Вы когда-нибудь задумывались над этим?

– Нет, но, может, стоило бы, – серьезно сказала Жюльетта. – Это ведь их катастрофы, а не наши. И было бы славно немного вместе отдохнуть.

– Вот это разговор!

Он посмотрел на нее, и его охватило огромное желание поцеловать ее, но он сдержался. Когда и если это произойдет, он хотел, чтобы это было чем-то особенным, наполненным смыслом для них обоих, а не просто небрежным жестом, каким это явилось бы сейчас.

– Я заеду завтра, чтобы повидать вас, – пообещал он.

Жюльетта вышла из машины и, обернувшись, улыбнулась ему.

– Спасибо. Я чудесно провела время. И спасибо за то, что дали мне возможность побывать дома. Я постараюсь не забыть купить свежий лимон, когда вы соберетесь навестить меня.

– Отлично!

Жюльетта помахала ему и направилась к дверям, а Шон проводил ее взглядом. Раньше он никогда не заводил романов с теми, с кем ему приходилось встречаться по работе. Но всегда что-то бывает в первый раз. И в тот момент, когда он увидел ее, он подумал, что в ней есть что-то особенное. А теперь он был убежден в этом.

– Где ты была? – спросила Михаэла, когда Жюльетта вернулась в отделение.

Она пришла со своего перерыва на двадцать минут позже, чем следовало, и это было непохоже на нее.

– Я ездила домой проверить, как там дела, – сказала Жюльетта.

Она достала из кармана сандвич, чтобы съесть его перед тем, как вернуться к работе.

– И как там? – участливо спросила Михаэла, готовая выразить свое сочувствие, если наводнение нанесло ущерб ее дому.

– Так же ужасно, как и было до урагана. Но не хуже. Там все сухо. Когда у меня появится время, я должна буду наконец заняться стиркой. У меня на полу валяется по меньшей мере пятнадцать грязных белых халатов.

Старшая сестра рассмеялась и покачала головой.

– Почему бы тебе просто не выбросить их и не взять новые? Никто не узнает, к тому же никому до этого нет дела.

– Отличная идея! – сказала Жюльетта.

Она бросила в мусорную корзину остатки сандвича, взяла в руки медицинские карты и пошла по коридору. Улыбаясь про себя, она думала о Шоне и о предстоящем свидании, если у них когда-нибудь найдется на него время. Но внезапно ей очень захотелось, чтобы это время нашлось. Шон был классный. Она стала вспоминать, куда задевалось ее эротическое белье. Не отдала ли она его кому-нибудь? А может, припрятала где-то? На всякий случай стоило его поискать.

Гостиница, которую Чарльз нашел для Джины и своих дочерей, оказалась лучше, чем он ожидал. Она была маленькой, безусловно, не слишком элегантной и не такой уютной, как квартира, которую Джина снимала в Лоуэр Ист Сайд на свои деньги и на то содержание, которое он выплачивал ей. Но она была вполне подходящей для их текущих нужд. Джина пока еще не наведалась в свою квартиру, чтобы проверить, как там обстоят дела, и даже не знала, пустит ли ее в дом полиция. Многие районы считались опасными и недоступными, и она не знала, относится ли к ним ее район. Чарльз в любом случае пока не хотел, чтобы она ездила к себе домой. На юге города все еще царил хаос, подачу электроэнергии пока не возобновили, и Джине, как и многим другим, пришлось бы осматривать свою квартиру в полумраке. Чарльз сказал, что поможет ей, когда они убедятся, что там уже безопасно.

Их гостиница располагалась недалеко от Центрального парка, и Чарльз сводил туда Джину и девочек, чтобы они могли поиграть и погулять вокруг пруда с моделями судов, который очень нравился Лидии и Хлое. После этого они выпили чаю в «Плазе», и Чарльз купил дочерям интересную книгу. Джина не была удивлена – он всегда был хорошим отцом, просто он был недостаточно романтичным мужем для нее. Когда они поженились восемь лет назад, она была вынуждена вести тот образ жизни, к которому была еще не готова и который ей тогда не нравился. Но, прожив год с Найджелом в Нью-Йорке, она была уже не так очарована богемным образом жизни, как в то время, когда повстречалась с Чарльзом. И на людей в этой богемной среде никогда нельзя было положиться, что Найджел и продемонстрировал ей недавно.

Чарльз водил их в кафе и рестораны, придумывал интересные занятия для детей и дежурил с ними, когда Джина хотела пройтись по магазинам. Она по-прежнему беспокоилась из-за Найджела, хотя и была недовольна им. Она не имела от него вестей с тех пор, как он навестил ее в убежище. Она отчасти сердилась из-за этого, отчасти переживала за него, поскольку в новостях постоянно описывали опасную ситуацию в Ред Хуке. Она пыталась ему позвонить, но там, где он находился, мобильная связь все еще не работала.

И, как он и обещал, Чарльз спал на полу в их номере и не жаловался на это. Джина предлагала ему спать на полу по очереди, но он купил себе спальный мешок и сказал, что ему вполне удобно. Он также купил себе джинсы и повседневные рубашки, чтобы ходить на прогулки с детьми и не выглядеть нелепо в деловых костюмах, которые он привез с собой. А Джина, как и всегда, выглядела ослепительно в любом наряде, а они в основном состояли из футболок, топов, мини-юбок и обтягивающих джинсов. Она могла одеться в лохмотья и все равно выглядеть великолепно, хотя Чарльз и ужаснулся, увидев, что она сделала татуировку на спине. Это был небольшой цветок, но это его не касалось, поэтому он ничего не сказал, когда увидел его. Джина больше не была его женой, о чем ему постоянно приходилось напоминать себе, когда они вместе выходили в город. Иногда, когда они были вместе с детьми, это было как в прежние дни, когда они были одной семьей. И он снова и снова говорил себе, что они с Джиной разведены и она любит другого мужчину.